На Краю
Шрифт:
Оставив компанию обсуждать произошедшее, я вернулся на «Птаху» еще более мрачным, чем покинул ее. Анна встретила меня едва ли не в шлюзе.
— Вы заперли нас, капитан, — сказала она вместо приветствия.
— А ты что, прогуляться захотела? — я не был настроен вести беседу, поэтому прошел мимо, задев девушку плечом.
Однако она оказалась упертой. Проигнорировав хамство, она догнала меня у дверей рубки, окликнула:
— Капитан!
— Ну что тебе? — я обернулся. — Мы обо всем договорились. Какие ко мне вопросы?
Она стояла слишком близко, и меня это нервировало. Я сделал шаг назад.
— Мы
Я смерил ее взглядом от кончика курносого носа до слишком глубокого, как по мне, выреза блузки, вновь посмотрел ей в глаза и поинтересовался.
— Ты что, дура?
Анна Бовва удивленно моргнула, и мне немного полегчало. Может, теперь она перестанет считать дураком меня.
— Я запираю вас, потому что летаю один, — пояснил я спокойно. — С чего бы мне оставлять корабль открытым? Для любопытных? Это во-первых. А во-вторых, я не знаю, что у вас на уме. Но точно знаю, чего я не хочу. Мне не нужно, чтобы вас сцапали на моем корабле или на планете, где ваше появление моментально свяжут с моим прилетом. Поэтому я буду вас запирать. И скажите спасибо, что не в каюте. Вам всё ясно? И не бойтесь, — добавил я. — Я не выдам вас. Это надо было делать на Антраците, на таможне в самый первый прилет. Я упустил свой шанс, — я горько улыбнулся. — И кстати, на случай, если вы захотите застать меня врасплох, оглушить и связать. Я назвал вас своими пассажирами, и вы это подтвердили. Между нами новый договор, так что спите спокойно — я не выброшу вас за борт и не застрелю. Но учтите, что этот договор работает в обе стороны. Если пассажиры причиняют вред капитану, для них это тоже добром не заканчивается. Я не знаю, как это происходит, и никто не знает. Но это так. Магия.
Анна неожиданно улыбнулась:
— Да уж, магия. Космическая.
— Зря смеешься. Кто попробовал это на своей шкуре — уже не сомневается.
— Да я и не смеюсь, — девушка согнала улыбку с лица и сменила тему разговора. — Куда мы летим отсюда?
— На Онтарио, — ответил я. — Хоть одна хорошая новость.
— Что за планета?
— Настоящая столица Края.
— Мы сможем там затеряться, как вы сказали?
Я пожал плечами.
— Понятия не имею, получится ли вас высадить. Будем действовать по обстановке.
Я рассчитывал задержаться на Онтарио, и не только потому, что это на редкость уютный и ухоженный мир. Там у меня были друзья, люди, на которых я вполне мог положиться. Нет, я не стал бы просить у них помощи (мне бы и в голову не пришло их так подло подставлять), но я нуждался в дружеском совете. Я принял решение, но сомнения остались.
Судьба, однако, воспротивилось столь скорой развязке. Груз ждал меня в порту Онтарио, и на документах стоял гриф «срочно». Я покачал головой. В космосе не положено проводить больше времени, чем на земле, но выбирать не приходилось: мой контракт и так висел на волоске. Удивительно, что моя недобрая слава арестанта пока не добралась до моего клиента. Люди, которые занимаются торговлей, предпочитают иметь дело с уравновешенными и незаметными капитанами. Еще недавно я таким и был. Но теперь я замечен властями, взят на заметку, а значит, ненадежен.
Закончив с погрузкой,
— Невезуха, — сказал я, устраиваясь на диване с чашкой кофе. — Уж больно планета хороша, а приходится улетать.
— Что-то случилось? — вскинул голову Бовва.
— Нет-нет, ничего. Просто «срочняк», срочный груз. На Дружбу, мать ее.
— Что-то не так?
— Это далеко. И заказа там всегда приходится ждать. Скиснете на корабле.
— Что, даже погулять не выпустите? — ехидно спросила Анна.
— Не-а. Только не на Дружбе. Такая же дыра, как Красное Небо. Припортовой город — один в один как там, но в три раза меньше. И все друг друга в лицо знают.
— Так ведь и полиция туда, наверное, раз в два года заглядывает, — поддела меня Анна.
Я усмехнулся.
— На Красном Небе до десанта в вашу честь союзная полиция тоже много лет не появлялась. Сдается мне, данный момент она все миры методично осматривает. А особенно те, где побывали подозреваемые корабли.
— Да бросьте вы! Они в свою химию как в бога верят. А большинство пилотов уж точно никакой непереносимостью не страдают и рассказывают все, как есть.
— Химия, может, и надежная штука, но человека всегда можно обмануть. Например, убраться с планеты без ведома членов экипажа. На большом грузовом корабле есть, где спрятаться, особенно если ты технический гений, — я подмигнул Анне.
— Долго в трюме не просидишь.
— А зачем долго? Достаточно одного перелета к большой планете, где легко скрыться. Да и потом есть варианты. Например, договориться с уже проверенным капитаном. Денег предложить, чем-то еще соблазнить или пригрозить, не дай бог. И отправиться куда угодно, так что ни один полицейский крейсер не отследит. Полагаю, до такой простой комбинации союзные следователи додумаются. С тех, кто побывал на Красном Небе, долго глаз не спустят, — убежденно сказал я. — Особенно с меня, ведь я свою невиновность никак не подтвердил.
Больше мне не возражали.
Перелет на Дружбу — это пять суток в гиперпространстве, один из самых длинных прыжков на здешних маршрутах. Бовва бесцельно слонялись по кают-компании, играли в шахматы или в компьютерные игрушки. Иногда они запирались в каюте и что-то обсуждали. Мне эти таинственные разговоры не нравились. На третьи сутки недосыпа я вообще бываю очень нервным и подозрительным. А каким еще станешь, когда от тебя ничего не зависит, курс проложен, автоматика действует, но по правилам ты должен сидеть, наблюдать и быть готовым немедленно реагировать? Звездолет может выпасть из прыжка задолго до расчетного времени, и где он выпадет и куда при этом врежется — никому не ведомо. Именно поэтому в космос не рекомендуется выходить одному.
Чтобы не спать, я жрал стимуляторы и все время был, что называется, на взводе. В основном я сидел в рубке, изредка появляясь в кают-компании и пугая пассажиров красными глазами и дрожью в руках. Что они думали о моем состоянии, я не знаю, но на четвертые сутки ко мне явился парламентер — Анна. Она постучалась в рубку и вежливо спросила:
— Можно?
Я уже дошел до такого состояния, что и с ее папочкой бы с удовольствием побеседовал, лишь бы не смотреть постоянно в темные экраны.