На развалинах старого мира
Шрифт:
Женьке стало страшно. Нет, не так. Ему стало очень страшно. До умопомрачения и до икоты. Волколак чего-то ждал. Или искал. Внезапно по его телу прошла дрожь, он встрепенулся и повернул голову, посмотрев прямо на вход в нору. Сердце парня забилось, словно пойманная в силки пичуга, а желудок подпрыгнул к горлу. Женя смотрел в глаза монстра и не мог отвести взор. Казалось, пытка взглядом продолжалась вечность. Наконец, волколак отвёл свои глаза, ещё раз почесался, что-то невразумительно прорычал и полез наверх. Секунда, и чудовище исчезло. Только комки лежалого песка, осыпающиеся со склона, напоминали о пережитом страхе.
Женька улёгся опять на подстилку из елового лапника, положил возле себя взведённый самострел, но уснуть
Наконец, мысли стали путаться, и парень уснул. Несмотря на страх, сказалась прошлая бессонная ночь. Проснулся утром, когда в лесу вовсю щебетали птицы, радуясь новому дню и ясной солнечной погоде. А ночью уже становится холодно. Осень как-никак. Нужно думать что-то. Выбравшись из норы и размявшись, Женька размотал тряпицу и осмотрел культю. Ладонь уже полностью готова. Даже появились бугорки на месте будущих пальцев. Наскоро умывшись в ручье, пошёл проверять силки. А улов неплохой. Сразу три ушастых. Ну, значит, на сегодня работа есть. Их освежевать надо, потом мясо всё в углях запечь, чтобы не испортилось. Шкурами заняться. Зима не за горами. Мех, конечно, плохонький. У хозяина гораздо лучше. Но хозяина завалить в одиночку, это нереально. Тут втроём надо. А лучше вообще впятером. Так что и ушастый сгодится.
С мясом и шкурками провозился весь день. Было бы две руки, управился бы побыстрее. Но, тут уж не до жиру. Что есть, тем и работать приходится. Уже при свете костра развесил шкурки с распорками на дереве, быстро поужинал запеченным мясом и полез в нору спать. Споткнувшись о кучу тонких стволов осины, заготовленных ещё вчера, вспомнил о том, что хотел делать из норы землянку, посокрушался и перенёс это на завтра.
А ночью опять приходил волколак. Женька так же, как и в прошлый раз, проснулся внезапно, как от толчка, открыл глаза и сразу почувствовал чужое присутствие. Тварь стояла уже у самого входа в нору и сосредоточенно принюхивалась. Женька поднял самострел и так и сидел, ни жив, ни мёртв, удерживая на прицеле сгусток темноты на фоне звёздного неба. Стрелять он не решался, понимая, что с одной стрелы волколака не завалить, а одной рукой тетиву быстро не взведёшь. Монстр потоптался немного, с шумом втягивая ноздрями воздух, а потом развернулся и опять ушёл. Да что ему тут надо-то? И не нападает, и спать не даёт. А колотит-то как со страха! Остаток ночи провёл в полудремотном состоянии, хватаясь за самострел при каждом шорохе. Да и замёрз ещё. Ночи уж очень холодные стали. Некстати вспомнился дом, мать с отцом и тёплая печка.
По-быстрому разжёг костёр и уселся возле него, пытаясь согреться. Озноб бил не по-детски. Надо что-то решать. Костёр в норе разжигать не вариант. Угореть можно. Избушку бы какую-нибудь. Да где же её найдёшь? Женька опять размотал тряпицу и осмотрел культю. Бугорки на месте будущих пальцев вроде как увеличились. Ну и хорошо. А что же, всё-таки с ночёвкой делать? Вдруг вспомнилось, как кузнец Кузмич рассказывал о вымерших деревнях, встречающихся в лесу. Когда-то там жили люди, вели хозяйство, женились, рожали, умирали. В общем, всё, как и везде. А потом пришёл Ужас. Те деревни, которые были малочисленными и находились глубоко в лесу, погибли. А дома остались. И где же искать их. Хотя, пожалуй, стоит побегать по окрестностям.
