На соседней планете
Шрифт:
Девушки сели за отдельный стол, и Ардеа с удивлением заметил, что некоторые из них переменили свои белые вуали на розовые. По объяснению Сагастоса оказалось, что, пользуясь торжеством, многие молодые девушки объявлены были невестами.
Маг и Ардеа удалились до конца продолжающегося обыкновенно до рассвета пира, который их присутствие только стесняло.
На следующий день, как было раньше условлено, Сагастос и Ардеа снова отправились в храм. На этот раз, они прямо прошли во двор, где сжигались трупы.
Там сложено было пять громадных костров. Четыре из них были уже заняты, а на пятый готовились возложить только
Друзья и родные окружали тело усопшего, прощаясь с ним, а в некотором расстоянии от них стояла толпа бедно одетых и увечных людей. Все провожавшие умершего имели в руках более или менее объемистые узлы и ящики. Когда труп был положен на костер, все открыли принесенные с собой корзины, а жрец громким голосом произнес:
— Всякий умирающий человек бросает, как ненужное, свои одежды, драгоценности и деньги, а сам, между тем, становится состоятельнее самого богатого на земле, так как у него нет больше никаких потребностей. Но чтобы память его жила в признательных сердцах, он раздает бедным свои вещи. И действительно, в чем может нуждаться тот, кто вступает в царство Ассура?
— В покое и радости, что не надо больше работать, — ответила толпа бедняков, которым родственники покойного раздавали принесенные вещи.
По окончании раздачи вещей приведено было животное, которое жрец тут же заколол, и присутствующие, в том числе и бедняки, выпили по кубку парной крови.
Не дожидаясь пока сгорит труп, Сагастос и Ардеа оставили храм. Маг рассказал князю, что пепел собирают в сосуд и отдают на три дня родным, которые все это время должны молиться об очищении души умершего. По прошествии трех дней, пепел снова приносят в храм для церемонии, которую Ардеа видел в первое свое посещение.
— По их верованиям, после того, как душа погрузится в очистительный поток, она уходит на небо и становится звездой. Есть даже народные астрономы, которые за хорошие, разумеется, деньги наблюдают небо в минуту совершения погребального обряда и видят появление новой звезды на небесном своде. А проверить справедливость их слов довольно трудно, так как звезд — бесчисленное множество. Впрочем, это и не важно. Сознание исполненного долга по отношению к усопшему в значительной степени смягчает горе, и семья успокаивается. Чтобы уж покончить с их церемониями, добавлю, что и новорожденных детей также окунают в очистительный поток.
Несколько дней были употреблены на осмотр лесов, системы орошения полей и промышленных заведений, интересовавших князя. Затем маг объявил, что теперь покажет ему копи.
— Минералы это — одно из величайших наших богатств. У нас есть копи в разных гористых местах, но те, которые я хочу показать вам, — самые любопытные, так как они не только содержат все металлы, но и самые драгоценные камни, какие только производит наша планета.
— Эти богатства принадлежат ассурам?
— О, нет! Некогда этот участок принадлежал одному немногочисленному промышленному и трудолюбивому народу, который первый открыл и стал добывать эти неистощимые богатства. Войны, вызванные алчностью соседей, совершенно истребили этот народ, и долгие века все нации нашей планеты оспаривали друг у друга этот драгоценный клочок земли; нигде, я думаю, не было пролито столько крови, и нигде так много не дрались, как там.
— Ваши слова, Сагастос, напомнили мне один вопрос, который уже давно я хотел
— Увы! Нельзя сказать, чтобы они были окончательно выведены; тем не менее, в течение последних веков они становятся все реже и реже. Из десяти случаев в девяти удается устранять распри путем третейского суда.
— Однако, я видел воинов в свите Махозера.
— Конечно, в каждой стране уже по традиции существует небольшая армия; на ней же лежит охрана общественного спокойствие. Но вернемся к копям. После одной кровопролитной войны, уничтожившей чуть не половину всего народонаселения нашей планеты, было решено, что спорная земля делается общим для всех народов достоянием, т. е. каждый может эксплуатировать принадлежащие ему галереи и пробивать новые в отведенном ему участке.
В подтверждение своих слов, Сагастос показал князю карту планеты; а, в свою очередь, Ардеа, всегда интересовавшийся астрономическими наблюдениями над Марсом, начертил ему карту Марса в том виде, как она была составлена земными астрономами.
Сагастос с улыбкой рассмотрел ее, а потом заметил:
— Это не совсем точно, но приблизительно верно, особенно в виду несовершенства ваших инструментов.
— Уж будто у вас инструменты лучше? — спросил задетый за живое Ардеа.
— Это вы сами увидите. Когда мы вернемся во Дворец магии, я покажу вам один наш оптический инструмент, который наведу на Землю.
— А куда, по нашей карте, мы направляемся теперь? — спросил Ардеа.
Сагастос снова рассмотрел начерченный князем набросок и сказал:
— Мы пересечем море, которое вы прозвали "Песчаным морем". На берегах "Континента Беера" и находятся горы, в которых расположены копи. Недалеко оттуда, поближе к экватору, живут селениты, которых мы посетим, когда осмотрим копи. В настоящую же минуту мы находимся, приблизительно, на так называемом "Континенте Гершеля".
На следующий день они простились с Роху-Цампи. В его семье царило сильное волнение, и все женщины плакали. Оказалось, что племянница хозяйки дома была убита и съедена мужем после происшедшей между ними ссоры.
Видя, что Сагастос молчит, Ардеа тоже не сделал никакого замечание. Когда же они остались одни в экипаже, князь не в силах был сдержать своего негодования и спросил, неужели закон действительно допускает подобные ужасы?
— Закон не разрешает их, но терпит, как наследие прошлого, которое может быть искоренено только с течением времени и постепенно. Между прочим, еще в прошлом веке было издано положение, по которому муж, убивший и съевший свою жену, обязан возвратить семье погибшей половину ее приданого; а после седьмого раза теряет право жениться, и должен жить вдовцом — аскетом.
— А разве он не может завести себе возлюбленную?
— Может, если найдет; но только ему такой не найти. Не потому, что все женщины будут избегать его, а потому, что у ассуров, как они ни дики, нет проституции.
После нескольких дней пути наши путешественники достигли гористого участка, где находились копи. Вид этого уголка напомнил Ардеа его далекое отечество. Животные, на которых они приехали, напоминали больших мулов. Узкая и каменистая дорога змеей вилась между пропастями и остроконечными скалами. В довершение сходства растительность была зеленого цвета, — правда, темного или синеватого, — но все-таки не красного или коричневого, какой он видел до сих пор.