На пути в вечность
Шрифт:
– Хорошо, – кивнула Вероника. – Кто он?
– Кристофер Лоуренс. – Сиири протянула ей фотографию. – Ни во что не ввязывайся, не лезь сама. Если что – сообщай мне.
Вероника снова кивнула и взглянула на фото. Мальчишка, каких тысячи – приятное, открытое лицо, светлые взлохмаченные волосы, тонкие губы. Выглядит лет на шестнадцать, если не старше, но если только собирается приехать в Санктум – значит, ему максимум четырнадцать. Идеальная работа – не выходить из Мира грёз, сидеть у Видящего кристалла и присматривать за необычным мальчишкой.
Осталось только не провалить это задание. Иначе, с тоской думала Вероника, она найдёт способ лишиться этого проклятого бессмертия. И совсем не так, как её отец…
Глава вторая. И я узнал, что мои замки стоят на колоннах из соли и песка
Первым, что помнил Кристофер Лоуренс в своей новой жизни, было обеспокоенное лицо его врача, Тайлера Бэнкса. Именно от него Крис узнал: пару часов назад во всём мире наступило двадцать восьмое июня, хотя он уснул в восемнадцатом января. Это было настолько безумно, что разум отказывался верить, даже календарю на стене и дате на оклендской газете.
Вторым, что помнил Крис, была огромная чёрная тень за окном. У неё были красные глаза, они светились, как две крошечные лампочки. В это разум тоже хотел бы не верить, если бы снова не доктор Бэнкс – по его взгляду было понятно, что он тоже это видел, а по выражению лица – что доктор понимал, что видел и Крис. Уже в следующую секунду в палату набежали другие врачи, что-то спрашивали, о чём-то говорили, и стало не до того. Крис оглянулся на окно только полчаса спустя, и там уже никого не было.
Третьим воспоминанием из новой жизни стал итальянец по имени Фабио. Среднего роста, с растрёпанными волосами до плеч и отросшей бородкой, в майке с Def Leppard и старых рваных джинсах, он походил на рокера, перепутавшего больничную палату с концертной площадкой. Парень заявился на рассвете, спокойно рассказал о том, что та чёрная тень не была галлюцинацией, и объяснил, почему. И в это тоже Крис не был готов поверить, но Фабио заставил его одеяло пронестись через палату с невероятной скоростью, и в эти мгновения его глаза светились золотым сиянием. Продемонстрировав это, Фабио сообщил, что Крис теперь такой же. Тоже видит духов. Тоже обладает сверхспособностями, только другими.
Это был передоз. С этого мгновения Крис перестал понимать, что реально, а что – сон, вымысел или реалити-шоу, он сам не понимал, как именно это чувствует. Ощущение крепло с каждым новым событием, была ли это встреча с неуловимо переменившимися родителями, или разговор с ними же, или их встреча с Фабио, на которой присутствовал сам Крис – не важно. Важно то, что даже когда принималось серьёзное решение – отправится ли он в Новую Зеландию, чтобы стать одним из тех, кого называют Одарёнными, научиться использовать свои неведомые способности во благо и познакомиться с такими же, как он – Крис смотрел на всё равнодушно, как будто это происходило не с ним. И даже стремительное возвращение домой, а потом такой же стремительный перелёт до Новой Зеландии, притом практически вне закона – времени на оформление правильной визы не было – не стало встряской, вернувшей к жизни. Только оказавшись на Священной Земле, в белой малолитражке, за рулём которой сидела приятная женщина слегка за тридцать, Крис задумался о том, что с ним что-то не так. И когда автомобиль остановился возле высокой решётки забора, разделявшей город и парк при академии, Крис решил, что обязательно поговорит с кем-нибудь об этом, если это ощущение будет его беспокоить.
Четвёртым воспоминанием стало первое утро в Новой Зеландии. Проснувшись в незнакомой комнате, в незнакомой постели, Крис неожиданно понял, что пришёл в себя. И не просто пришёл в себя, а только что потерял полгода жизни. Их нужно было наверстать. Сейчас же. В ту же секунду, когда он открыл глаза.
– Салли, милая, поверь, никто не узнает, – уговаривал Крис молоденькую жрицу, поступившую на работу в храм пару недель назад. – Я просто хочу сказать им пару слов, не более. Ну пожалуйста.
– Каких слов?
– Выскажу им своё уважение и благоговение, и… Что там вообще положено высказывать богам?
– Так я тебе и поверила, – смеялась Салли. – Только благословение, и точка. Крис, меня уволят!
Она была невысокой и очень симпатичной. Маленький вздёрнутый носик, пухлые губки, шапка кудрявых, светлых волос. Жрецам полагалась строгая и скромная одежда, новичкам позволялась повседневная. Девушкам – обязательно юбка ниже колен, закрытые плечи и неглубокий вырез. Только Салли умудрилась выбрать юбку и блузку, так облегающие фигуру, что казалось, что это боди-арт или татуировка, но точно не одежда. Оставалось только удивляться, как строгая главная жрица, Каролина, не выставила новенькую с первых же минут рабочего дня… хотя, не исключена вероятность, что они ещё не виделись.
– Ну пожалуйста, крошка, – не унимался Крис. Он ненавязчиво обнял девушку за талию, она смутилась. – Буду должен тебе свидание.
– Тебе точно четырнадцать? – Салли попыталась отстраниться, но Крис не позволил, только крепче прижал её к себе. – Такое ощущение, что ты уже академию закончил…
Крис с детства не выглядел на свой возраст. Вернее, с того детства, когда его семья переехала на остров Боракай. Высокий, широкоплечий, он походил на восемнадцатилетнего, все это замечали. По вечерам, когда он был свободен от помощи родителям в отеле, Крис шёл на пляж или на улицу, знакомиться с туристками. И всегда замалчивал свой возраст, чтобы не возникало лишних вопросов, но тут так не выходило. С первых же минут за ним закрепилось клеймо «первокурсник», и для каждого, кто знал о порядке обучения в академии – а значит, для всех в этом городе – это было равноценно надписи на лбу: «смотрите, мне четырнадцать, и плевать, что разум и тело у меня старше лет на пять».
И да, Крис знал, что он симпатичный. Вернее, он был уверен в том, что неотразим. Иначе давно получил бы пощёчину, а не слышал бы хихиканье и не видел бы огонь смущения на щеках.
– Возраст не в паспорте, а вот тут, – Крис постучал по виску. – К тебе это тоже относится, кстати. Так что, позволишь сказать богам пару ласковых?
– А что, если не позволю, свидание отменяется? – Салли показал язык.
Крис пожал плечами и улыбнулся. Конечно, нет, ради него всё и затевалось. Уж точно не ради богов.
Сразу после того, как Крис получил благословение, позволяющее понимать любого на Священной земле, появилась Каролина. До этого Крис ни разу её не видел, но сразу понял, что это она: строгая, собранная женщина лет тридцати, наверное, без капли косметики и без украшений. Она молча поджимала губы и хмурилась, и под её взглядом Салли быстро поняла, что ей надо переодеться, а Крис – что ему пора на занятия, куда они оба и заторопились. В награду за старания Крис получил торопливый прощальный поцелуй в щёку, а поцелуй в губы взял сам. Жизнь одна, никогда не знаешь, в каком дне проснёшься завтра, и у него не было никакого желания запоминать сегодня таким днём, где он не смог завоевать симпатяжку Салли.