На развалинах старого мира
Шрифт:
Женьке стало страшно. Нет, не так. Ему стало очень страшно. До умопомрачения и до икоты. Волколак чего-то ждал. Или искал. Внезапно по его телу прошла дрожь, он встрепенулся и повернул голову, посмотрев прямо на вход в нору. Сердце парня забилось, словно пойманная в силки пичуга, а желудок подпрыгнул к горлу. Женя смотрел в глаза монстра и не мог отвести взор. Казалось, пытка взглядом продолжалась вечность. Наконец, волколак отвёл свои глаза, ещё раз почесался, что-то невразумительно прорычал и полез наверх. Секунда, и чудовище исчезло. Только комки лежалого песка, осыпающиеся со склона, напоминали о пережитом страхе.
Женька улёгся опять на подстилку из елового лапника, положил возле себя взведённый самострел, но уснуть
Наконец, мысли стали путаться, и парень уснул. Несмотря на страх, сказалась прошлая бессонная ночь. Проснулся утром, когда в лесу вовсю щебетали птицы, радуясь новому дню и ясной солнечной погоде. А ночью уже становится холодно. Осень как-никак. Нужно думать что-то. Выбравшись из норы и размявшись, Женька размотал тряпицу и осмотрел культю. Ладонь уже полностью готова. Даже появились бугорки на месте будущих пальцев. Наскоро умывшись в ручье, пошёл проверять силки. А улов неплохой. Сразу три ушастых. Ну, значит, на сегодня работа есть. Их освежевать надо, потом мясо всё в углях запечь, чтобы не испортилось. Шкурами заняться. Зима не за горами. Мех, конечно, плохонький. У хозяина гораздо лучше. Но хозяина завалить в одиночку, это нереально. Тут втроём надо. А лучше вообще впятером. Так что и ушастый сгодится.
С мясом и шкурками провозился весь день. Было бы две руки, управился бы побыстрее. Но, тут уж не до жиру. Что есть, тем и работать приходится. Уже при свете костра развесил шкурки с распорками на дереве, быстро поужинал запеченным мясом и полез в нору спать. Споткнувшись о кучу тонких стволов осины, заготовленных ещё вчера, вспомнил о том, что хотел делать из норы землянку, посокрушался и перенёс это на завтра.
А ночью опять приходил волколак. Женька так же, как и в прошлый раз, проснулся внезапно, как от толчка, открыл глаза и сразу почувствовал чужое присутствие. Тварь стояла уже у самого входа в нору и сосредоточенно принюхивалась. Женька поднял самострел и так и сидел, ни жив, ни мёртв, удерживая на прицеле сгусток темноты на фоне звёздного неба. Стрелять он не решался, понимая, что с одной стрелы волколака не завалить, а одной рукой тетиву быстро не взведёшь. Монстр потоптался немного, с шумом втягивая ноздрями воздух, а потом развернулся и опять ушёл. Да что ему тут надо-то? И не нападает, и спать не даёт. А колотит-то как со страха! Остаток ночи провёл в полудремотном состоянии, хватаясь за самострел при каждом шорохе. Да и замёрз ещё. Ночи уж очень холодные стали. Некстати вспомнился дом, мать с отцом и тёплая печка.
По-быстрому разжёг костёр и уселся возле него, пытаясь согреться. Озноб бил не по-детски. Надо что-то решать. Костёр в норе разжигать не вариант. Угореть можно. Избушку бы какую-нибудь. Да где же её найдёшь? Женька опять размотал тряпицу и осмотрел культю. Бугорки на месте будущих пальцев вроде как увеличились. Ну и хорошо. А что же, всё-таки с ночёвкой делать? Вдруг вспомнилось, как кузнец Кузмич рассказывал о вымерших деревнях, встречающихся в лесу. Когда-то там жили люди, вели хозяйство, женились, рожали, умирали. В общем, всё, как и везде. А потом пришёл Ужас. Те деревни, которые были малочисленными и находились глубоко в лесу, погибли. А дома остались. И где же искать их. Хотя, пожалуй, стоит побегать по окрестностям.
