На Краю
Шрифт:
— Значит, никто ее не похищал.
— Я сама сбежала, — подтвердила девушка.
— Но кто ты такая, черт побери? Что в тебе такого, что вся Галактика на ушах стоит?
— Я… — Анна замялась и нервным движением откинула челку на лоб. — Пусть отец расскажет.
— Анна работала на правительство Союза, — сказал Бовва. — В спецлаборатории. Она в некотором роде гений.
Я недоверчиво хмыкнул.
— Вы зря сомневаетесь. У нее уникальные способности к физике. Она окончила университет в девятнадцать лет, и почти сразу стала работать на правительство, занималась
— Хорошо, я понял, — я выставил вперед руки, требуя оградить меня от этого дождя похвал и регалий. — Она почти гений и работала на правительство в лаборатории. Дальше!
— Она… кое-что придумала. Изобрела.
Я внимательно посмотрел на Анну.
— И что?
Они молчали.
— Да ладно вам, — разозлился я. — Вы же сами сказали: мне не поверят, что я не знал.
— Ну хорошо, — Анна тряхнула головой. — Вы правы. Вам уже все равно, а нам тем более. Это межзвездная связь.
Я присвистнул и откинулся на спинку кресла. Что такое межзвездная связь для Галактики, объяснять было не нужно.
— Но почему вы сбежали? — спросил я, помолчав. — Вас же ждали почести. Награды. Деньги, это уж точно.
— Вы не понимаете, — заговорил Филипп Бовва. — Вы даже и близко не можете себе вообразить последствия этого изобретения.
— Почему же, могу, — мрачно ответил я. — Передел мира.
— Да. Вы правы, именно так. Эта технология сулит власть, в таких масштабах, которые никому в Галактике раньше и не снились. И в то же время она лишит власти тех, кто обладает ею сейчас. Вы не представляете, каково это: оказаться на перекрестке столь различных интересов. Анне грозила смертельная опасность. Поэтому мы скрылись.
— Как вам это удалось?
— Я отвечал за охрану лаборатории.
— Допустим. — Я чувствовал, что они чего-то не договаривают. — Но там ведь остались записи. И к тому же, над изобретением наверняка работали другие люди.
— Я же сказал вам, что Анна гений. Она придумала принцип. Никто не додумался до такого, а ей пришло в голову… Впрочем, вы не поймете. Просто поверьте: повторить это невозможно. А записей не осталось.
— Их и не было, — объяснила Анна. — Я ничего не записывала. Все здесь, — она постучала пальцем по виску.
— Но как-то они узнали… про принцип, раз преследуют вас.
— Случилась утечка информации, — помрачнел Филипп Бовва. — Впрочем, для нас это мало что меняет. Анну искали бы в любом случае. Нельзя просто взять и уйти из спецлаборатории Союза.
— Надо полагать.
Я задумчиво разглядывал своих пассажиров. Межзвездная связь. То, чего не хватало Галактике, чтобы стать по-настоящему единой. Миры Края состоят в Союзе планет, но только формально. Почему здесь нет союзной администрации? Почему все вмешательство в жизнь Края ограничивается сбором налогов да полицейскими рейдами? Потому что без связи ни одна власть не чувствует себя уверенно. И потому, что информация распространяется со скоростью звездолета в гиперпространстве, а на таких расстояниях это долго. Слишком долго для эффективного контроля и быстрых действий.
С появлением межзвездной
В свое время мне часто приходилось объяснять, что я, мальчик из Центра, делаю здесь, на краю Галактики. «Грузы вожу», — обычно отвечал я. Все остальные ответы казались притянутыми за уши. Странно, в самом деле, было бы объяснять матерым капитанам, что здесь, на Краю, да еще и на собственном корабле, я могу ни от кого не зависеть. Заказчики не в счет — ведь я волен выбирать, заключать контракт или нет. В той, другой жизни я знавал много людей, которым не приходилось выбирать ничего. И очень не хотел оказаться одним из них.
Мне повезло — я сумел изменить свою судьбу. За это мне, прежде всего, стоило благодарить отца. Сейчас, семнадцать лет спустя после его смерти, я до сих пор оставался с ним в сложных отношениях и не принял многих его идеалов. Он всегда был готов объяснять и поучать — я вырос в убеждении, что человек обязан принимать решения сам, в том числе и самые главные решения в своей жизни. Мой отец хотел свободы для целой планеты — я был уверен, что свободу нельзя навязать. Но в одном я был согласен с ним — можно, и очень легко, навязать несвободу.
Я никогда не стремился бороться с существующими порядками, в отличие от отца. Меня вполне устраивало данное положение вещей: есть Центр и есть Край Галактики. Другими словами, есть право выбора для каждого. Но с появлением межзвездной связи это право просуществует недолго.
Мне было легко поверить Бовва. Рано или поздно кто-то должен был изобрести подобное. Я даже понимал, почему они сбежали: страшно, наверное, было брать ответственность за все, что случится после. Единственное, чего я не понимал — что теперь делать мне. Вариант сдать полиции, самый разумный и простой в исполнении, я отмел сразу. Принести правительству на блюдечке межзвездную связь? Ну уж нет. Прятать их вечно я не мог. Убить? С ними умрет и тайна — хотя бы на какое-то время.
Видимо, на моем лице что-то такое отразилось, потому что Бовва привстал, а его дочь слегка побледнела.
— Отправляйтесь в каюту, — приказал я, поднимаясь. — Через несколько минут мы стартуем.
— Что вы собираетесь с нами делать? — Бовва встал.
— Стоило бы вас пристрелить, — честно сказал я. — Это решило бы все проблемы. Может, я так и сделаю. А сейчас в каюту, живо! Иначе…
Я потянулся за «Кольтом», но доставать его не пришлось. Анна встала, окинула меня все тем же непонятным взглядом из-под челки — то ли оценивающим, то ли презрительным — и направилась в сторону каюты. Филипп последовал за ней.