На углу, у Патриарших...
Шрифт:
Еще трое «покупателей», среди которых оказался Котов, открыли дверь служебного помещения, крадучись, миновали полутемный коридор и ворвались в кладовку, где сидел на раскладушке Федя.
— Руки! — крикнул Котов.
Федя вздрогнул и от неожиданности нажал кнопку пульта.
Со двора донесся звук оглушительного взрыва: машина, на которой должен был уехать Артем, разлетелась на составляющие. Ее остов запылал. Несколько случайных прохожих испуганно шарахнулись прочь от пламени, но, слава Богу, никто не
Артем, несколько побледневший, сидел в наручниках на полу ювелирной лавки. Он слышал взрыв и прекрасно понял, какую судьбу готовили ему подельники. Выходит, менты спасли его… Ну и дела! Сучара бацилльная! Ничего, он свое получит!
Котов и двое «покупателей» вывели из служебного помещения злосчастного Федю. Увидев его, Артем улыбнулся жуткой сверкающей улыбкой.
— Ах ты, сучара бацилльная!.. — протянул он нараспев, весело и страшно. — Да ты до суда у меня не доживешь! Отвечаю!
В зале аэропорта появилась представительная компания: Анатолий Яковлевич, Эдуард Анатольевич и Гулевой. Их сопровождали Беляков и Черныш.
Навстречу им попался Лепилов, направляющийся к выходу.
— А ты почему здесь? — удивился Беляков.
— Знакомого встречал, — объяснил Лепилов.
— А-а… — безразлично протянул Беляков, утратив к парню интерес. — Ну, встретил?
— Нет, — покачал Лепилов. — Ошибка вышла.
— Ладно, некогда нам… — сказал Беляков и повел представительную компанию через зал.
Служебное помещение аэропорта было полно народа. Здесь находились генерал Колесников со свитой, высокие таможенные чины, понятые, Яна и оператор с телекамерой на плече. Чуть в стороне, рядом со своими чемоданами, расположилась Жанна.
Середину помещения занимал стол, на котором сверкали драгоценности, разложенные аккуратными рядами.
Вошел Беляков.
— Потерпевшие доставлены, товарищ генерал, — доложил он.
— Сколько? — рыкнул Колесников.
— Трое, — отрапортовал подполковник.
— Заводи по одному.
Беляков выглянул за дверь и ввел Гулевого.
— Снимай, — шепотом велела Яна оператору.
— Гражданин Гулевой, — обратился Беляков к цыгану. — Можете ли вы в присутствии понятых опознать украденную у вас вещь?
Гулевой шагнул к столу и указал на брошь.
— Вот она.
Лепилов курил возле рейсового автобуса, стоявшего у подъезда аэропорта.
— Едешь? — спросил из кабины водитель. — Закрываю.
Лепилов бросил сигарету и поднялся в салон. Дверь за ним закрылась. Автобус укатил.
А в служебном помещении, где продолжалась образцово-показательная операция, стоял у стола Эдуард Анатольевич.
— Вот этот кулон в общем-то похож на мой, — неуверенно заявил он.
— Похож или ваш? — осведомился Колесников.
— Пока
— Там ювелир дожидается, — сообщил Беляков Колесникову. — Тоже потерпевший.
— Зови! — велел генерал.
Анатолий Яковлевич вошел в помещение и, не торопясь, профланировал вокруг стола, зорко осматривая ювелирную выставку.
— Впечатляет, — наконец заключил он.
— Что именно? — поинтересовался Колесников.
— Весьма квалифицированная работа, — похвалил Анатолий Яковлевич.
— Можете ли вы опознать украденную у вас драгоценность? — обратился к нему Беляков.
— Увы, — вздохнул Анатолий Яковлевич. — К сожалению, не вижу здесь никаких драгоценностей. Все эти вещи — прекрасно исполненный новодел. Копии, другими словами. Стекляшки. Грош им цена.
И в помещении воцарилась такая тишина, что стало слышно, как Яна шепотом сказала оператору:
— Стоп. Накрылся репортаж.
Генерал Колесников проследовал в окружении свиты через зал аэропорта. У дверей он обернулся, окинул суровым оком подчиненных и остановил взгляд на Белякове.
— Задержись. Извинишься перед иностранкой.
— Я?.. — опешил Беляков.
— Ну, ты же опознание проводил. Она тебя знает. И чин подходящий… В самый раз — для козла отпущения. Надо кому-то… Мне, что ли? — заключил генерал резко.
— Никак нет! — вытянулся Беляков.
— Извинишься и посадишь на очередной рейс, — приказал Колесников. — Я договорился. — И вышел в раздвинувшиеся двери.
Следом за ним потянулась свита. За свитой — плечистые, ладно сложенные молодые и не очень молодые люди. Зал аэропорта заметно опустел.
В служебном помещении Черныш собирал разложенные на столе украшения — прятал их в футляры и складывал в чемодан.
У стола сидела Жанна. Перед ней стоял Беляков.
— Уважаемая госпожа Полякова, — говорил он. — Приносим вам извинения за доставленное беспокойство и возвращаем…
— Совсем тепа, — перебила его Жанна. — Разве так извиняются?
— Как положено, — не смутился Беляков.
— Перед женщиной?.. Консулу, что ли, позвонить? Скандал устроить? — произнесла она задумчиво.
— Ваше право, — буркнул Беляков.
— Ручку целуйте, — велела Жанна. Потом взглянула на Белякова и поморщилась. — Ой, нет… пусть лучше молодой человек поцелует.
Беляков подумал и скомандовал:
— Черныш!
Черныш подошел к Жанне и поцеловал ей руку.
— Другое дело, — заключила Жанна, привычно овладевая ситуацией. — Присаживайтесь, чего стоите? — Она достала из чемодана плоскую бутылку. — Давайте по глоточку. А то перенервничала — жуть!
— Мы на службе, — отозвался Беляков.