Женька кинул взгляд на материал, заготовленный для устройства землянки, махнул рукой, быстро позавтракал и, закинув котомку за спину, пошёл в лес. Отыскать деревушку, затерянную в дремучем
Опять перейдя на волчий бег, Женька побежал по лесу, собирая силки и попавшуюся в них добычу. Хотя, добыча на этот раз была скудная. Всего один ушастый. Не тратя времени, парень засунул живого зверька в мешок, привязал его к поясу и побежал дальше. Нужно было торопиться. Если за сегодня он не найдёт ничего подходящего, нужно будет успеть вернуться к норе. Ночевать под открытым небом желания не было никакого.
Еле заметную дорогу, или, точнее, то, что от неё осталось, Женька заметил уже ближе к вечеру и, положившись на удачу, побежал направо. Лучше бы, наверное, налево. Скорее всего, ближе было бы. До деревни добрался уже в полной темноте, споткнулся об остатки забора и влетел в почти неразличимый угол подгнившего сруба. Уняв искры, брызнувшие из глаз от удара об стену, огляделся, на ощупь нашёл дверь, косо висящую в створе, и осторожно зашёл внутрь, держа наготове самострел. Чего-то крупного вроде волколака или хозяина опасаться не стоило. Они человеческие жилища не жалуют. Заскочить, да пошуровать, это, всегда пожалуйста. А вот на ночь они лучше в лесу. Да, вот только, кроме крупных, есть ещё и мелкие хищники. А они, хоть и мелкими называются, зубы и когти еще те имеют. Та же куна, хоть и с собаку, а если бросится, на косточки разберёт, будь здоров.
На счастье, в этом доме других постояльцев не было, поэтому переночевать удалось нормально. Хоть и холодно. Но, зато, под крышей, и волколак не приходил.
Наутро Женька обошёл свои новые владения. Деревенька была небольшая. Домов десять. Основательно полазив, выбрал неплохо сохранившуюся избу в центре и принялся её обустраивать. В первую очередь проверил колодец. Да уж. Запущен сильно. Чистить нужно будет. Но это потом. А пока, нужно печкой озаботиться. Воду можно и за деревней взять. Заметил Женька там траву высокую, да сочно зелёную. Верный признак родничка. Вот от туда можно и натаскать.
Отыскал крупный камень и, привязав к нему верёвку, забрался на крышу прочищать дымоход. А забито было основательно. Там и хвоя палая, и листва, даже, гнездо воронье. Помучился, конечно, но прочистил всё-таки. Покопался в поленнице, сортируя дрова, но, всё же, отобрал нормальные. Гнилых, конечно, много было, но и хороших тоже хватало. Ну, а если ещё по дворам пройтись, да там в поленницах пошурудить, дров на зиму хватит. Даже с лихвой. В подполе даже следа от запасов не осталось. За столько лет всё в труху. А вот огород порадовал. Буйная ботва проглядывала сквозь сорняки. Женька поддел ножом землю и потянул за куст. Мелкая, словно горох, но всё равно съедобная, картошка вселяла надежду. Полазил в траве и нашёл перья лука. Хиленькие, конечно. Но всё же лук. Там же отыскались мелкие, рыхлые кочаны капусты и тоненькая жиденькая морковь, больше похожая на простые корешки какого-то растения.
Разжёг огонь в печи и поставил готовиться ужин. Перспектива поесть, наконец, нормальной пищи радовала, как и то, что ночевать придётся в человеческом жилище, а не в норе, как зверь какой-то. Пока похлёбка доходила в печи, стал разбираться с постелью. Мда. Зрелище впечатляющее. Женька стоял и перебирал в руках труху, в которую рассыпался матрац при первом прикосновении. И на чём теперь спать? Голая ржавая панцирная сетка не вдохновляла. Парень повздыхал и решил переночевать на широкой лавке, а уж завтра подумать, как решить вопрос с постелью.