На пороге перерождения
Шрифт:
Я кивнул. Но не для того, чтобы согласиться, а для того, чтобы сказать:
— Сам-то веришь в этот бред? Не думаешь, что вечные могли бы и сами избавиться от меня? Зачем им лишний элемент в цепочке?
— Да ладно тебе. Я же просто предположил.
— А я просто сообщил, что это полная ерунда.
Свободное время подходило к концу. Гладиаторы делали последние шаги по прогулочной тропинке, а особые любители поднапрячься заканчивали тягать тяжести, готовясь к вечерним умываниям.
— Насчёт побега я с тобой не согласен, — заявил Ли.
— Почему?
— Многим
— Ему за это ничего не будет?
— Конечно нет, — усмехнулся Ли. — Ты где живешь? Он же сын второго по влиятельности человека в империи. Даже если кому-то что-то не понравится, то далеко это не уйдёт. Скажут: скажи спасибо за то, что в живых оставили, и выпнут за ворота.
— У вас же тут цивилизация! — возмутился я. — Хорошее отношение к жителям и всё такое!
Ли пожал плечами.
— Всё относительно. Император идёт на уступки народу, когда понимает, что риск восстания высок. Но если всё более-менее ровно, он действует исключительно в своих интересах.
— Слушай, могу я узнать кое-что? — почему-то я решил зайти издалека.
— Странный вопрос. То есть, странно то, что ты впервые спрашиваешь разрешения. Ну выкладывай, раз так.
И я выложил:
— За последние несколько дней я узнал об империи много нового. Пока жил на окраине и воевал с варварами, изредка прогуливаясь мимо цивилизованных полисов, я не знал, на сколько сильно всё изменилось со времён моего детства. И я не в коем случае не оправдываю тайканцев, до сих пор их ненавижу из-за того, что они сделали с моими друзьями и моими родными, — вырезанная армия, сожжённые деревни… вряд ли тайканцы когда-то смогут исправиться в моих глазах, — но я не понимаю, почему ты идёшь против своего народа. Если тогда, в темнице, я ещё мог как-то понять, то сейчас, увидев уровень жизни рядового тайканца, я совсем ничего не понимаю. Неужели вам мало? Неужели вы так обнаглели, что вам мало того, что у вас есть? — Напоследок решил добавить: — Гладиаторами становятся для того, чтобы заработать! Люди сами идут в рабство, а им за это платят! И платят, на сколько мне известно, не мало! Как?! Что с вами не так?!
Ли то ли посмотрел на меня то ли смущённо, то ли просто как на идиота.
— Я ведь уже говорил. Меня не волнует то, что тайканцы делают для народа. Меня волнует их отношение к этому народу. А относятся они к нему как к второсортному материалу. И идут на уступки только потому, что бояться восстания.
— Это будет странно, и я сам не ожидал, что когда-нибудь скажу такое, но ведь полисам ничуть не хуже от того, что они теперь просто часть империи.
— Почему восстала ваша деревня? — Ли перешёл в атаку, решив задавить вопросами.
— Потому что… потому…
И тут я впервые задумался. Никогда ранее я не думал о происходящем так глобально. Политика практически не касалась меня. Если мне говорили нужно атаковать, я атаковал. Если мне отдавали приказ, я его выполнял. Иногда, конечно, делал всё по-своему, но цель оставалась та же. Но теперь, узнав о мире больше, выбравшись из своей деревни и увидев всё собственными глазами, проникнувшись этим, я понял, что не знаю, зачем мы поднимали восстание. А ещё я не знал, что в этот самый момент говорит во мне. То ли это было какое-то побочное действие СВК, от которого я вдруг поумнел и начал думать, то ли я и впрямь додумался до всего сам. До всего? До чего? До того, что я ничего не знаю…
— Я… не знаю, — вдруг выдал я. — Наверное просто потому, что мы просто не хотели подчиняться тем, кто когда-то давно поработил нас.
— Культурные различия. Проблема не в том, что все полисы сейчас находятся под одним флагом. Проблема в том, что тайканцы самолично провозгласили себя создателями империи. Но никто ведь этого не хотел. Может быть, всем было лучше порознь? И именно поэтому сейчас всем плевать на то, что для них делают тайканцы. Плевать на то, что прогресс идёт с невероятной скоростью. Главное, что тайканцы — агрессоры. Агрессоры, страдающие культурными предрассудками. Они делают для жителей полисов всё, чтобы те не восстали, но за спинами тихо ненавидят их, считая себя высшей расой, а всех остальным мусором.
И тут я понял, что до того самого момента, как тайканцы разбили перианскую армию, у меня, по сути, даже не было поводов ненавидеть их. За что? За то, что наша деревня существовала под их флагом? Но разве в этом было что-то плохое? Если только несколько сотен лет назад, когда тайканцы порабощали нашу деревню. Но, думаю, даже в этом найдутся положительный моменты. Если бы не тайканцы, то перианцы до сих пор были бы жалкими, безмозглыми варварами. Так какой тогда смысл был в том, чтобы вести на гибель сотни невинных людей?
Тем временем Ли продолжал:
— Империя имеет право на существование. Я не против того, чтобы полисы были объединены одним правителем. Но только, если так решат все, общим голосованием или что-то вроде того. Та империя, что существует сейчас, изжила себя. Если на этой земле и будет какая-то империя, то это должно быть совершенно иное государство.
— Очень оптимистично. Полагаю, что во главе новой империи ты видишь себя.
Ли смутился. Залепетал:
— Что? Нет… Конечно нет… Просто… Это должны решить люди. Я ведь только что говорил. Ты что, меня не слушал?
Ага-ага, всё я, блин, слушал. Просто кое-кто сказал много лишнего.
— И ты что, совсем не хочешь, чтобы все решили, что главным должен стать ты? — продолжал давить я.
Ли замялся снова.
— Ну… хочу.
А вот и прямой ответ. Теперь никаких сомнений в том, что Ли тоже жадный до власти человечишка. Хотя… разве мы не все такие? Я вот, например, всегда мечтал получить под контроль целую армию. Тоже хотел власть. С подконтрольной армией можно много чего натворить — захватить пару крепостей, основать собственное государство, и вот ты уже король мира. Тоже свои плюсы имеются. По сути, мы с Ли идём по одному пути. Только он добивается своего словом, а я… а я никак не добиваюсь. Но когда, и если, вдруг выдастся возможность, обязательно добьюсь силой.