На стыке времён
Шрифт:
Над столом мелькали обрывочные воспоминания Невелина. Космический корабль - капсула - центральная деревня - большая деревня - научный лагерь - опять космический корабль - и снова капсула. И так по кругу. До бесконечности. Обрывки без привязки к конкретным датам. Просто фрагменты чужой жизни.
Как ненавидел Воронцов свою работу! Романтика опасных заданий, которой казалась служба в органах безопасности когда-то, при получении приглашения в школу, на поверку оказалась обычной рутиной среди множества директив, запретов и ограничений, принятых или принимаемых правительством, и отслеживанием,
И все это под лозунгом: “За безопасность нации”.
Чушь.
Старший инспектор включил произвольный выбор фрагментов и опять, уже в который раз, тупо уставился на происходящее над его столом. Большинство этих воспоминаний, по утверждению медиков, были не более чем обычными сновидениями, навеянными Невелину под воздействием им же прочитанной литературы по планете РТ-308/4. И от осознания этого инспектору становилось особенно гадко. Его заставляли лазить по самым глубинным сокровенным мыслям другого человека, вторгаться к нему в душу.
Но надо найти доказательства, что все это - сон. Надо найти черную кошку в темной комнате. Пойти туда, не знаю куда.
Странная это вещь - человеческая память. Сотканная из различных кусочков, как лоскутное одеяло, она хранит огромное количество информации, порой вовсе не нужной, а порой и очень необходимой. И все это разрознено, лежит в разных местах и имеет большие лакуны. Когда своей памятью пользуется сам человек, он просто домысливает отсутствующие куски, но если посмотреть на мыслеграмму снаружи… вот тут-то и возникают проблемы. Допустим, эпизод с убийством самого себя можно даже и не рассматривать. Ни один нормальный человек не поверит, что такое могло произойти в реальности.
Трансляция мыслезаписей закончилась. Воронцов чертыхнулся, откинулся на спинку кресла и дал команду повтора. Он даже не знал, что он ищет.
Раздался сигнал зуммера. Инспектор потушил картинку над столом и включил коммуникатор. Перед ним оказалась жена.
– Сережа, ну где ты там? Я уже волнуюсь.
– Иринка, срочное задание в номер. Я немного задерживаюсь.
– А когда ты придешь?
– Не знаю. Может быть, утром, или даже к вечеру…
– Ты хоть поел там?
– Да. Только что пил чай с бутербродами. Ну, давай, целую.
– Я буду скучать…
Коммуникатор отключился. Воронцов продолжил просмотр прерванной сессии воспоминаний Невелина. Потом встал, собрал несколько стульев, и, составив из них нечто, напоминающее кровать, лег на спину, закрыв лицо правой рукой.
“Взрыв звездолета… Но он не мог видеть взрыв звездолета. В одном случае он тогда уже был в анабиозе, а в другом… А как звездолет вновь оказался целым? Роботы починили? А затем вернулись забрать своего командира? Получается, что он их не перепрограммировал? Хотя…”
Воронцов резко вскочил и сел в кресло. Он приказал компьютеру включить сопоставление обоих фрагментов покидания звездолета Невелиным. Картинка раздвоилась. Пошла отработка вновь введенной программы. Сергей ждал. Наконец, в воздухе повисло сообщение об окончании работы.
– Найдено место соответствия. Процент совпадения 99,98, - нудно сообщил механический голос.
– Показать конечный вариант, - потребовал инспектор.
Включилась трансляция. Взрыв на борту, спасательная капсула, робот, включающий систему анабиоза на капсуле. Все единым куском, без пробелов. От предчувствия удачи у Воронцова даже перехватило дыхание. Два разных фрагмента воспоминаний являлись единым целым! Вот и доказательство, что все, что между ними - обычный сон. Звездолет погиб, Невелин чудом оказался на Земле.
Сергей потер виски. Как-то сразу очень захотелось есть и спать. В столе оказалась старая упаковка с двумя уже зачерствелыми пряниками. Запив их обильным количеством крепкого кофе, инспектор кое-как восстановил свою работоспособность.
” Что мы имеем? Пребывание Невелина на РТ-308/4 - сон. Он оговорил себя. Ну конечно же. Только-только вышел из комы, принял сновидения за чистую монету. Хорошо. Но как же тогда взрыв звездолета? Ведь тогда и это тоже сон”.
После внезапно пришедшей удачи инспектор вдруг почувствовал, что опять возвращается туда, откуда начал. Надо доказать взрыв. Но он сам себя лишает такой возможности.
“А если он впал в анабиоз чуть позже? И тот отрывок с взрывом все-таки подлинный? Бред. Или так: при выходе капсулы из звездолета он на мгновение очнулся… Нет, над таким заявлением будет потешаться весь отдел”.
Вновь заверещал коммуникатор. К удивлению Воронцова, это был генерал.
– Как там у тебя продвигается? Нашел зацепки?
– Товарищ генерал, нашлись доказательства версии о сне. К сожалению, доказать взрыв корабля пока не удается.
– А сон точно можешь доказать?
– недоверчиво переспросил старик.
– Так точно.
– Дуй ко мне.
Сергей схватил карту памяти и быстро спустился на второй этаж к кабинету начальника. Там ему пришлось еще несколько раз и на различной скорости прокрутить составленный отрывок воспоминаний Невелина.
– Что ж, будем считать, что меня ты убедил, - после длительной паузы медленно протянул генерал.
– Вячеслав Васильевич, взрыв не могу доказать.
– Но согласно твоей версии, взрыва в памяти Невелина и не должно быть.
– Получается, все напрасно?
– Не совсем, - генерал улыбнулся. Добродушно. По-отечески.
– За мной иди. Тут мне ребята из соседнего отдела несколько интересных штучек принесли. Посмотрим.
Они спустились в расположенное в подвале гаражное помещение. В одном из боксов, закрытых на кодовый замок, Воронцов увидел огромный оплавленный кусок металла. Рядом с ним валялись куски поменьше.
– Догадываешься, что это?
– Нет, - Сергей недоуменно посмотрел на генерала.
– Наши эксперты определили во всем этом части носовой обшивки звездолета Г-550. Найдены приблизительно в расчетном месте взрыва. Так что погиб корабль. Жалко, конечно, но для нас эта новость весьма кстати.