На первых ролях
Шрифт:
– Лучше не бывает! Я уже на последнем курсе. Послушайте, Хилда, извините, но я должна бежать, опаздываю на работу, – поспешно объяснила Челси.
– Я не знала, что ты работаешь. Где? – с любопытством спросила Хилда.
– В маленькой ювелирной мастерской на Уэствуде. Вставляю камни в оправу, подгоняю размер, все такое. Конечно, тоска смертная, но, поскольку я собираюсь после колледжа стать дизайнером по ювелирным изделиям, по крайней мере наберусь опыта. Хотите, чтобы бабушка позвонила? Я оставлю записку, – объяснила Челси, очевидно, желая поскорее закончить разговор и уйти.
– Хорошо, Челси, оставь. Рада была
Хилда положила трубку, решив во что бы то ни стало, дождаться известий от Леверн, но, подумав о девушке, жившей в доме и обществе Леверн и Банни, содрогнулась. Господи, как же ей должно быть, тяжко приходится!
Телефон снова зазвонил, и, когда секретарша объявила, что это Леверн, Хилда набрала в грудь побольше воздуха. У нее появилось предчувствие, что разговор будет не из приятных.
ГЛАВА 26
Челси положила трубку, провела щеткой по длинным светлым волосам и натянула потертые вышитые расклешенные джинсы в заплатках. Наступила эра Водолея, и девушка была в восторге от удобства и простоты современной моды. Кроме того, джинсы и мягкие легкие рубашки были ей вполне по карману – Челси зарабатывала не очень много, а у бабушки совсем не было денег, чтобы давать внучке на карманные расходы.
Девушка пулей вылетела из дома и помчалась в гараж. Леверн продала все, кроме «линкольна», и теперь освободилось место для маленького «фольксвагена» Челси.
Челси остановила машину у мастерской и поспешно распахнула дверь. Джейк, владелец небольшой ювелирной мастерской под названием «Джейкоб'з Джуэлз», уже был занят работой. Услышав шаги, он поднял голову и улыбнулся. Невысокого роста, но широкоплечий и мускулистый, лет сорока с лишним, Джейк уже начал лысеть, зато улыбка его, казалось, освещала все вокруг, особенно, когда владелец мастерской чему-то радовался. А он всегда был рад видеть Челси. Девушка оказалась не только хорошим и надежным работником. Джейк считал ее светлее и прекраснее золота и бриллиантов, составляющих часть его жизни.
Женатый, относительно счастливый в семейной жизни человек, Джейк тем не менее сделал Челси предметом собственных мечтаний и грез.
– Привет, красавица! Опять опоздала?
– Знаю, Джейк, но нужно было закончить реферат к завтрашнему дню, а на это ушло больше времени, чем я думала. Что я должна сделать?
– А экзамен в Джи-ай-эй? Сдала? – спросил он, вспомнив о курсах в американском геммологическом [10] институте, находившемся всего в нескольких милях от дома Челси в Санта Монике.
10
Геммология – наука о драгоценных камнях.
Девушка, подбоченившись, кокетливо склонила голову и самодовольно ухмыльнулась:
– Представляешь, сдала! Ну, теперь поверил мне насчет того василькового сапфира с Шри-Ланки? Говорила же я тебе, он гораздо дороже!
Джейк скривился и покачал головой.
– Господи, до чего ненавижу умных баб! Иди работай, а то уволю!
– Напугал! Да кто, кроме меня за такие гроши пахать будет? Лучше скажи, ты поставил пару бутылок коки в холодильник?
– Естественно, и в честь того, что ты теперь дипломированный геммолог, даже сам заплачу за пиццу… вечером.
– О, нет, – застонала Челси, – мы что же, опять сидим допоздна? Мне заниматься надо.
– Ну что ж, если до заката сможешь подобрать и вставить нужные камни в шестнадцать перстней, укоротить восемь ремешков для часов и подогнать размер одиннадцати колец – уйдешь раньше. Ты ведь быстро работаешь?
– Не очень. Ну что ж, начали, нужно же поскорее убраться отсюда! Когда скажешь мистеру Хольцману, что больше работать по ночам не будем?
– Когда рак на горе свистнет.
Было уже начало одиннадцатого, когда они наконец вышли на улицу, и Челси смогла отправиться домой. Свернув с бульвара Сансет на Бел-Эйр, она как раз подъезжала к улице, на которой теперь жила ее семья, но заметила непривычную суматоху: у обочины стояли десятки автомобилей, деловито сновали люди, то и дело вспыхивали огни. Обычно спокойный квартал походил на муравейник. Что происходит? Подобравшись ближе, Челси поняла, что именно у ее дома стоят полицейские автомобили и машина «скорой помощи». Катастрофа? Несчастный случай? Господи, неужели что-то случилось с мамой или бабушкой?
Внезапно обессилев, Челси подкатила к обочине и начала проталкиваться через толпу, окружавшую ворота. Неожиданно перед ней вырос полицейский.
– Простите, юная леди, но вход запрещен. Так что проходите!
– Но я живу в этом доме, – запротестовала Челси.
– Ну да, как же, вот уже сотня человек за последние пятнадцать минут рвались сюда, и все здешние жильцы! Господи, эти люди пойдут на все, лишь бы удовлетворить дурное любопытство! – презрительно бросил молодой человек, по-прежнему загораживая вход.
Выхватив бумажник из сумочки, Челси сунула ему под нос водительские права.
– Взгляните, взгляните на это! Видите адрес? – гневно закричала она, в отчаянии дергая его за рукав. Но было слишком темно, а полицейскому к тому же приходилось сдерживать напор толпы.
– Убери руки! – грубо приказал он. – Вы, проклятые хиппи, уже на голову лезете, подайте назад, все! Сейчас вынесут умирающую женщину, нужно очистить дорогу, иначе ее не смогут довезти до больницы!
– Кто умирает? Ради Бога, о чем вы? – отчаянно заорала Челси, цепляясь за руку полисмена и пытаясь протиснуться в ворота.
В другие, менее легкомысленные времена полисмен, может, и согласился бы выслушать девушку, но это было начало семидесятых, и длинноволосые молодые люди обоего пола в синих джинсах считались врагами закона и порядка. Кроме того, машина «скорой помощи» уже показалась на дороге и нужно было очистить путь. Вытянув «ночную» [11] дубинку, чтобы помешать людям ворваться в ворота, он резко подался вперед, и конец дубинки сильно ударил Челси в бровь, над самым глазом. Почти теряя сознание, девушка пошатнулась и упала как раз в тот момент, когда мимо проехала машина «скорой помощи». Полисмен, не поняв, что произошло, прыгнул на сиденье мотоцикла и умчался, стремясь поскорее догнать машину и благополучно проводить до больницы. У него было важное поручение: помочь доставить умирающую Банни Томас.
11
Утяжеленная дубинка для ночного патрулирования.