Женька кинул взгляд на материал, заготовленный для устройства землянки, махнул рукой, быстро позавтракал и, закинув котомку за спину, пошёл в лес. Отыскать деревушку, затерянную в дремучем лесу, дело нелёгкое. Это всё равно, что иголку в стоге сена искать. Но это только с первого взгляда. А со второго, если подумать, всё обстоит гораздо проще. Деревни без дороги не бывает. Значит, надо найти дорогу. Любую, скорее всего, уже давно заброшенную. Но всё равно, деревьями зарасти дороги эти сильно не успели. При должном внимании их увидеть можно. А дорога, это не маленькая деревенька. Она на многие километры тянется. Значит, можно поискать попробовать.
Опять перейдя на волчий бег, Женька побежал по лесу, собирая силки и попавшуюся в них добычу. Хотя, добыча на этот раз была скудная. Всего один ушастый. Не тратя времени, парень засунул живого зверька в мешок, привязал его к поясу и побежал дальше. Нужно было торопиться. Если за сегодня он не найдёт ничего подходящего, нужно будет успеть вернуться к норе. Ночевать под открытым небом желания не было никакого.
Еле заметную дорогу, или, точнее, то, что от неё осталось, Женька заметил уже ближе к вечеру и, положившись на удачу, побежал направо. Лучше бы, наверное, налево. Скорее всего, ближе было бы. До деревни добрался уже в полной темноте, споткнулся об остатки забора и влетел в почти неразличимый угол подгнившего сруба. Уняв искры, брызнувшие из глаз от удара об стену, огляделся, на ощупь нашёл дверь, косо висящую в створе, и осторожно зашёл внутрь, держа наготове самострел. Чего-то крупного вроде волколака или хозяина опасаться не стоило. Они человеческие жилища не жалуют. Заскочить, да пошуровать, это, всегда пожалуйста. А вот на ночь они лучше в лесу. Да, вот только, кроме крупных, есть ещё и мелкие хищники. А они, хоть и мелкими называются, зубы и когти еще те имеют. Та же куна, хоть и с собаку, а если бросится, на косточки разберёт, будь здоров.
На счастье, в этом доме других постояльцев не было, поэтому переночевать удалось нормально. Хоть и холодно. Но, зато, под крышей, и волколак не приходил.
Наутро Женька обошёл свои новые владения. Деревенька была небольшая. Домов десять. Основательно полазив, выбрал неплохо сохранившуюся избу в центре и принялся её обустраивать. В первую очередь проверил колодец. Да уж. Запущен сильно. Чистить нужно будет. Но это потом. А пока, нужно печкой озаботиться. Воду можно и за деревней взять. Заметил Женька там траву высокую, да сочно зелёную. Верный признак родничка. Вот от туда можно и натаскать.
Отыскал крупный камень и, привязав к нему верёвку, забрался на крышу прочищать дымоход. А забито было основательно. Там и хвоя палая, и листва, даже, гнездо воронье. Помучился, конечно, но прочистил всё-таки. Покопался в поленнице, сортируя дрова, но, всё же, отобрал нормальные. Гнилых, конечно, много было, но и хороших тоже хватало. Ну, а если ещё по дворам пройтись, да там в поленницах пошурудить, дров на зиму хватит. Даже с лихвой. В подполе даже следа от запасов не осталось. За столько лет всё в труху. А вот огород порадовал. Буйная ботва проглядывала сквозь сорняки. Женька поддел ножом землю и потянул за куст. Мелкая, словно горох, но всё равно съедобная, картошка вселяла надежду. Полазил в траве и нашёл перья лука. Хиленькие, конечно. Но всё же лук. Там же отыскались мелкие, рыхлые кочаны капусты и тоненькая жиденькая морковь, больше похожая на простые корешки какого-то растения.
Разжёг огонь в печи и поставил готовиться ужин. Перспектива поесть, наконец, нормальной пищи радовала, как и то, что ночевать придётся в человеческом жилище, а не в норе, как зверь какой-то. Пока похлёбка доходила в печи, стал разбираться с постелью. Мда. Зрелище впечатляющее. Женька стоял и перебирал в руках труху, в которую рассыпался матрац при первом прикосновении. И на чём теперь спать? Голая ржавая панцирная сетка не вдохновляла. Парень повздыхал и решил переночевать на широкой лавке, а уж завтра подумать, как решить вопрос с постелью.