На пересдачу – с клыками!

Мамаева Надежда Николаевна

Ну отец, который был в курсе подоплеки произошедшего и, подозреваю, втайне гордился моим поступком, такого требования не стерпел. И тоже ответил все, что думает о мальчиках, которые ведут себя как девочки и прячутся за мамину юбку. Вот прямо так и высказал. Только матом. А потом взял меня за руку и привел в частную школу. Там от меня, дикарки с мальчишеской стрижкой и пацанскими же замашками, все отвернулись. Все, кроме Линк.

И мы подружились. Я к тому времени уже прочно вжилась в рабочий комбинезон, знала тридцать шесть рифм на «…ять» и могла собрать двухтактный двигатель

образца «Максус» в абсолютной темноте за час. И Линк, которая чувствовала себя в бутике как русалка в воде, имела первый спортивный разряд по стрельбе глазами и могла из ничего сделать прическу, скандал и ужин.

В общем, столь разительно различающихся девушек было еще поискать. И, скорее всего, не найти. Но Линк, знавшая меня уже давно, привыкла к тому, как я ловко управляюсь с механизмами и чарами. А вот Хук нет. Потому тролль и проявлял такое любопытство.

– А ты не замужем? – еще раз отхлебнув из фляжки, вопросил он.

От такого вопроса я чуть резак не выронила. Причем прицельно на голову эксперта.

– Нет, – отрезала я, с подозрением глянув на старика. – И не собираюсь в ближайшее время.

– Что «нет» – это хорошо. Что «не собираешься» – это плохо, – рассудительно ответил тролль. – А то у меня племянник, талантливый алхимик, между прочим, в холостяках непристроенным ходит… – пояснил свою мысль.

После его ответа я не знала, что делать. То ли выдохнуть с облегчением и рассмеяться на этого старого сводника, то ли насторожиться. Ведь тролли весьма упороты… пардон, упорные ребята и привыкли добиваться своего. А мне попался не только упрямый, но и дюже опытный специалист-артефактор, да еще и сват-любитель по совместительству.

И да, мастер Хук действительно в профессии эксперта был отменным специалистом. Факт. В этом я убедилась, когда мы наконец добрались до не поврежденных пожаром деталей обломка. Те оказались от души сдобрены ядом. И нам с Хуком нужно было выяснить, каким именно. И главное – где производят оный.

Аккуратно соскоблив зеленый налет, я положила его на слюдяную пластину и навела спектральную линзу Лораха, пустив через ее кристалл магический импульс.

Магия срезонировала с механизмом, и мы увидели шкалу калибровки, высветившуюся над артефактом.

– Ну, как по-твоему? Что это? – поинтересовался Хук.

Это был вопрос наставника, а не просто опытного коллеги. И я поняла: хоть в чем-то с практикой мне повезло.

А спустя совсем немного времени только укрепилась в своем утверждении, когда эксперт лишь дополнил мой ответ по тому, какие элементы и магические составляющие входят в состав анализируемого вещества, и пояснил:

– Присмотрись, Дэй. Это не одна сплошная, а две почти сливающиеся тонкие зеленые полоски в альфа-спектре колорографа. Значит, в состав входит не только триозиновый, но и триозминоидный компонент.

Я понятливо кивнула, вспомнив из курса аналитической магии материй, что упомянутые Хуком вещества хоть и весьма похожи и даже взаимозаменяемы по отдельности, но вместе могут резонировать свойства друг друга и тем не только усиливать действие основного вещества, но и переводить его в парообразное состояние. Главное – подобрать нужные дозы… А это значило, что тот, кто сделала яд, усилил свойства последнего в разы, превратив в газ. Эту мысль и озвучила.

На что эксперт удовлетворенно кивнул и заметил:

– Да, концентрация рассчитана ювелирно. К тому же действие катализатора не повлияло на свойства самого яда. Какого, кстати?

Эксперт хитро прищурился.

– Судя по свечению остальных компонентов спектра… – Я призадумалась. – Это больше всего похоже на полумагические яды норкор, но я бы не исключала и трепс классический. Они весьма похожи в спектральном разложении, катализатором к ним как раз служит наша триозная пара… Внешне вещества абсолютно идентичны… К тому же оба не разъедают магические связи, которые, как видно по этому обломку артефакта, вполне целые. Зато возбуждающе воздействуют на первородных элементалей, часто приводя последних в состояние плазмы, – глядя на оплывшие бока обломка охлаждающего артефакта, закончила я.

Хук удовлетворенно кивнул.

– Вот только норкор в любом агрегатном состоянии парализует и центральную нервную систему, и периферическую и гарантирует стопроцентную гибель. А трепс в парообразной форме воздействует только на головной мозг, – тролль назидательно поднял палец, – вызывая головокружение, обморок, потерю сознания.

Я же, увы, таких тонкостей уже не артефакторики даже, а скорее целительства, не знала. Этим и отличалась от умудренного опытом Хука, но с жадностью впитывала новые знания.

А еще припомнила, что в новостях и по чаронету не было сообщений о массовой гибели горожан. Зато репортеры упоминали, что на открывшейся пару дней назад выставке, проходящей под зеркальным куполом, из-за жары и духоты посетителям стало плохо и их пришлось даже вывести из зала…

Я критически посмотрела на оплавленный обломок раскуроченного механизма. Если правильно его опознала, то не так давно он было частью охладительной установки. Причем, судя по объему куба для циркулирования элементаля, предназначена оная была явно не для скромного офиса.

И теперь уже я задала свой вопрос:

– А это, случайно, не из музея? – И кивнула на стол.

– Именно оттуда, – оглаживая усы, отозвался Хук. – Молодец, догадалась.

– Значит, трепс классический, – заключила я.

Вот только если с первой частью задачи благодаря Хуку я разобралась, то со второй – опознать изготовителя яда – боюсь, не справлюсь и разочарую тролля.

О чем честно и заявила. На что эксперт лишь махнул рукой.

– Все на свете знать невозможно, Дэй. Поэтому мотай на ус… кхм… на свои темные локоны, – поправился тролль. – Самое главное из умений в нашей работе эксперта – красиво написать в отчете, что ты ни хныра забарьерного не знаешь о чем-то, но свою работу выполнил от и до. – И на мой изумленный взгляд Хук пояснил: – Конечно, эти хвостатые хотят, чтобы им на блюдечке с голубой каемочкой имя преступника подали, а уж они его тогда-то схватят… Но мы эксперты, а не боги… И лишь можем предположить – кстати, что именно предположить?.. – он оборвался сам себя, задав мне вопрос.