На крыльях муссонов
Шрифт:
Для дальнего пути было снаряжено тридцать хорошо вооруженных кораблей с примерно полутора тысячами человек. В организации экспедиции деятельное участие принимали Васко да Гама и Бартоломеу Диаш. Диаш мог бы поплыть на этот раз, но король не желал допускать его в Индию. Знаменитый мореплаватель был назначен начальником золотых приисков в Софале, на восточноафриканском побережье. Приисков там еще не было – их предстояло создать, чтобы золото оттуда хлынуло в Португалию.
На этот раз в Индию направлялось до тысячи воинов, а также восемь монахов-францисканцев и несколько священников. Король возлагал на них миссию распространения христианства. Кабралу было наказано:
С флотом отправились в путь также мавр Монсаид, пятеро индийцев, взятых в качестве заложников в Каликуте, крещеный Гашпар да Гама, или Гашпар Индийский с Анджидивских островов и астроном, медик, физии Жуанниш.
Предполагалось, что экспедиция продлится восемнадцать месяцев. Ее ход был расписан в подробных инструкциях. Кабрал вез с собой письмо к саморину с предложением дружбы и установления торговых связей. Но Кабрал был предупрежден – если саморин начнет вмешиваться в португальские дела и не будет благожелательно настроен, то пусть свершится воля божия: экспедицию не прерывать, невзирая ни на какое сопротивление, сам бог придаст силы кулаку португальцев.
9 марта 1500 года корабли Кабрала покинули устье Тежу. Тоннаж его флота впятеро превосходил тоннаж кораблей Васко да Гамы. Эскадра направилась на юго-запад. 23 марта случилась беда – в океане за островами Зеленого Мыса португальцы обнаружили исчезновение одного из кораблей. Эскадра остановилась, суда легли в дрейф, но все ожидания были напрасны пропавшая каравелла так и не показалась, и никто никогда больше не узнал, что с ней приключилось.
Отклоняясь от африканского побережья, где не приходилось рассчитывать на благоприятный ветер, Кабрал зашел на юго-запад еще дальше, чем Васко да Гама, и пересек экватор.
После сорокадневного плавания по океану моряки обнаружили приметы близости земли. В воде плавали различные растения и сучья деревьев. Спустя еще день – утром 22 апреля – на горизонте, примерно на 17° ю. ш., показались силуэты высоких гор. Затем морякам предстал холмистый, поросший лесом берег. Это была восточная часть Южной Америки.
Адмирал Кабрал сразу после открытия дал ей название Земли Истинного или Святого Креста (см. карту). Счастливая случайность привела португальцев на этот далекий берег.
Флот остановился на ночь в шести лигах от побережья. На другое утро корабли приблизились к суше, где вскоре заметили туземцев. На воду были спущены лодки, и капитаны собрались у адмирала на совет. Кабрал отправил на берег капитана Николау Коэлью. Едва португальская лодка приблизилась к берегу, на песчаную косу высыпала толпа миролюбивых индейцев.
Перу Ваш Каминья, позднее – секретарь торговой фактории – составил королю доклад о встрече португальцев с индейцами и об открытии новой земли. По его словам, индейцы были совершенно нагие. С луками и стрелами в руках они без опаски приблизились к лодке. Коэлью знаками показал туземцам, чтобы они положили оружие, к те бросили луки и стрелы наземь. Капитан протянул индейцам свой платок и шляпу, а те одарили его головным убором из перьев и жезлом, украшенным бисером.
Вскоре после этой встречи корабли Кабрала стали; на якорь в обширной, защищенной от ветров бухте, которая была впоследствии названа Порту Сигуру (Надежной гаванью).
И здесь на берегу собирались мирные туземцы, нагие темно-коричневые люди с длинными черными прямыми; волосами. Двоих из них доставили на флагманский корабль к Кабралу. Перу Каминья об этом пишет:
«Когда они явились на корабль, адмирал сидел на стуле, а не на возвышении, и ноги его покоились на роскошном ковре. Он надел свою лучшую одежду, а на шею повесил тяжелую золотую цепь… Мы все сидели возле него на ковре. Зажгли факелы. И они вошли, но держались гордо, не изъявляя никаких знаков поклонения, и даже не желали разговаривать ни с адмиралом и ни с кем другим.
Один из них заметил цепь на шее у адмирала и стал показывать сперва на берег, затем на цепь, очевидно, желая выразить, что на берегу есть золото. Он посмотрел также на серебряный подсвечник и повторил те же жесты, словно говоря, что в этой земле есть серебро.
Мы показали им темно-коричневого попугая, которого адмирал возил с собой. Они тотчас взяли его в руки и снова стали показывать на землю, словно желая сказать, что эта птица оттуда. Показали им курицу. Они сильно испугались ее и не хотели брать в руки. Затем осмелились дотронуться, но делали это с большой опаской и колебанием.
Дали им попробовать хлеба и вареной рыбы, сластей, меду и сушеных фиников. Они ничего не хотели отведать. И, если даже пробовали что-то, тут же отталкивали. Дали им выпить вина из кубка. Взяв в рот совсем крохотный глоточек, они выплюнули его. Один из них увидел белые четки и стал показывать нам знаками, что хотел бы их иметь. Они долго радовались четкам, надевали на шею и на руки, а затем по очереди показывали на четки, на цепь адмирала и на берег, кажется, желая предложить адмиралу золото в обмен на четки.
… Но тут они стали зевать и потягиваться. И вскоре, не обращая ни на кого внимания, растянулись на ковре. Когда хотели подложить им под головы подушки, тот, у которого были пышные волосы, воспротивился, боясь, чтобы ему не испортили прическу. Их накрыли плащом. Они не возражали, натянули на себя плащ и уснули».
В свою очередь, трое португальцев по приказанию Кабрала провели день в индейском поселке. Они принесли на корабль пестрых попугаев, яркие ткани и головные уборы из разноцветных перьев.
Каминья хвалил индейцев – это воистину добрый народ, раз господь дал им хорошее тело, хорошие лица и добрые души. Он советовал королю позаботиться об их спасении и обращении в католическую веру.
Хижины туземцев, как рассказывает Каминья, стояли на высоких сваях и были покрыты пальмовыми листьями. В очаге всегда теплился огонь, разгонявший сырость и назойливых москитов. Туземцы не пользовались ни золотом, ни серебром, но зато знали медь и принесли португальцам показать медные наконечники стрел и украшения. У них был обычай – прокалывать дырочки в носу, ушах и губах и втыкать туда небольшие костяные или деревянные палочки. Поэтому португальцы прозвали индейцев этого края «ботокудами» (по-португальски – «затычка», «штырь»).