На Крючке
Шрифт:
— Хорошо.
Я тянусь вверх, мои пальцы играют с бриллиантовым чокером, который я слишком боялась снять. Он сказал мне не снимать его, и я не знаю, распространяется ли это на то время, когда мы находимся здесь, в его доме, но я не хочу разрушать спокойствие, которое мы создали. Я уже была на грани его гнева, и у меня нет ни малейшего желания оказаться там снова.
— Крюк, — говорю я снова.
В комнате воцаряет тишина.
Мой желудок словно наливается свинцом, но я знаю, что если я не произнесу эти слова сейчас, у меня может не быть другого
— Я наблюдаю за тобой, знаешь? Когда ты думаешь, что никто не видит? — мои пальцы шевелятся, переплетаясь под одеялом. — И если мой отец имеет какое-то отношение к тому, что заставляет тебя выглядеть таким грустным... — я слепо протягиваю руку, и моя ладонь натыкается на его. — Я вижу тебя. Я просто хотела, чтобы ты это знал.
Он не отвечает, но и не убирает мою руку. И так мы остаемся до тех пор, пока я не засну.
34.ДЖЕЙМС
Я лежу в кровати, наблюдая за равномерным вздыманием и опаданием груди Венди, любуясь тем, как спокойно она выглядит, даже когда хнычет во сне.
Сегодня ночью я не смогу заснуть.
Все мои прежние планы в отношении Питера были выброшены в окно, ярость течет по моим венам, вливается в мои клетки и цементирует мое сердце.
Весёлого Роджера больше нет.
Сгорел дотла, остались лишь обломки и пыль. И хотя все выбрались благополучно, больше ничего не удалось найти.
Не то чтобы я хранил там что-то важное. Когда работаешь вне рамок закона, быстро понимаешь, что хранение вещей там, где их ожидают люди, никогда не идет на пользу.
Тем не менее, ВР был нашим самым большим фронтом по отмыванию денег, и в конце концов, он имел скорее личное значение. Это было место, где я вырос, где я научился быть Крюком, а не просто монстром, выращенным в клетке. Конечно, есть и другие предприятия, которыми мы владеем, несколько стрип-клубов на окраинах города и ночной клуб в центре города, но ВР был домом.
К этому следует добавить, что я не знаю, что теперь делать с Венди. Я переоценил ее отношения с отцом, глупо полагая, что газеты говорят правду, поэтично описывая их связь. Но ни один человек, в сердце которого есть хоть капля любви, не позволит своей дочери стоять перед убийцей и умолять его о его жизни.
Жалкий.
Я больше не верю, что она предала меня. Тем не менее по какой-то причине я не хочу ее отпускать.
Но если Питер Майклз думает, что может прийти в мой город, украсть мои наркотики, сжечь мой бизнес и убить моих людей, не встретив моего гнева, то его ждет неприятный сюрприз.
Я соскальзываю с кровати, выхожу
— Я думал, ты сказал, что уходишь на ночь.
Сми поворачивается, красная шапочка на его голове сползает назад, когда он улыбается.
— Я закончил дела раньше, чем думал. Тебе что-нибудь нужно? — он поднимает свою кружку. — Чашку чая?
Я качаю головой.
— Нет, у меня есть дела. Слушай, Венди здесь. И она не должна покидать эту яхту. Понятно?
Глаза Сми скользят по коридору, прежде чем снова посмотреть на меня.
— Все в порядке, босс?
Я киваю.
— Если с ней возникнут проблемы, немедленно звони мне. Ты не должен прикасаться к ней ни при каких обстоятельствах.
Он делает еще один глоток из своей чашки.
— Понял.
— Молодец, — я ухмыляюсь.
Я уже почти вышел из комнаты, когда слышу это.
Тик.
Тик.
Тик.
Голова кружится, сердце колотится так быстро, что кажется, будто вены лопнут. Я медленно кручусь на пятках, мои глаза устремлены туда, где Сми играет с чем-то на кухонном столе.
— Сми, — говорю я медленно, мои руки дрожат по бокам. — Что это за шум?
Сми смотрит вверх, уголок его рта приподнят.
— Хм?
Я делаю резкий шаг вперед, узел в моем животе скручивается с такой силой, что разрывает меня пополам, и когда я дохожу до острова, я глубоко вдыхаю, пытаясь сохранить контроль.
— О, это? — он протягивает старинные часы, соединенные с золотой цепочкой, которая свисает со столешница. — Я нашел их в ломбарде и просто обязан был их купить, — он проводит большим пальцем по циферблату. — Я знаю, что они немного громкие, но...
Мое зрение затуманивается от того, как трудно удержаться от желания раздробить все кости в его руке, лишь бы прекратить этот непрекращающийся шум.
— Ты в порядке, босс?
— Пожалуйста, — выдавливаю я сквозь зубы. — Убери эту штуку из моего дома.
— Я…
Моя рука вырывается, врезаясь в его кружку, содержимое шлепается на стойку, фарфор разбивается о деревянный пол.
— Я сказал, убери. Их. Отсюда.
Его глаза расширяются, его тело дергается назад.
— Хорошо, — он мчится на палубу, подбегает к борту и выбрасывает их в море.
Закрыв глаза, я сосредотачиваюсь на прекрасной тишине, делаю глубокий вдох, когда красная дымка отступает, позволяя мне восстановить контроль.
Сми входит обратно, его взгляд переходит с меня на разбитое содержимое на полу.
Я разминаю свою шею, выдыхая тяжелый вздох.
— Никогда больше не приноси часы на эту яхту. Понял?
Он сглатывает и кивает.
Я поворачиваюсь, выхожу за дверь и стряхиваю с себя остатки ярости, чувствуя, как контроль с каждой секундой возвращается на место.