На плечах добра и зла
Шрифт:
— Да знаю я, как тебя зовут, — отмахнулся мужчина. — Я — Пан.
Пан порылся во внутреннем кармане пиджака и достал нечто длинное, музыкальное. Судя по продольным полоскам, сделано оно было из бамбука. Инструмент напоминал флейту, но был толще, мощнее и расширялся на конце.
— Наслышана о вас… А почему «тоже Зоина ученица»?
— Эта пигалица — она себя называет Дженни — у нее училась. Но недолго: сбежала, амбиций много.
Пан приложил инструмент к губам, и беседка наполнилась мелодией — величественной, грустной и насмешливой одновременно.
— Японская флейта сякухати, — кивнул Пан, опустив инструмент. — Раньше на свирели играл.
— Эта больше нравится?
— Мне ее Амэ-но Удзумэ подарила. Танцующая богиня, прародительница жриц. Сказала, это мне больше подходит. Даже не знаю, почему.
Я хмыкнула.
— А вот на Дженни вы впечатление не произвели. Она людей не жалеет, да?
— Да. Их надо пасти, а не охотиться.
Я поморщилась.
— А мы с тобой, кстати, уже знакомы, — переключился Пан.
— Что-то я не…
— Поезд «Красная стрела» помнишь?
— Какой еще поезд?
— Питер-Москва. Осень, дождь, водка и целое море слез, — голос Павла Андреича вдруг стал интимным и бархатным, а потом он заиграл что-то тихое, печальное
Я вспомнила. Меня тогда Кирилл бросил, мой первый парень. Мы с ним даже сексом не занимались, только за ручку гуляли и целовались иногда. Мне, в конце концов, было семнадцать лет. Восемнадцатилетие собирались отметить в Питере. И как бы предполагалось, что все будет. Ничего не было. Точнее, было, но совсем не то.
Мне стукнуло восемнадцать. Кирилл подарил большой букет роз. Мы гуляли, замерзли и зашли в одну симпатичную кофейню. Болтали, кофе пили, планы строили. А потом я, возвращаясь из туалета, увидела, как мой парень хватает за коленку официантку. Она махала на него руками и смеялась.
Тогда я развернулась и отправилась на вокзал. В купе оказался только один пассажир и много водки. Но слез — еще больше, это факт. Конечно, я все рассказала случайному попутчику. А он сочувствовал, гладил меня по плечу и как-то по-особенному говорил, бархатно и нежно. Дальше я почти ничего не помню, только жар и шепот, и стук колес. А утром в купе никого не оказалось, кроме меня и похмелья. С тех пор я зареклась даже пробовать водку, а что до попутчика — это был сон, я легко себя убедила. Тем более, что в воспоминаниях почему-то мелькал хвост и, кажется, копыта. Да, фрейдистский сон истеричной девушки. С кем не бывает…
Теперь я вспомнила все и зажмурилась. А когда открыла глаза, кроме меня, в беседке никого не было.
* * *
Сонники считают, что покойники являются, чтобы предупредить о чем-то, в моменты, когда решается ваша судьба и пришло время кардинальных перемен. Важно, как выглядит и что говорит покойный. Если в вашем сне он чувствует себя плохо, то вы вскоре попадете в неловкую ситуацию, не получите должной поддержки, столкнетесь с подлостью окружающих. Если вы дали какое-то обещание покойнику, стоит в ближайшее время следить за словами, поскольку сейчас вы можете принять неверное решение.
Карл Густав Ранк. «Сонники: магический психоанализ», 1940.
* * *
Наташа возилась на сиденье, ковырялась в сумке и никак не могла устроиться. Игорю надоело ждать, он завел машину и тронулся.
— Пристегнись уже.
— Да я пытаюсь! У меня сумка зацепилась.
Муж выехал на шоссе, а Наташа все копалась.
— Вот, смотри, не получается! Остановись.
— Так мы точно опоздаем. Пробки же!
— Ну сделай что-нибудь!
Игорь оглядел дорогу и переключился на жену. Ремешок сумки действительно вступил в отношения с ремнем безопасности и расставаться с ним не желал — распустилась нитка на ремне. Игорь дернул его как следует и только успел обрадоваться, как Наташа закричала. Он поднял глаза и увидел грузовик, идущий в лоб их смирному «Форду». Раздался треск. «Как нитка», — успел подумать Игорь. — «Нитка порвалась».
На девятый день после смерти жены Игорь протрезвел и решил, что все это действительно случилось и пора начать смиряться. Он постоянно смотрел на свою левую руку. Она была перевязана и висела в специальной петле на груди, будто закрывала сердце. Игорю почему-то казалось, что щит помогает. По крайней мере, он не чувствовал острой боли.
Немного подумав, Игорь снял обручальное кольцо и надел его на безымянный палец левой, защитной руки. Да, так хорошо. Он выпил снотворное и погрузился в неровный, серый, вязкий сон. Во сне увидел Наташу, печальную и живую, которая хотела подойти к нему, протягивала руки, но не могла двинуться с места. Игорь очнулся. Три часа утра.
«Самое колдовское время», — подумал Игорь и проснулся окончательно.
Больше он не ложился. Ходил, крутил на пальце кольцо, садился за компьютер, вскакивал и снова ходил. К утру осталась только одна мысль. «Надо со священником посоветоваться. Может душа вернуться или нет?». Никогда он раньше о священниках не думал. Но смерть Наташи была реальной, и сон был реальным тоже. Куда же еще идти?
Скоро Игорь уже стоял у церкви, но войти не решался. Ему пришло в голову, что священник может не одобрить его идею о возвращении души. Поэтому он стоял у дверей и раздумывал, как сформулировать вопрос, чтобы его хотя бы дослушали до конца.
— Простите, — сказал рядом молодой женский голос.
Игорь повернулся. Перед ним стояла броско и модно одетая девушка. Так броско, что даже он в своем тумане смог на ней сфокусироваться.
— Я могу вам помочь, — решительно заявила девушка.
Игорь несколько секунд размышлял, на кого она больше похожа, на проститутку или на сумасшедшую, и ни к какому выводу не пришел.
— Боюсь, что нет.
— Могу, — еще более решительно кивнула девушка. — Вы потеряли близкого человека.
Игорь напрягся и тут же вспомнил, что шарлатаны очень любят демонстрировать тайные знания. А чтобы получить их, достаточно немного понаблюдать за человеком и его реакциями. Если мужчина мнется на пороге церкви с грустным видом и крутит обручальное кольцо на левой руке, тут и идиот все поймет.
— Нет, дело не в кольце, — сказала девица, проследив его взгляд. — У вас на лице все написано.
— И вы, значит, можете помочь? — мрачно сказал Игорь. — В этой ситуации?
— Да, — девушка надменно вскинула подбородок. — Я же ведьма.