На Крючке
Шрифт:
Звонок прерывает момент, и Питер достает свой телефон из кармана, бросая взгляд на экран. Вздохнув, его тело расслабляется.
— К сожалению, господа, я вынужден прервать нашу встречу, — он поднимает взгляд, его глаза морщатся в уголках от улыбки. — Я обещал своей дочери, что буду дома к ужину.
Мой желудок подпрыгивает при упоминании Венди. Интересно, что бы он чувствовал, зная, что последствия оргазма его дочери покрывали мои пальцы накануне вечером? Что я держал ее жизнь в своих руках, пока она умоляла меня приблизить
Питер идет вперед, протягивая Ру руку для пожатия.
— Мы окончательно определимся с планами где-то на следующей неделе. Прими правильное решение, хорошо?
И тут он подходит ко мне. Его очаровательная маска слегка сползает, когда он поворачивает шею, чтобы посмотреть мне в глаза. Желчь обжигает горло, когда я кладу свою ладонь на его.
Его взгляд холоден. Расчетливый.
— Может быть, однажды ты скажешь мне свое имя?
Предвкушение врезается в меня, как таран, и улыбка растягивается на моем лице.
— Я с нетерпением жду этого момента.
17.ВЕНДИ
Мой отец действительно вернулся домой. На два часа позже, чем обещал, и с таинственной женщиной под боком, но я не буду обращать внимания на эти детали, потому что его присутствие здесь перевешивает все отрицательные моменты.
Даже несмотря на то, что он пропустил ужин.
— Итак, что ты ещё раз делаешь для моего отца? — спрашиваю я Тину, следуя за ними в неиспользуемый домашний офис.
Она улыбается, держа под мышкой папку, и устраивается поудобнее на темном кожаном диване. Она красива в своем роде. Стройная и миниатюрная, с носиком-пуговкой и пышной челкой. Но я не могу побороть зависть, которая бурлит в глубине моего нутра, зная, что она получает неограниченный доступ к вниманию моего отца, в то время как остальные из нас молятся о том, чтобы получить хоть каплю.
— Я его правая рука. Без меня твой отец пропал бы.
Она поворачивается к нему, улыбаясь, и он подмигивает в ответ.
Заткните меня. Засосав нижнюю губу в рот, я киваю.
— Понятно.
— Она моя помощница, — вклинивается папа.
— Это ее голос я всегда слышу прямо перед тем, как ты торопишь меня с нашими звонками? — поднимаю брови.
Между его глазами образуются морщинки, губы опускаются, и маленькая девочка во мне, все еще отчаянно нуждающаяся в его одобрении, трусит под его пристальным взглядом.
— Прости, это было грубо, — поспешно говорю я. — Я просто... это тяжело, когда тебя так много нет. Особенно в этом новом месте.
Он вздыхает, смотрит на Тину, а потом снова на меня.
— Оставь нас, Тина.
Ее
— Питер, нам нужно...
— Мне нужно поговорить с дочерью. Наедине. Выйди.
Она вдыхает и кивает, откладывает папку, лежащую у нее на коленях, и медленно выходит из кабинета, ее глаза сужаются, когда она смотрит на меня.
Сука.
Я смотрю, как она закрывает за собой дверь, и поворачиваюсь лицом к отцу.
— Итак... — он улыбается, подходит к своему столу и прислоняется к нему. — Что у тебя нового, маленькая тень?
Это ласковое обращение, словно лассо, обхватывает меня за сердце и тянет, ностальгия когтями впивается в мои внутренности. На кончике моего языка вертится мысль сказать ему. Я встречаюсь кое с кем. Ты бы его возненавидел.
Но я пока не хочу забираться в эти воды, я все еще хочу сохранить Джеймса для себе, прежде чем представить его семье.
Я натягиваю на лицо улыбку, но в груди поселяется боль.
— Просто работаю в кафе и осваиваюсь на новом месте. Ты уже осмотрелся?
Его лицо смягчается, глаза теплеют, как раньше, и от этого простого взгляда мои внутренности превращаются в кашу, весь мой гнев и обида тонут в надежде, которая течет сквозь меня.
— Пока нет, но ты хорошо поработала над обстановкой, — говорит он.
Я отмахиваюсь от него.
— Это было легко. Мы с Джоном просто пытались привыкнуть к погоде, если честно. Она так отличается от Флориды.
Я делаю паузу, мои пальцы скручиваются вместе, ладони становятся липкими, потому что это приятный момент, и последнее, что я хочу сделать, это испортить его вопросами и придирками. Тем не менее, слова вылетают у меня изо рта прежде, чем я успеваю их остановить.
— Когда ты собираешься сказать ему?
Его руки лежат в карманах.
— Что ему сказать?
Я закатываю глаза к потолку и выдыхаю.
— Ты знаешь что, папа. Расскажи Джону о том, что ты отправляешь его в школу-интернат.
Он сдвигается, его ладонь поднимается, чтобы потереть подбородок.
— Венди, прошло всего пять минут с тех пор, как я дома. Я даже еще не видел его. Я скажу ему, не волнуйся.
— Когда? — повторяю я.
— Когда что?
Разочарование кипит в моих венах, мой гнев поднимается, как лава, давление нарастает в центре моей груди, пока не вырывается наружу, как гейзер.
Мои кулаки сжимаются по бокам.
— Когда ты собираешься заехать к нам не только на одну ночь? — шиплю я. — Когда ты поймешь, что твои дети здесь? — моя рука шлепает меня по груди. — Мы здесь, папа. А ты... — я размахиваю рукой по комнате. — Везде. Ты и Тина Белль.
— Венди, я...