На пределе: Серия 3 «Фостер»
Шрифт:
– Нервничаешь? – парировал Кэл, не отрываясь от чтения. – Твой отец - Логан Купер, пытался стать успешным политиком, но неудачно.
– Откуда это у тебя?
– ФБР - больше чем просто ФБР, – эксперт пожал плечами.
– С ними нужно дружить. Тогда подобные бумажки теряются в горе пыли и грязи. Они никому не интересны.
– Это что, моё дело?
– Ты был судим? Впрочем, можешь не отвечать, - Лайтман показательно начал водить пальцем по тексту и спустя несколько секунд выкрикнул так, словно выиграл миллион: –
– Меня подставили, ясно? – Купер поджал губы. Его дыхание участилось.
– С такими “подвигами” не мудрено, что ты сбежал на полуостров.
– Я не сбегал! Меня выкинули как собаку! Понятно? – Гудвин орал как сумасшедший, задыхаясь.
Лайтман сел на стул и скрестил руки на груди. На его лице заиграла улыбка.
Подозреваемый зло сощурился:
– Что смешного?
– Ничего, – эксперт повернулся к Локеру: - Иллай, принеси фотографии тех, кого здесь видели чаще всего.
– Бен? – молодой эксперт многозначительно подмигнул агенту. – Ты дашь мне материалы?
– Они в палатке Эндрюса. Идём, – Рейнольдс и Локер покинули помещение, оставив Лайтмана наедине с Купером.
– Так как ты оказался на острове?
– Это не имеет значения, – мужчина напряжённо выдохнул, стараясь взять себя в руки.
– Мы здесь одни. Я всё равно узнаю это. С твоей помощью или без.
– Тогда зачем спрашивать?
– Предоставляю тебе возможность рассказать всё добровольно.
– А ты сам, что можешь рассказать о себе?
– Мои родители не бизнесмены и не политики. Даже не пытались ими стать, – слабая улыбка тронула губы Лайтмана.
– Моя мать была верной женой, а отец неблагодарным мужем.
– Это банальность.
– Он много пил, изменял, бил её… – не заметив, что его перебили, проговорил Кэл.
– Тебе неприятно об этом вспоминать. Зачем тогда делать это?
– Ты зачем-то ищешь во мне понимание!
– Может быть потому, что ты сам хочешь меня понять?
– Нет, мне это не нужно, - Лайтман посмотрел в глаза собеседнику.
– Всё, чего я хочу, это избежать невинных смертей. Мне плевать, что ты думаешь обо мне.
– Я думаю, что ты умник.
– Похвально, что ты вообще умеешь думать.
Комната вновь погрузилась в недолгую тишину. Гудвин смотрел на Лайтмана в упор, стараясь понять, чего ожидают от него. И чего стоит ожидать ему самому. Наконец решив, что молчание может стоить ему слишком больших ценностей, парень заговорил:
– Я мешал своей матери. Мешал отцу. Он не стал политиком по моей вине, а мать не желала жертвовать своей репутацией из-за моего прошлого. Я был для них жирным пятном, которое не отстирывалось.
– Значит, тебя предали?
– Я отсидел срок, который не заслуживал. Меня подставили, но что я мог доказать? Меня никогда никто не слышал. Просто скинули дело, обрадовались, что есть кого обвинить.
– Когда человек
– Да! Я много лгал, но это не приносило вреда другим!
– Ложь – вред по определению. Всегда, – Лайтман сунул руки в карманы.
– Ты лжёшь, что купил взрывчатку на пиратском судне. Через два часа твои «пираты» взорвут остров. И кому ты помог? Какую пользу принёс?
– Мои родители заплатили охране, чтобы те из тюрьмы прямым рейсом отправили меня сюда и выбросили как ненужный мусор. Без денег и одежды. Я не смог бы вернуться. И к кому мне возвращаться?
– Я спросил тебя о том, кому ты помог, солгав? – напомнил Кэл.
Мужчина напротив него отвёл взгляд. Ему стало стыдно. Чувство вины вдруг взыграло внутри него с новой силой:
– Как бы там ни было, правда, имеет свойство свершать чудеса!
– Меня она сделала только несчастней.
– Где ты взял взрывчатку, Гудвин? – не рассчитывая на ответ, всё же спросил Лайтман.
– Я уже дал ответ на этот вопрос.
– Он был неверный.
– Другого ответа у меня нет!
Мужчины обменялись взглядами.
– На самом деле ты хочешь, чтобы я узнал правду, Купер. Только боишься, что это тебя погубит, – Кэл взял лист с досье на Гудвина и принялся читать его, не обращая внимания на тихий всхлип со стороны подозреваемого.
========== Глава 11 ==========
– Чего ты боишься? – Спросил Лайтман, рассматривая подозреваемого.
– Это место - всё, что есть у меня. Я заслужил уважение и не хочу потерять его из-за вас.
– Ты уже потерял его.
– Никто не знает, что меня держат здесь. Никто ничего не знает.
– Тебе знакомы законы племён? – деловито поинтересовался Кэл, расхаживая по кругу.
– Я прожил здесь шесть лет. Я знаю, на что имею право, а на что нет.
– Некоторые законы универсальны, как и некоторые эмоции. Их отличает лишь формулировка. За время, проведённое среди племенной семьи, я усвоил три вещи. Первая: не здороваться с племенной женщиной первым. Второе: не перебивать старейшего мудреца и не задавать более трёх вопросов в день. И может быть, ты скажешь, что третье?
– Я не знаю, – Купер нервно сглотнул.
– Шесть лет - довольно длительное время… - Лайтман склонился к лицу мужчины.
– Принятый в общину обязан соблюдать основные законы.
– Не пить воды из священного родника? – Гудвин понимал, что задав этот вопрос, уже показал свою неосведомлённость.
– Не иметь ничего общего с пиратами!
– сухо проговорил эксперт и улыбнулся. – Это основа, которую должны соблюдать все племенные жители. Связался с пиратами – предал закон – потерял уважение.
– Если кто-то узнает… - Купер замялся.
– Аввия - всё, что есть у меня. Я люблю её.