На крючке
Шрифт:
Он оглядывается и смотрит на меня внимательно.
– Ага.
– Это алебарда, - добавляю я, ликуя. Милый маленький боевой топорик в стиле зарисовки, размером примерно с мой большой палец расположен на верхней части его левой ягодицы. Он похож на тот, который был у Папы Смурфа. И как только я его раньше не заметила? Верно, он же обычно одевает обратно свои трусы и уходит.
Скулы Дрю становятся розовыми.
– Чертов Канкун. Весенние каникулы, мой второй год учебы, одна пьяная ночь и вот он результат. Я смутно помню ощущения жжения на своей ягодице, пока мои коллеги по команде скандировали "Боец,
– румянец вновь выступает на его щеках, и Бэйлор пробегает рукой по своим волосам, от чего кончики торчат в разные стороны. В некотором роде это очаровательно. Как и его стыдливость.
– Полной девчонок и парней.
Я смеюсь неистовым смехом, похожим на смех бешеной ведьмы, зарываясь в подушку лицом.
– Это не смешно, - возражает Дрю, хотя в его голосе слышен смешок.
– Я участвовал в оргии и ничего не помню. Представляешь какой ужас, - он в шутку вздрагивает.
От чего я еще пуще хохочу.
– Плюс ко всему у меня было самое жуткое похмелье, - горько добавляет парень, все еще усмехаясь.
– И это гребаное тату, - он поворачивается так, чтобы посмотреть на свою задницу.
– Долбаный тупой бойцовский топор.
– Боец задница Бэйлор, - я буквально умираю со смеху. Я взвизгиваю, когда Дрю бросается на меня. Мы шутливо боремся, в основном нападает Бэйлор; он бросает мне в лицо еще одну подушку, пока я стону от хохота. Но затем парень наваливается на меня, раздвигая своим бедром мои ноги, тогда как его грудь прижимается к моему телу. Мы все еще хихикаем, однако Дрю, улыбаясь, нависает надо мной.
– В тот момент я поклялся себе, что не буду больше так пить и проверился на все известные человечеству болезни, как только вернулся домой, - его улыбка немного увядает, а взгляд встречается с моим.
– Я чист, чтобы ты знала. И регулярно прохожу проверку, - серьезность его тона и то, как он говорит это, наталкивает меня на мысль, что Дрю боится потерять нашу забавную игру из-за своего ненадежного прошлого.
– Я тоже, - отвечаю я.
– С 16 лет мама подсадила меня на таблетки и вынудила сдавать раз в полгода ряд анализов.
Брови Дрю приподымаются.
– Это немного...
– Параноидально?
– предугадываю я. Видит бог, тогда я не нуждалась еще в противозачаточных таблетках.
По коже головы пробегают мурашки, и я осознаю, что Дрю играет с локоном моих волос, накручивая его на свой палец. Его голос становится ниже.
– Я бы использовал слово "недоверительно".
Я не хочу объяснять, насколько он далек от истины, потому что тогда мне придется рассказать Бэйлору и о том, что ни один парень в старшей школе даже не смотрел в моем направлении. Вместо этого, я просто приподнимаю плечи.
– Моя мама просто акушер-гинеколог. Для нее это был признак любви и заботы. Знаешь, это по типу как врач-стоматолог заставляет своего ребенка чистить зубы щеткой и зубной нитью трижды в день еще до того, как ребенку исполнится два года.
Дрю усмехается, но выражение его лица становится безэмоциональным. Я чувствую это своим сердцем, словно его настроение проникает между моими ребрами и сжимает внутренности. Он смотрит на меня так, будто я ему слишком
– Дай взглянуть на нее еще раз, - говорю я. Просто потому что мне нужно выбраться из-под него. И потому что я правда хочу еще раз взглянуть на эту маленькую отметину.
– Нет, - шепчет он, улыбаясь. Дрю наклоняется так, что кончик его носа касается моего. Я могу видеть изгиб его густых и темных ресниц, обрамляющих глаза парня. Его радужки насыщенно янтарного цвета с искорками веселья.
– Да, - говорю я, задыхаясь.
– Нет, - его губы и скула касаются моего подбородка. Он так близко к моим губам. Так близко ко мне.
– Да, - я надавливаю большим пальцем между его ребрами, и Дрю кричит.
– Джонс, - предупреждает он, отскакивая прочь, когда я делаю так снова.
– Бэйлор, - передразниваю я.
– Дай взглянуть.
– Полегче с использованием своих дьявольских пальцев, женщина.
– Дай мне взглянуть на тату.
– Ладно, ладно. Все для тебя, - выдыхает он и откатывается от меня.
О, боже, его тело - произведение искусства. Стройное, подтянутое и мускулистое. Совершенные пропорции. Его спина сужена к талии, а позвоночник углублен между выпуклостями тугих мышц. Еще ниже - поясница переходит в округлые полушария его прекрасной задницы. Его зад такой накачанный, что по бокам на каждой ягодице есть впадины. Длинные ноги Дрю покрыты светло-коричневыми волосками, его массивные бедра и точеные икры будто вылеплены скульптором.
Мне хочется облизать его от макушки до пят. Особо задерживаясь в некоторых местах. Но парень ждет от меня сейчас другого. Его задница вздрагивает, будто он способен ощутить мой взгляд. Упирая подбородок в согнутую руку, Бэйлор поворачивает голову и смотрит на меня искоса.
– Ну?
– Просто наслаждаюсь видом, - говорю я хитро, от чего парень фыркает.
– Я разворачиваюсь, Джонс. И не забудь, никакого света. Блин!
– он щурится, когда я включаю свет лампы на прикроватной тумбочке.
– Ты пытаешься ослепить меня?
– В комнате было слишком темно, а я хочу разглядеть все детали...
– мое дыхание замирает.
– Иисусе, Дрю, твой бок.
– Хммм?
– он выгибает бровь, а затем смотрит через плечо.
– О, верно.
"Верно?" Я не могу сдержать себя, чтобы не склониться ближе и не провести рукой по нижней части его бока. Он весь покрыт синяками. Большие, уродливые пятна, похожие на ягоды, расползаются по его золотистой коже. Они цвета ежевики, черники и малины. Это словно пейзаж боли. А я тыкала его туда пальцами. Господи.
– У меня вчера была игра, - напоминает он мне. Словно быть в таком состоянии после игры - нормальное дело.
– И так каждый раз?- я изгибаюсь возле его бока, медленно проводя рукой по его гладкой коже спины и вдоль стороны его бедра. Здесь кожа светлее, так как обычно прикрыта шортами от солнца. Дрю слегка вздрагивает, а на его коже появляются пупырышки.
– Некоторые игры бывают жестче, другие легче. Эта была реально поскудной.
Мое горло болит. Чуть выше его набедренной кости расположен черный синяк. Я касаюсь его кончиками пальцев, и парень снова вздрагивает.