На краю пропасти
Шрифт:
И эхо вторило по несколько раз:
«Час… час… час… ду… ду… ду…»
И Яр так сильно обрадовался, что забыл о ранах. Закашлялся, скрючился от вновь появившейся боли, опять упал и лежал, пока огонь внутри не утих. Как же её догнать, ведь она теперь быстрее его? Как же не дать сделать глупость, ведь от горя она могла потерять разум и натворить немало странного? Яр видел много примеров в Юрьеве. Раз, а то и два в год кто-то совершал глупости из-за потери близких…
Надо! Просто жизненно необходимо её догнать!
И Яр сделал усилие и очень осторожно встал, а потом очень аккуратно
Благо сейчас перед глазами стоял чёткий след запаха Ольги. Для человека неразличимый, для Ярослава — весьма насыщенный.
***
В сырой и отчаянной бездне пробивался слабый свет, словно искра надежды во мраке вечности. По древним, влажным бетонным стенам ползал ужасающий шорох, раздирая тишину. Или так казалось… Эхо шагов девушки отдавалось в недрах туннеля, каждая пядь которого была погружена в тревожную неизвестность. Ботинки ступали по рассыпанной многие годы назад щебёнке, и скрежет от трения камней расползался по замкнутому пространству и тысячекратно усиливался, отчего казалось, будто некий огромный червь надвигается на неё из темноты.
Фонарик дрожал в руках Ольги, освещая узкий путь, бесполезный маяк против нависшего ужаса. С каждой секундой тени сплетались вокруг неё, словно голодные щупальца морского чудовища. Воздух сгустился, тяжелел с каждым вдохом, как будто стены сдавливали девушку, вытесняя из неё саму жизнь.
Позади послышался хрип, а потом раздался настолько нечеловеческий стон, что показалось, словно он пронзил мозг и заставил содрогаться от ужаса тело. Девушка обернулась, и темнота заколыхалась, превращаясь в чудовище из кошмаров. Зловонная, бесформенная масса, переливающаяся мерзкими красками разложения, поползла к ней. Огромный зияющий глаз, наполненный тысячами слёз обречённых, уставился на неё, гипнотизируя, затягивая в бездну безумия.
С диким криком девушка бросилась бежать, но тяжесть преследования сдерживала её, словно цепи. Каждый шаг отдавал болью, всякий вдох насквозь пронзал её лёгкие вонью разложения. Тем временем ужас неумолимо приближался, его бесформенные щупальца извивались и тянулись, желая утащить её в бездонную пустоту.
Туннель сужался, стены смыкались вокруг Ольги, словно зубы хищника, готовящегося сожрать свою добычу. Воздух становился всё более спёртым и душным, а её фонарик отчаянно мигал, вот-вот готовый погаснуть.
Впереди, откуда-то сверху замаячил тусклый свет — единственная надежда на спасение. Девушка собрала последние силы и бросилась к нему, спотыкаясь и падая, но вновь поднимаясь, движимая инстинктом самосохранения.
Но ужас не отставал. Его щупальца хватали её за ноги, затягивая обратно во тьму, его смрад окутывал её, затуманивая разум. Невидимый монстр был безжалостен, как сама судьба, и девушка чувствовала, будто её воля медленно угасает.
На грани отчаяния она достигла ржавой лестницы наверх и вырвалась на свободу, ослеплённая ярким светом дня. Ужас остался позади, в кромешной тьме, но его дыхание по-прежнему ощущалось на коже, а его стоны эхом раздавались в ушах.
Девушка стояла, дрожа, её разум разрывался между облегчением от спасения и леденящим страхом перед тем, что она испытала. Туннель и его ужасный обитатель навсегда запечатлелись в её памяти, и она знала, что этот кошмар будет преследовать её до конца дней. Невероятно, что порой может нарисовать воображение в уставшей от страха голове.
Но монстр всё же где-то там и следует по пятам. Надо идти, нужно отыскать выживших, иначе не спастись. Ведь нет больше Яра, и Игорь исчез, растворился в ужасном монстре, как и не было… никто не поможет. Только ноги и желание жить. Жажду отомстить за Ярослава.
Ещё раз заглянув в давно развороченный чьими-то огромными лапами вход в туннель, Ольга развернулась, и только теперь обратила внимание на окружающий её уродливый мир. Страх накатил с новой силой. Исполинские здания, похоже, обглоданные по краям неким чудовищным существом, наполовину рассыпавшиеся, глядели на девушку укоризненными чёрными оконными проёмами. Широкие проходы между ними оказались завалены ржавыми машинами, и все их, как и землю, покрывал толстый слой нападавшего за несколько дней снега.
Ну и как тут отыскать вход в метро?
Ольга медленно пошла по белому покрывалу, огибая машины. Она смотрела во все стороны и пыталась найти признаки жизни. Но не могла. Даже снег перед ней лежал девственно-чистым листом. Ни одного следа, ни животного, ни человеческого…
Этот город мёртв. И судя по всему, давно. Если только спрятавшиеся в норы люди нашли свой новый дом там, под землёй, и никогда больше его не покидали.
Но тогда как найти вход в подземелье?
Ольга длительное время шла по улице, несколько раз сворачивала на новые, частенько останавливалась и подолгу вглядывалась назад, в серые стены развалин, надеясь, что монстр не прячется, слившись с ними. Девушка никак не могла найти вход.
А вдруг его и не было?
Какой простой вопрос… А может, они ушли под землю навсегда и так никогда не выходили наверх?
Но в этот момент Ольге попалась на глаза надпись красной краской на серой стене. Размашисто нарисованная стрелка указывала направление, а надпись сообщала: «Метро».
Сердце сбилось с ритма, и вздох удивления и облегчения вырвался из груди, отлетев от губ облачком пара.
— Люди! — прошептала Ольга, а позади в этот момент кто-то дико закричал, но разобрать девушка смогла только:
— Ой… га… га… ди…
Хриплый, надломленный голос с невероятно тоскливой ноткой боли и отчаяния.
И только потом девушка поняла, что направляет в сторону крика пистолет.
— Твою ж! — пробормотала она и ускорила шаг, понимая, что она единственное живое существо, кто оставляет на снегу следы, а значит, отыскать её для монстра не составит труда. Через мгновение девушка побежала, стараясь найти глазами другие признаки направления. Но поскольку она почти всю жизнь просидела в подполе, то не смогла понять, что надписи слишком старые, чтобы по ним узнать, давно ли здесь были люди. Напротив, надежда в Ольге разгорелась с такой силой, что толкала её на бег, несмотря на плотное снежное покрывало, которое могло скрывать что угодно. От ям до каких-нибудь ловушек.