На раскаленной паутине

Март Михаил

С близкого расстояния сказочная белоснежная игрушка превратилась в плавучий дом со множеством иллюминаторов, палуб, мостиков и еще много такого, чему Духонин не мог подобрать названия. Не впервые полковник посещал это чудо на плаву, и каждый раз не уставал восхищаться им и завидовать черной завистью владельцу.

К катеру спустили трап, и Духонин с трудом поднялся на палубу.

Его встретил молодой крепкий парень в белом кителе и фуражке с крабом.

— У меня срочное дело к твоему хозяину.

— Хорошо. Я доложу. Подождите несколько минут на корме.

Полковник кивнул и прошел в хвостовую часть судна. Теннисным кортом палубу не назовешь, но места для проведения вечеринок здесь хватало. Плетеные кресла-качалки, шезлонги, изящные столики и все остальное сверкало белизной.

Разместив свое грузное тело в одном из кресел, полковник достал сигарету и закурил. Его все еще тревожили сомнения, стоило ли приезжать сюда без предварительной Договоренности. Духонин впервые нарушил негласный устав и проявил личную инициативу. Рубин был для него непререкаемым авторитетом и оставался единственным человеком, кого полковник побаивался. Он всегда чтил и боялся тех, кто имеет реальную власть и силу. Таких людей существовало не так много. Даже слишком мало. А главное — он просто обязан вице-мэру своим положением. И не только сегодняшним, но и ближайшим, когда он наконец сможет самоустраниться от дел. Врагов у полковника хватало. Не раз из-под него пытались выбить кабинетное кресло, но благодаря Рубину ничего не получилось. Он уйдет на пенсию с почетом и грамотами.

Одно его беспокоило: он слишком много знал, а такие люди долго не живут, особенно после того, как упускают силовые рычаги из рук.

— Хозяин ждет вас, полковник.

Духонин выбросил недокуренную сигарету за борт и последовал за дежурным по судну вниз, где располагались каюты.

Такую роскошь трудно назвать каютой. Стены обиты голубым шелком, кругом резная мебель темного дерева. Полки с книгами, ковры, старинные гравюры в изящных рамках.

Владелец яхты сидел за письменным столом и с нетерпением ждал объяснений. Тут же находился еще один человек. Он стоял у шкафа спиной к двери и листал какой-то увесистый том. Духонин не видел его лица, но обратил внимание на высокий рост, крепкую осанку. Похож на военного, если бы не дорогой светлый костюм.

Полковник почувствовал себя неуютно.

— Вероятно, что-то случилось? — спросил вице-мэр. — Слушаю вас, Никита Иванович. Присаживайтесь;

Полковник сделал два шага в глубь каюты и присел на край стула.

— Боюсь, я не вовремя.

— Не беспокойтесь. У меня в гостях хороший друг. Полковник спецназа ФСБ из краевого управления. Можете быть вполне откровенным.

— Вы знаете, я по пустякам не стал бы вас беспокоить, Егор Алексеевич. События чрезвычайной важности заставили меня приехать. Слишком беспокойная была ночь. Четыре трупа. Четыре убийства.

— Началась война? Тогда почему вы не на своем посту?

— Это не война, а обычные разборки. Нетрудно догадаться по почерку. Мне нужен ваш совет. В город начинают съезжаться федералы. Скандалы нам сейчас некстати.

— Изложите подробности.

— Я нарушу порядок действий, но суть от этого не изменится. В девять утра в своем офисе в центре города обнаружены тела известного адвоката Льва Михайловича Садальского и его секретарши. Их застрелили. Шума избежать не удалось. СМИ уже в курсе дела. Возле кафе «Старый базар» убит выстрелом в упор Владимир Артамонов шофер управляющего делами мэрии Зернова. Мы успели убрать тело до начала шумихи и сможем замять это дело. Его убили тогда же, когда и Садальского, около восьми утра. Но началось все на подъезде к городу со стороны Адлера. В кювете у шоссе найдено тело редактора газеты «Красная Кубань» Таманцева Кузьмы Ильича. Его также застрелили, но часа на четыре раньше, в районе трех утра. Тут пахнет политическим скандалом, и это происходит в тот момент, когда в Сочи съезжаются все московские политики, а во вторник должен приехать Президент. Нет сомнений, что все убийства связаны единой цепочкой. Необходимо срочно предпринять серьезные меры.

