На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре
Шрифт:
— Я приехала на гастроли в Россию, впервые увидела златоглавую Москву, Третьяковку, Большой театр. Я околдована вашим театром, теми реформами, которые пытаетесь принести в театральное искусство вы. А потом я увидела и вас самого — высокого, усатого, породистого мужчину.
Айседора протянула бокал с шампанским Станиславскому и села рядом с ним на диванчик.
Станиславский, пытаясь скрыться от ее пристального взгляда, пригубил шампанское. Он кожей чувствовал, что перед ним разыгрывают сцену. И хотя Дора была прекраснейшей танцовщицей, но как актрисе ему хотелось ей сказать: «Не верю!».
В следующее мгновение Айседора огорошила его:
— Я
Такого поворота Станиславский не ожидал, но все же сохранил самообладание.
— Это интересно! — произнес он. Выдержал паузу, обдумывая ответ, затем продолжил: — Однако, ребёнок для меня — очень ответственный шаг. И я хотел бы знать, под какой юрисдикцией будет находиться наше будущее дитя.
— Естественно, он всё время будет со мной! — воскликнула обескураженная Айседора.
Станиславский с задумчивым видом отхлебнул шампанское, поставил бокал на столик и поднялся.
— В таком случае меня это категорически не устраивает, — заявил он и откланялся.
Когда он ушел, Айседора в сердцах швырнула бокал в дверь. Хрусталь вдребезги разбился и разлетелся мелкими осколками по полу.
— Русские мужики — дураки! — выкрикнула она, и слезы брызнули из ее глаз. А затем она рассмеялась.
Двухэтажный каменный особняк Шмитов, в котором она находилась, выглядел чужим среди покосившихся домишек с низкими заборами Пресни. Эту окраину города с центром соединял Горбатый мост. Рядом с особняком находилась мебельная фабрика Шмитов, на воротах которой среди золотых корон и медалей виднелась гордая надпись:
«Поставщик двора его императорского величества…»
Лиза вздохнула. Почти неделю назад она прибыла в Москву к своей подруге Кате Шмит [23] . Это был не только дружеский визит, но и партийное задание — и Катя и ее брат Николай, поддерживали социал-демократов. Хозяева особняка гостеприимно пригласили ее пожить в их доме — благо места всем хватало.
Лиза кинула взгляд на часы, тикающие на каминной стойке. Около двух ночи. В особняке было тихо — все спали. Только Лизе не спалось — ей было тревожно. Она прислонилась лбом к оконному стеклу и лишь теперь заметила светлое пятно на снегу — чуть дальше в одной из комнат через шторы пробивается слабый свет. Она отошла от окна и легла в кровать. Свет горел в комнате Николая Шмита. Он тоже не мог уснуть. Лиза вздохнула, вспомнив, их знакомство.
23
Екатерина Павловна Шмит (1884–1941) — революционерка, с братом Николаем Шмитом принимала активное участие в революции 1905–1907 гг.
Катя встретила свою гостью с восторженным криком, а ее мать — Вера Ви-куловна — осуждающе покачала головой. Девушка присмирела, представила свою гостью maman [24] — та взглянула сурово, кивнула и, опираюсь на клюку, удалилась.
Катя провела замерзшую Лизу через приемный зал в кабинет, предложила погреться у пышущего жаром камина, и, сообщив, что на минутку удалится, исчезла за дверью. Сразу стало тихо и покойно. Горящий камин излучал тепло и уют. Лиза протянула озябшие руки к очагу и улыбнулась. В эту секунду дубовая дверь с тихим скрипом открылась, и она обернулась.
24
Мама (фр).
В
— Ах, вот ты где! Я хочу познакомить тебя с моей подругой.
Она схватила молодого мужчину за рукав и подтащила к Лизе.
— Елизавета Николаевна Глебова. Мой брат — Николай Павлович Шмит [25] .
25
Николай Павлович Шмит (1883–1907, Москва) — революционер, член РСДРП, участник первой русской революции 1905–1907 гг.
Лиза протянула ему руку.
— Здравствуйте.
Он с преклонением взял протянутую руку в свою ладонь, но заметив обручальное кольцо на ее пальце, не поцеловал ручку и не пожал. Посмотрел ей в глаза взглядом полным огорчения. Лиза смутилась, освободила свою руку и спрятала в складках юбки.
Возникла неловкая пауза, которую Катя поспешила заполнить, не понимая, что произошло с ее учтивым братом.
— Мы с братом не разлей вода. Возможно потому, что он старше меня всего на год, — пошутила она и, дернув Николая за рукав гимнастерки, шикнула:
— Что ты такой угрюмый? Улыбнись же!
Шмит вымученно улыбнулся, и Катя опять обратилась к Лизе: — С самого детства он такой серьезный. Но очень добрый и отзывчивый. И способный. Вот увидишь.
— Хватит, Катя. Зачем ты меня хвалишь? — попытался он угомонить сестру.
— Я хвалю?!
Лиза улыбнулась:
— Катя говорила мне о вас. Она гордится вами и очень любит вас.
Коля Шмит устремил взгляд на гостью, затем отступил к двери.
— Прошу прощения, я покину вас, — пробормотал он и исчез за дверью.
— Что это с ним? — удивилась его сестра.
Лиза промолчала. В отличие от Кати она догадывалась, что произошло с Николаем Шмитом. Он влюбился с первого взгляда…
После ужина, Вера Викуловна ушла к себе в опочивальню, а Лиза, Катя и ее младшая сестра — Лизина тезка — перебрались в теплый и уютный кабинет. Их младший брат Алеша, некоторое время, покрутившись рядом и сочтя их общество для себя неинтересным, вскоре удалился. Николай вернулся с фабрики довольно поздно, однако, поддавшись на уговоры сестры, присоединился к ним.
В течение вечера Шмит молчал, сестры подтрунивали над ним, пытались расшевелить, но он был слишком рассеян и задумчив. Временами Лиза ловила на себе его взгляд. Несколько раз вежливо улыбнулась в ответ, но в большей мере старалась не пересекаться с ним глазами.
Николай первым решил раскланяться и, извинившись, направился к выходу. Затем неожиданно вернулся, удивив сестер и гостью.
— Елизавета Николаевна, сестра сказала, вы увлекаетесь художественным творчеством.
— Да. — Лиза удивленно посмотрела на Катю, затем вновь на ее брата.