На мягких лапах
Шрифт:
Глава девятнадцатая
Рассвет
У дроу, как и у большинства двуногих, мертвых сжигали. Только если темные потом рассыпали прах по ветру, то дроу собирали его в урны, которые оставляли в пещере Скорби. Для правящей семьи была своя пещера и именно в ней я, Вальмир, Юриэнна и Ивильмира сейчас находились.
Камни здесь светились слабее, чем в других пещерах, словно пытаясь придать этому месту траурную обстановку.
– Она была выдающейся женщиной,–
– Но не слишком выдающейся матерью,– с горечью ответил Вальмир и грустно улыбнулся. – Порой мне казалось, что ко мне и Юэнн она не чувствует никаких материнских чувств. С Юэнн она вообще поступила не справедливо.
Юэнн было эльфийское имя Хейсы, так же как у подруги Ин'неир.
– Не нам ее судить,– сказала Юриэнна.
– Ты должен быть рад хоть тому, что она смогла понянчить твоих детей,– с легким раздражением ответила подруга.
Мать валькирии умерла при родах, поэтому ее настроение не трудно было понять.
– Я рад,– ответил дроу и тихо добавил: – Но еще очень на нее зол. Зол на то, что она всегда была правительницей, а не матерью. Зол, потому что она ушла, а я так и не успел ей сказать, что ненавижу и люблю ее. Зол, потому что она не успела помериться с Юэнн. Зол, из-за того, что так ни разу не услышал от нее: "Я люблю вас"...
Юриэнна сжала плечо своего мужа и сказала:
– Ты должен простить ее.
Вальмир с грустью глянул на жену и пробормотал:
– Я знаю... но еще не могу.
Не в моих правилах было вмешиваться в жизнь двуногих, но так как они теперь могут меня понимать, а Вальмир уже знал о том, что я могу разговаривать с ними, то поэтому я прорычала:
– Мы - животные - двуногих различаем по запаху. Твоя мать пахла горечью, но еще еле уловимой сладостью. И когда на тебе напали, от нее пахло страхом. Тогда-то я поняла, что эта сладость - запах страха за своих детей.
Страх всегда имел сладкий запах, поэтому его так трудно было скрывать и легко почувствовать.
– Что ты хочешь этим сказать?– нахмурившись в непонимании, спросил дроу.
Я махнула хвостом и задала встречный вопрос:
– Сколько же лет она должна была испытывать страх, что он стал неотъемлемой ее частью?
Лицо Вальмира стало еще хмурей.
– То есть, ты хочешь сказать, что моя мать пахла страхом из-за меня?
– Да, так что перед тем как обвинять ее, попробуй узнать и понять, почему она так вела себя. Ведь всегда существуют какие-то обстоятельства.
Дроу перевел удивленный взгляд на урну и взволнованно пробормотал:
– Почему я сам об этом не подумал?
Затем он развернулся и быстро покинул пещеру Скорби.
***
Прошло три дня, но никаких известий от
Как бы Юриэнна не уговаривала своего мужа, но Соль из темницы не выпустили. Ивильмира с Дэреком считали это правильным решением, ведь не смотря на то, что он помог нам, полного доверия к нему не было.
Эти дни я от подруги не отходила не на шаг, карауля ее даже в отхожем месте. Мне было страшно от мысли, что она может внезапно исчезнуть, и хоть я понимала, что это лишь моя паранойя, но избавиться от нее было не так просто. Валькирия лишь весело хмыкала и трепала меня по голове, но в ее глаза читалась благодарность. Дэрек в эти дни заперся в библиотеке с переводчиком, поэтому я его почти не видела. Наверное, изучением древних книг, он пытался заглушить чувства страху и нетерпения.
Рассказывать подруге о беременности я пока не стала. Отчасти это было из-за чувства страха, ведь первый мой выводок убили, и отчасти из-за понимания, что сейчас был не самый лучший момент.
Сейчас мы шли по главной пещере Лэстэрина. На мой вопрос: "Куда мы направляемся?", она серьезно ответила: "Вправлять одному дроу мозги". С учетом того, что с собой она взяла ведро воды, для вправления мозгов она решила использовать кардинальные методы.
Этого дроу мы нашли в одном из домов, выделяющий тем, что он не был украшен никакими картинами, лишь несколько светящихся камней на крыше, дверях и оконных рамах выдел эго на фоне черной стены.
Ивильмира постучала по двери и громко сказала:
– Эй, Кассиэль, ты хоть там жив?
Ответа не последовала, сколько бы она не колотила и кричала, поэтому она нагло достала отмычку и принялась вскрывать двери.
Подошедших к нам дроу, которых очень возмутило подобная наглость посередине дня, подруга раздраженно осадила:
– Это приказ Нэрэм Вальмира! Не верите, идите и спросите у него лично!
Один из дроу признал в валькирии Ин'неир, поэтому больше досаждать они не стали.
Наконец-то дверь была вскрыта и Ивильмира, со злостью распахнув ее, зашла в дом. Я последовала за ней, и с порога в нос тут же ударил дурманящий запах перегара.
Кассиэль сидел на полу, опершись спиной об диван у стены, и спал, склонив голову на грудь. Вокруг него валялись пустые бутылки и грязные тарелки.
– Так и знала,– закатив глаза к потолку, пробормотала валькирия, а потом схватила ведро и вылила его на голову дроу.
Тот вскочил, схватил рядом лежащий на полу меч и молниеносно приставил его к шее Ивильмиры.