На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре
Шрифт:
— Нет, лучше я попью его у себя в номере. — Он направился к выходу. Затем остановился, обернулся и сказал:
— Прости меня, Дора. Я не хотел тебя обидеть.
Когда он был уже возле двери, она окликнула его. Алексей обернулся.
— Ничего не было, — произнесла она.
Глебов помедлил на выходе, затем вернулся, подошел к ней. Она по-прежнему держала шарф в руках, наслаждаясь его шелковистостью.
— Дора, я прошу тебя, — он наклонился к ней и посмотрел в глаза, — если ты дорожишь жизнью, не носи это. — Он стянул с ее шеи шарф и положил на диванчик. — Поверь мне.
Она озадаченно захлопала пушистыми ресницами. Алексей бережно поцеловал ее в лоб и вышел.
Пару минут Дункан смотрела на закрывшуюся дверь, думая о том, какие же странные эти русские, затем посмотрела на длинный шарф, улыбнулась и взяла его в руки.
Глебов зашагал по тротуару, за ночь покрывшемуся снегом. Прийти к Шмитам, неплохая идея!
В какой-то момент Алексей ощутил, что за ним опять слежка. Он скрежетнул зубами. Что за напасть! Не подав виду, что обнаружил преследователей, Глебов продолжил идти дальше. Один слева, другой справа. Держались они на почтительном расстоянии, но старались не упустить его из виду.
Неожиданно Алексей нырнул в проулок и бросился наутек. Позади раздался топот преследователей — пустые улицы звонко оповестили об их приближении. Глебов, сворачивая из проулка в проулок, ускорил бег. Морозный воздух обжигал легкие. От дыхания иней нарос на воротничке пальто коркой. Алексей на миг остановился, тяжело дыша, огляделся по сторонам и нырнул в одну из парадных дома. Поднялся этажом выше.
Преследователи были рядом — он слышал их разговоры и шаги — они искали его. Следы на свежем снегу выдали — преследователи остановились возле входа. Глебов глянул себе под ноги, вытер подошвы ботинок об коврик возле одной из дверей квартир и поднялся выше. Быстро достал самодельную отмычку и осторожно вскрыл замок одной из квартир. Тихонько вошел и прикрыл бесшумно дверь.
Оказавшись в полутемном помещении, он несколько секунд постоял, привыкая к убогому освещению. В углу комнаты стояла кровать и на ней кто-то спал. Стараясь не шуметь, Алексей прошел к вешалке, снял с нее ротонду [30] и накинул ее на себя. Затем вынул несколько бумажных купюр из портмоне и положил их на столик. По сдержанному дыханию хозяйки квартиры (в том, что это была женщина, Глебов не сомневался) он понял, что она проснулась и с ужасом наблюдает за «ночным гостем». Он вернулся к двери, прислушался, тихонько ее приоткрыл и вышел в коридор. Преследователи, по всей видимости, поднялись выше.
30
Ротонда — верхняя теплая женская одежда без рукавов в виде длинной накидки.
Алексей вышел из дома и быстро зашагал прочь.
Через пятнадцать минут он был на вокзале и сел в первый же проходящий поезд.
Алексей, отхлебнув из стакана горячий ароматный чай, — благо подстаканник не позволял обжечься пальцам, — развернул газету и пробежался глазами по статьям.
Несколько дней назад он вернулся в Петербург и явился к Алексею Пешкову. Не вдаваясь в подробности, он попросил его об услуге: найти ему на несколько дней жилье. Писатель не отказал в помощи и поселил его на квартире своего знакомого, уехавшего на воды в санаторий.
Несколько раз Глебов попытался пробраться в свой дом, но постоянно замечал филеров, ожидающих его возле подъезда. Знал он и то, что Лиза вернулась и проживает в их квартире. По-видимому, Лиза совершенно не осознала серьезность того, о чем он ей говорил. Видеть ее он не желал, но не хотел, чтобы она подвергалась опасности. Поэтому попросил Пешкова передать ей, быть осторожной — за домом и за ней следят.
Алексей отложил газету на край стола и задумчиво отхлебнул чай. Встал, прошел в спальню, сложил вещи в чемодан. Затем вернулся в гостиную, застегивая на ходу запонки на рукавах. И тут скорее почувствовал, чем заметил, ее присутствие. Поднял глаза и столкнулся с подавленным сокрушенным взглядом голубых глаз.
Глебов плотно сжал губы и отвернулся. Сердце неприятно заныло.
— Зачем пришла?
— Между мной и… господином Шмитом ничего не было, — произнесла Лиза с трудом.
Алексей не выдержал.
— Как официально — «господин Шмит»! — фыркнул он. — Хватит, не будь лицемеркой!
— Был всего лишь один поцелуй! — воскликнула она, делая шаг в его сторону.
— Ты жила в его доме!
— И что? Я гостила у своей подруги, а не у него.
— Но ведь никаких гарантий нет, что все именно так?
Лиза побледнела.
Глебов осознавал, что теряет над собой контроль, но ничего поделать с собой не мог, и от этого еще больше злился.
— Тем более, мне ли не знать, какая ты «горячая штучка». Я помню времена нашего знакомства! Приличные девушки так себя не ведут!
Бледность на лице Лизы сменилась красными пятнами. Она сжала кулачки, подалась вперед.
— Приличные девушки себя так не ведут, говорите? Откуда вам, господин Глебов, знать, как ведут себя приличные девушки! Вините меня в измене, которой не было, а сами! Помните, что произошло после нашей свадьбы? Это мне не забыть тот бордель, в котором я нашла вас среди всех этих падших женщин! — Голос Лизы задрожал, как и ее губы. Она готова была разрыдаться. Показаться слабой перед ним в этой ситуации ей было неприятно, но взять себя в руки она не смогла.
— Ненавижу! — слетело с ее губ, прежде чем слезы брызнули из ее глаз. Лиза резко развернулась на каблучках и бросилась к выходу.
Глебов поймал ее за руку, грубо прижал к себе. Сломив слабую попытку вырваться, он жадно прижался к ее губам, смял их до боли своими поцелуями, заставил раскрыться. Лиза судорожно вцепилась в его плечи. Поддалась бурным эмоциям, охватившим ее. Запрокинула голову, жадно принимая его поцелуи. В этот момент они и злились, и страстно желали друг друга. Алексей оторвался от ее губ, продолжая крепко прижимать жену к себе. Его ладонь прошлась по ее шее, спустилась к груди и грубо смяла ее. Лиза изогнулась к нему навстречу, еще теснее прижимаясь к бедрам мужа, ощущая его возбуждение и свое — внутри все горело и ныло от желания.
— Это ничего не значит! — услышала она его озлобленный голос.
Лиза открыла глаза, попыталась отстраниться, но он собственнически прижал ее к себе и вновь страстно поцеловал. От злости она укусила его, он чертыхнулся, грубо смял ее губы своими, затем спустился ниже к ее шее, прикусил нежную кожу, всасываясь до боли. Лиза вскрикнула, схватила его за волосы. Он отступился, поднял голову. Мгновение они смотрели друг другу в глаза, в которых отражались и злость и страсть одновременно. Затем Лиза притянула его голову к себе и жадно поцеловала в губы. Он ответил ей тем же, и она принялась стягивать с него пиджак, затем вытянула края его рубашки, желая прикоснуться к его обнаженному телу…