— Политикой здесь не пахнет, полковник. Редактор из Краснодара — рьяный коммунист, он не имеет большого влияния. Шофер чиновника мэрии тут вовсе ни при чем. А адвоката убили отпетые головорезы. Кто-то вышел на свободу из его старых клиентов и затаил обиду на защитника. Такие случаи — сплошь и рядом. Слишком паникуете.

— Возможно. Мы можем выстроить такую линию. Но зачем нам с вами играть в жмурки. При обыске на месте происшествия на теле Таманцева обнаружен пакет. Если в нем нет секретных материалов, то зачем его приклеивать скотчем к ноге под брюками. Напомню, что Таманцев не раз обрушивался на сочинские власти с обвинениями в коррупции. А если в пакете компромат? В понедельник в городе открывается конгресс по экологии с участием московских парламентариев.

Полковник заметил, как вице-мэр весь напрягся при упоминании о пакете. Значит, не зря он сюда спешил. Интуиция — вещь немаловажная.

— Конгресс здесь ни при чем. Безобидная акция. И что за ценность представляет собой этот пакет? — сквозь зубы процедил хозяин, стараясь выглядеть абсолютно спокойным. — Вы ознакомились с его содержанием?

— К сожалению, нет. Но не сомневаюсь, что он вез важные документы, если за них убивают. Таманцев возвращался из Москвы. При нем найден авиабилет. Но он прилетел не к себе, в Краснодар, а в Адлер и ехал в Сочи. К кому? Этого мы уже не узнаем.

От внимания Духонина не ускользнул и тот факт, что гость вице-мэра перестал листать книгу и замер. Вряд ли чекиста могла заинтересовать банальная криминальная история. Спецназ всякого повидал. Ключевое слово — «пакет». Вот причины их напряжения.

— Вы отличный профессионал, Никита Иванович. В ваших выводах есть рациональное зерно. Где же конверт?

— По сигналу с шоссе на место происшествия выехала оперативная бригада. Меня там не было. Руководил операцией начальник криминальной милиции подполковник Елистратов. Им удалось задержать некоего Вадима Журавлева, частного сыщика из Москвы. Я не уверен в причастности этого парня к убийству, скорее всего он был сопровождающим. Но в результате Журавлев сбежал вместе с пакетом.

И тут Рубин не выдержал и обрушил кулак на крышку стола с такой силой, что все предметы подскочили вверх, после чего он сорвался на крик.

— Рано я начал вас расхваливать, Духонин! Вы допустили непоправимую ошибку. Ротозеи!

— Виновные будут наказаны…

Рубин встал из-за стола и подошел к иллюминатору. Больше минуты длилась тягостная пауза. Полковник приподнялся и вытянулся в струнку.

Когда вице-мэр вернулся на свое место, на его лице вновь была маска мнимого спокойствия. Голос звучал глухо, но уверенно. Духонин выслушивал приказ и понимал, что возражений быть не может.

— Бросьте все дела и займитесь поисками Журавлева. Не сомневаюсь, что он причастен к убийству редактора. Мотив — пакет. Я должен получить эти документы в течение суток. Журавлева арестовать. Что вам о нем известно?

— Я навел о нем справки в Москве по своим каналам. Окончил юрфак, тридцать семь лет. Пять лет работал следователем, затем в корне пересмотрел свои взгляды на жизнь и занялся аферами. Мошенник высшего класса, с поличным взят не был ни разу. Под судом и следствием не состоял. Два года назад с друзьями создал детективно-охранное бюро. Они успели себя проявить с лучшей стороны. Вернули государству алмазов на три миллиарда, разоблачили не одну банду. Одним словом, в столице о нем ходят легенды. Спортсмен, вынослив, ловок, находчив, отлично ориентируется на местности, способен принимать неординарные решения. Знает методы работы следственных органов и милиции. Умеет входить в доверие к людям. Стреляет с двух рук, силен и опытен. Одним словом, крепкий, орешек. Недооценивать его нельзя. Не думаю, что его будет легко взять. Проще уничтожить и повесить все убийства на него.