На мели
Шрифт:
«Может, хочешь вернуться?»
Именно эту фразу капитан недавно пытался вспомнить. Моррисон произнес ее по-испански до того, как догадался, что Ингрем его понимает. Она-то и остановила протесты Руиса. Значит, вернуться они не могли.
Но почему? Из-за обвинения в воровстве? Нет, тут что-то покруче. Может быть, они боятся тех, у кого украли оружие? Вполне возможно, но капитан чувствовал, что есть и нечто большее. Тут он осознал, что еще не ответил на поставленный самому себе вопрос. Проблема Руиса не только в том, что он не может вернуться, по каким-то причинам ему и вперед хода нет. Так недолго и свихнуться, остановил себя Ингрем, хватит биться над вопросом, ответа на который нет.
Капитан докурил сигару до конца и выбросил ее. Огонек, описав в ночном воздухе параболу, шлепнулся в воду, послышалось шипение. С “Дракона” доносилась кубинская музыка, ей фальшиво подпевал женский голос. Капитан заметил, что на палубе включили дополнительное противотуманное освещение. Если при этом еще работают радио, холодильник и зажжены лампочки в каютах, как пить дать сядут батареи. Он подавил раздражение. Слишком долго он жил один, того гляди, превратится в ворчливого зануду. Как упрямый осел, взъелся на женщину лишь потому, что никто не сообщил ей, что ты терпеть не можешь, когда ставят стаканы с выпивкой на навигационные карты, продолжал корить себя Ингрем, и даже сейчас, когда мы живем, как на бочке с порохом, ты почему-то тревожишься о том, что сядут батареи. Играл бы лучше в парке в шашки со стариками.
Сложенное одеяло и подушка лежали совсем рядом. Капитан поднял одеяло, взмахнул им, расстилая, и вдруг услышал, как что-то упало на песок. Он наклонился и пошарил вокруг руками, удивляясь, что бы это могло быть. Вокруг было пусто, но, посветив язычком пламени от зажигалки, Ингрем увидел у края одеяла черный пластмассовый контейнер, похожий на дорожную мыльницу. Прекрасно, будет чем помыться утром. Он поднял находку и уже собирался положить ее на ящики за спиной, когда вдруг услышал, как в ней что-то звякает. Капитан снял крышку и опять воспользовался зажигалкой. Внутри коробочки оказалось несколько предметов.., но ничего похожего на мыло.
Во-первых, он увидел скрепку для денег, изогнутую в виде знака доллара, которой были зажаты несколько купюр с двадцаткой сверху. Во-вторых, там оказался маленький шприц для инъекций с завернутой в вату иглой и, наконец, ложка с загнутой под прямым углом ручкой, вероятно, чтобы ложка поместилась в контейнере. Все остальное пространство занимали восемь или десять аккуратно сложенных бумажных пакетиков. Тут свет погас. Он снова провернул колесико зажигалки и, воткнув ее в песок рядом с собой, развернул один из пакетиков. Там было то, что и следовало ожидать, — немного белого порошка, похожего на сахарную пудру. Огонек погас, а охваченный мрачными раздумьями капитан остался сидеть в полной темноте.
Он никогда не видел такие причиндалы, но достаточно читал о них, чтобы сразу узнать. На борту находится наркоман. Но кто он? Полиция определяет наркоманов по следам уколов на руках. Ингрем видел обоих мужчин без рубашек и ничего подобного не заметил. Подождите... Ясно, одеяло взяли с одной из пустых коек. Так что коробочка принадлежит или Айвсу, или Танго. Вряд ли старый сторож балуется наркотиками, он просто не смог бы себе позволить такую дорогостоящую штуку, как героин, на пенсию по инвалидности, получаемую за участие в Первой мировой войне, и то, что ему платит миссис Осборн за проживание на яхте в качестве охранника. Отсюда следует, что этот наркоман — Айве. Правда, дамочка не говорила, что он употребляет наркотики, но она и вообще мало что о нем рассказала. Хорошо, что это не один из тех двоих, кто остался на борту. Только наркомана там не хватало с полоумным взглядом, трясущимися руками и непредсказуемым поведением.
Ингрем выкопал в песке ямку и спрятал коробочку. Теперь надо поспать, если подъем назначен на два или три часа утра. К тому времени обитатели яхты будут видеть сладкие сны. Капитан почти не надеялся, что ему удастся забраться на борт, не разбудив команду, но попытаться следовало. А если ему не удастся дотянуться до ватерштага, важно не проворонить начинающийся прилив, чтобы благополучно вернуться.
Уже засыпая, Ингрем подумал: “Зачем это Айвсу понадобился зажим для денег? В отеле “Иден-Рок” мошенник достал из бумажника кредитную карточку, когда представлялся. Но ничто не мешало ему иметь и зажим тоже...
Когда Ингрем открыл глаза, было еще темно. Некоторое время он не мог понять, что за странный звук разбудил его. Необычный шум послышался снова. Капитан недовольно чертыхнулся. Это был пьяный женский голос, распевающий какую-то слезливую песенку. Боже, неужели они еще не угомонились! Он осветил зажигалкой часы. Без четверти два. Вдруг капитан понял, что голос доносится не с яхты, а откуда-то значительно ближе. Ингрем протер глаза, чтобы окончательно проснуться.
Бархатную безмятежную тьму тропической ночи освещали лишь бесчисленные звезды. Одеяло и одежда капитана намокли от росы.
— Приди ко мне, моя задумчивая ма-а-а-лышка, — тянул визгливый голосок уже всего в пятидесяти ярдах. Сквозь эти звуки удалось различить удары весел по воде.
Господи помоги, как ей удалось раздобыть плот? Ингрем подошел к краю воды как раз тогда, когда стали видны темные очертания плота и двух фигур на нем. Днище зашуршало по песку, и гребец спрыгнул в воду. Он оказался слишком строен, чтобы принять его за Моррисона. Руис, наверное, записался в клуб любителей гребли, подумал капитан.
— Потому что сама знаешь, дорогая, влюблен в тебя-я-я-я я! — Рей пошатнулась, сходя с плота.
Руис подхватил ее, не дав упасть. Он доставил леди на берег, таща за собой плот, и остановился прямо перед Ингремом.
— Вот привез тебе красотку, — сказал он по-испански.
— Уж не знаю, как тебя и благодарить, — кисло ответил Ингрем, подумав, что ситуация напоминает рассказ О'Генри “Вождь краснокожих”.
— Надеюсь, ты уже выспался и обладаешь не слишком тонким музыкальным вкусом.
Рей оттолкнула латиноамериканца и, нетвердо держась на ногах, направилась к Ингрему.
— Кто это тут? Мы ведь плыли на необитаемый остров! Так это наш адмирал Нельсон. Пр-р-ивет, кэп Ингрем!
Руис, презрительно скривившись, повернулся и исчез в темноте, волоча за собой плот. Ингрем взял Рей за руку, провел к одеялу и усадил спиной к ящикам. За ту секунду, которая прошла прежде, чем женщина вновь завела песню, капитан расслышал плеск весел по воде.
Он отметил, что миссис Осборн держит в руках сумку и зачем-то роется в ней. Терзающее уши пение затихло, и она хихикнула.