На прорыв времени! Дилогия
Шрифт:
Выглянувший в этот момент из кабинета Твардов, увидев Стольнина, довольно усмехнулся:
– Стольнин! Ты мне как раз и нужен. Давай сюда. – И добавил, обращаясь к Антонову: – А вы, товарищ майор, не расстраивайтесь. Партия вам дело найдет.
Что-то неразборчиво бурча, Владимир удалился. Прошедший в кабинет полковника Василий понадеялся, что сейчас ему выдадут очередное задание – сидеть без дела он не мог.
– Так, товарищ старший лейтенант. А для вас у меня радостная весть – вас отзывают с фронта и отправляют в Москву. – Мордатый полковник с улыбкой
– Так точно, товарищ полковник. Но разве я не нужнее и полезнее здесь?
– Это, товарищ Стольнин, решать не вам. – Из голоса Твардова мгновенно исчезла теплота.
– Конечно, товарищ полковник. Просто, ну какой от меня прок в тылу?
– Я скажу тебе, товарищ старший лейтенант, точно то же, что и майору Антонову. Партия вам дело найдет. А пока иди, собирайся, отъезд сегодня же.
– Так точно.
Отдав честь, Василий вышел от Твардова со странным чувством.
«Наверное, тренировать молодняк буду, делиться, понимаешь, боевым опытом». – Мысль показалась Стольнину логичной, но радости не прибавила.
Одетый в камуфляж светловолосый человек среднего роста понуро шел к казарме…
18 апреля 1942 года.
Невероятно ожесточенные и кровопролитные бои, развернувшиеся на территориях Восточной Европы, дадут много пищи для режиссеров и сценаристов будущих лет. А пока миллионы людей убивали друг друга разнообразными способами и не думали останавливаться.
Гвардии старший лейтенант Никита Голенко, воевавший в составе Особой армии на новеньком танке ИС, не слишком задумывался о далеком будущем и геополитической обстановке. Все, что его интересовало в данный конкретный момент, – куда сныкался этот ублюдочный фриц на своей не менее ублюдочной «четверке». Он успел уже сжечь несколько «тридцатьчетверок», действуя из засад. И вот опять, стрельнув черт знает откуда и едва не попав, фашист словно испарился.
Дуэль звена Голенко с неизвестным противником продолжалась уже довольно долго. Никита понятия не имел, что ему противостоит экипаж самого Курта Книспеля, одного из лучших танкистов вермахта.
– Двенадцатый, я – Орел-Два, как слышите? – Голос в радиостанции принадлежал летчику, барражирующему сейчас над этим районом.
– Я – Двенадцатый, слышу вас хорошо.
– Танкеры, ваш друг в четырехстах метрах от вас, на два часа, как поняли? – В голосе пилота явно слышалась снисходительность.
– Четыреста метров на два часа, вас понял. – Никита, будучи максимально сосредоточенным, не стал реагировать на небольшое высокомерие летуна.
Развернувшийся к противнику лбом советский танк неторопливо стал объезжать невысокий холмик, за которым как раз и прятался противник.
«Сейчас, сейчас, еще чуток». – Мысли гвардейского танкиста не отличались в этот момент оригинальностью.
Несмотря на постоянное ожидание появления вражеского танка, тот все равно успел выстрелить первым. Но броня «Иосифа Сталина» выдержала. Стодвадцатидвухмиллиметровая пушка рявкнула в ответ. Попадание! Башню четверки перекосило, сорвав с погона. Откинулся люк. Из танка с трудом вылез человек. Он явно был ранен.
БМП «Лаврентий Берия» с пехотой на броне, держащаяся в отдалении, стремительно подъехала к разбитому танку. Танкист особо и не сопротивлялся своему взятию в плен.
Путь на Мариенбург более ничто не преграждало. Особая армия рвалась вперед, словно спущенная со сворки гончая…
18 апреля 1942 года, вечер. Москва, Лубянка.
– Насколько хорошо ваше знание португальского, товарищ старший лейтенант? – Уставший Стольнин не ожидал такого вопроса, совсем не ожидал.
Узнав, что его путь лежит на Лубянку, Василий напрягся. Но, увидев в светлом кабинете, куда его привели, спокойного генерала Ледникова, снова расслабился. И тут такой неожиданный, мягко говоря, вопрос.
– Ну, э… я…
– Старший лейтенант, у нас есть пометка в вашем личном деле, что вы изучали португальский. Это так?
– Ну да. Но это еще в школе было, ну и в академии потом чуть-чуть. Просто я уже давно ничего не повторял и язык подзабыл довольно капитально.
– Но знания у вас базовые есть. И это хорошо. С завтрашнего дня с вами будут усиленно заниматься специально назначенные товарищи, поднимать, так сказать, ваш уровень. – Полковник уверенно кивнул головой.
Стольнин непонимающим взглядом посмотрел на Ледникова. Тот с подбадривающей улыбкой сказал:
– Я полагаю, Павел Сергеевич, нам надо бы объяснить старшему лейтенанту, что происходит.
– Конечно, товарищ генерал армии. Вы, товарищ Стольнин, получите особое задание в одной стране…
– В, мать ее, Бразилию поедешь, – перебил полковника Ледников.
– Я? Но зачем?
– Это, Стольнин, тебе еще расскажут. А пока – свободен. Иди, отдыхай. У тебя предстоит напряженная неделька. А то, может, и две. Так что шуруй.
– Так точно, товарищ генерал армии. – Отдав честь, старший лейтенант вышел из кабинета, где его уже ждал офицер из НКВД. Знаком показав Василию, чтобы тот следовал за ним, энкавэдэшник отправился к выходу. Все еще удивленный, Стольнин отправился вслед. Его ждала специальная база в Подмосковье и недели усиленных тренировок…
19 апреля 1942 года. Г. Дебрецен, Венгрия.