На стыке времён
Шрифт:
– Не хочу, чтобы ты запомнил меня такой, - чуть не в слезах заявила она ему, когда тот, догнав, попытался заговорить с ней.
Григория пробил смех. Все это было из-за грязно-зеленой кашицы от Ценны, которой местный медик снабдил с полдеревни после окончания Вузеллы. Почти каждый из встречавшихся в эти дни имел на теле хоть небольшую, но блямбу этого варева. Пользовался ей и сам Григорий. При нанесении на кожу зелье вызывало кратковременный зуд, но потом полностью снимало жжение и боль в местах порезов и достаточно эффективно помогало их дальнейшему заживлению. Просто Берта, как наиболее пострадавшая от летающих тварей, была обмазана ею настолько, что больше походила
Но, даже не видя ее, Григорий постоянно ощущал ее присутствие. Чувствовал, как она неотрывно следует по пятам, следит за ним. Но стоило ему хоть на мгновение остановиться или обернуться, Берта тут же стремительно пропадала. А он не хотел этого. Что-то тянуло его к ней, как и ее к нему. И даже вот такая призрачная близость уже создавала приятное спокойствие.
Утром четвертого дня загруженную лодку Григория осторожно вывели в море. Небольшая протока, дававшая выход из озера, изобиловала огромным количеством мелей и перекатов, а наличие быстрого течения вряд ли позволило бы неопытному яхтсмену преодолеть этот участок пути, не повредив судна.
У опытных же рыбаков все получилось как нельзя лучше. Растянувшись цепочкой вдоль пути, они буквально на руках провели лодку через опасный участок, доверив человеку со звезд лишь созерцание процесса.
В день отплытия на берегу собралась почти вся деревня. Наиболее удачливым повезло занять места в долбленках и они сопровождали Невелина вплоть до того самого момента, когда берег стал виден лишь маленькой черточкой на горизонте. А сам Григорий все смотрел назад, пытаясь в последний раз увидеть Берту. И она появилась. Правда, когда фигурки людей стали уже плохо различимы. И, хоть разглядеть ее было уже невозможно, но он чувствовал, что это именно она. И был уверен, что видит, как она плачет.
“Может быть, зря все это?
– пронеслось в мыслях под прощальный взмах руки.
– Остаться?”
“Я тебя буду ждать”, - раздалось где-то внутри Григория. Он вздрогнул. Он знал, что кричала Берта, но голос был Олины.
Спустя некоторое время деревенские долбленки повернули к берегу. Григорий остался один на один среди раскинувшегося во все стороны безбрежного моря. Ничего не происходило и не произошло. Ветер все также лениво полоскал парус, наполняя его не более чем до половины, а лодка неспешно продвигалась к намеченной цели, вот только теперь это стало совсем незаметно. Лишь мелкая рябь, мерно бьющая о днище, да еле заметная полоска волны в кильватере говорили о том, что движение вообще существует.
Солнце поднималось к зениту. Становилось жарче. Вскоре палящие лучи светила стали настолько нестерпимы, что Григорию пришлось натянуть небольшой тент из рогожи и спрятаться под ним. Несмотря на обилие воды вокруг, в воздухе царила духота, отбиравшая все силы. Григорий с благодарностью посмотрел на парус. Грести в таких условиях он бы не смог.
Плотно позавтракав теперь уже на борту своей собственной яхты, Невелин разлегся между тюками с припасами. Отсюда почти ничего не было видно, лишь края неба по сторонам, но зато тент вполне прилично спасал от полуденного зноя, а направление можно было выдерживать и просто по компасу.
Все шло как нельзя лучше. Попутный ветер, правда, так и не усилившийся, продвигал лодку точно по курсу. Волнения не было и вряд ли ожидалось. От однообразного шелеста воды за бортом и вида вокруг у Григория начали постепенно смыкаться веки.
Какой-то сверкающий луч быстро пролетел прямо над его головой. Невелин открыл глаза. Нет. Ничего такого. Вероятно, привиделось в полудреме. Григорий опустил голову и закрыл глаза.
Проснулся он от резкого толчка. Еще не до конца поняв, где он и что с ним происходит, Григорий попытался приподняться, но новый сильный толчок заставил его упасть на дно лодки. Тогда он осторожно выглянул поверх борта. Совсем рядом из воды торчал огромный треугольный плавник. Что-то очень большое скользило вокруг катамарана, будто прицениваясь к нему. Плавник сделал полный оборот вокруг лодки, исчез и через некоторое время катамаран сотряс новый удар. Григорий схватился за лежащее рядом копье. Он понимал, что подобное оружие вряд ли поможет ему в схватке с морским гигантом, имевшим не менее шести метров в длину, но на данный момент это было все, что он мог противопоставить непрошеному агрессору.
Плавник вновь заскользил вокруг лодки. С замиранием сердца ожидая развязки, Григорий выставил копье с борта и тут увидел еще пару таких же плавников, приближавшихся, как казалось, с всевозрастающей скоростью. Нет, это не была Черная Смерть, но нападения и этих рыбин или животных вполне бы хватило, чтобы завершить экспедицию в ее самом начале.
Вода взбурлила. Теперь уже три темные тени беззвучно заскользили вокруг катамарана, прикидывая съедобность странного деревянного объекта, оказавшегося в зоне их охоты.
Хотя все могло быть иначе. Резкие атаки вполне могли быть и простой игрой с интересным, доселе невиданным предметом, а нападавшие - чем-то вроде дружелюбных земных дельфинов. И очень хотелось верить во второе. По крайней мере, как понял Григорий, хоть животные изредка и попихивали его лодку, но решительных действий предпринимать пока не собирались.
И все-таки трудно было описать его восторг, когда он увидел, как сначала одна, а потом и остальные громадины устремились прочь. Прождав возвращения рыбин с полчаса, Григорий радостно перевел дух. И даже позволил себе немного посмеяться. Заиндевелые руки, мертвой хваткой вцепившиеся в копье, не желали слушаться хозяина и отпускать древко.
Сон как рукой сняло. Находясь под впечатлением от этого толи набега, толи игрища, Григорий даже не догадался вначале проверить наличие повреждений на катамаране. Он просто приложился к ближайшему сосуду с водой и по инерции отправил себе в рот несколько кусков вяленого мяса. И только потом, окончательно успокоившись, занялся лодкой.
А проспал он долго. Видимо, сказалась беспокойная ночь накануне отъезда. Теперь солнце уже катилось к горизонту, жара начала потихоньку спадать, уступая место вечерней прохладе, зато ветер немного усилился, выгнув парус почти до того состояния, как это принято рисовать на древних картинах. Увеличилась и скорость катамарана. И все это не могло не радовать, тем более что видимых повреждений на лодке Григорий не обнаружил.
Сверившись с компасом, Невелин немного подкорректировал курс судна. Закрепив на корме одно из весел и пользуясь им вместо руля, он развернул свою лодку в полный бакштаг правого галса, как выразились бы в таком случае опытные морские волки. Правда, лично для Григория это означало лишь то, что ветер, сместившись на немного вправо, остался попутным.
Быстро промелькнули сумерки. Будто кто-то выключил свет. Наступила ночь. Небо, лишенное светила, озарилось мириадами звезд. Отразившись, еще большее количество звезд вспыхнуло на поверхности воды. И вдруг все перевернулось. Черное небо и светлое в переливах море. Казалось, что теперь катамаран бесшумно скользит по переливающейся призрачным светом небесной выси, а где-то там, над головой, висит черное в блестках море.