На условиях любви
Шрифт:
Кейт издала глухой возглас бессильной злости и замерла, поймав его взгляд. И когда его глаза потемнели, Кейт поняла причину. Он наконец увидел в ней не девочку-подростка, но женщину. Это стало для него открытием. Он взял ее лицо в ладони. Тишина вокруг стала абсолютной, словно вся природа замерла. Ги склонил голову, и его твердые губы коснулись полуоткрытых губ Кейт.
Более сильного и чувственного ощущения Кейт еще не испытывала.
– Ты этого хотела? – негромко спросил Ги, поднимая голову. – Или, возможно, этого?.. Его руки скользнули по ее шее в легчайшей
Несмотря на возбуждение, Кейт поняла, что Ги тоже находится в ее власти. Игра еще не окончена. Собрав всю свою волю, она умудрилась сесть. В глазах ее сверкал откровенный вызов, и она с торжеством отметила, что Ги не сразу удалось сфокусировать взгляд на ее лице – он неизменно возвращался к рубиновым кружкам, проступающим под влажной тканью. Но едва Кейт начала поздравлять себя с победой, как Ги откинул голову и издал негромкий смешок.
– Ты бы этого хотела, сладкая Кейт, не так ли? – промурлыкал он, сохраняя мучительно большую дистанцию между ними.
– О чем ты? Я тебя не понимаю.
– Тогда позволь просветить тебя, – пробормотал Ги, наматывая на палец влажную прядь ее волос. – Мне кажется, ты очень хочешь увидеть, как я потеряю контроль… подчинюсь тебе… потеряю голову.
– Нет!
Какое восхитительное предложение!
Ги взял Кейт за подбородок.
– Не согласен, – низким, хриплым голосом ответил он. – Мне кажется, что ты хочешь именно этого. Однако, – он с притворным сожалением покачал головой, – этого не будет.
Потом, не отводя от Кейт взгляда, поцеловал ее и продолжил эту сладкую пытку. – Так лучше, Кейт? – спросил он наконец, подняв голову. – Или ты хочешь еще?
– Мне кажется, ты и сам знаешь ответ, хрипло ответила Кейт.
Но в тот момент, когда его руки принялись сдвигать ее юбку, Кейт сказала «Нет!» и отпрянула в сторону.
– Нет? – тихо переспросил Ги, услышав панику в ее голосе.
– Нет, я не могу… просто не могу. – Покачав головой, Кейт отстранилась от него. Она села в нескольких шагах от Ги, подтянула колени к подбородку, обхватила их руками и спрятала в них лицо.
– Что случилось? – спросил Ги, обнимая ее плечи. – Скажи мне. В чем дело?
– Просто не могу, и все, – пробормотала она.
– Посмотри на меня, Кейт, – тихо велел Ги. Посмотри на меня, не отворачивайся. Что-то расстроило тебя, и я должен знать, что именно.
Так и не подняв голову, Кейт все же пробормотала так, чтобы Ги смог услышать:
– Моя сломанная нога… она уродливая.
Несколько секунд Ги сидел абсолютно неподвижно, а потом мягко развернул Кейт лицом к себе.
– Кейт, Кейт… храбрая Кейт, – нежно произнес он, – позволь уверить тебя, что ни одну часть твоего тела я не нахожу уродливой.
– Ты ошибаешься, – возразила Кейт, и глаза ее заволокло печальной дымкой.
– Тогда
– Не могу.
В ответ Ги положил ее на траву и, подняв юбку, обнажил шрам, который извивался по ее левой ноге почти до колена.
– Мне сделали операцию и вставили пластину, – бесцветным голосом пояснила Кейт. И теперь попробуй сказать, что это не уродство.
– Мне кажется, что ты прекрасна, – ответил Ги. – А это значит, что прекрасна ты вся. И шрам не может изменить мое отношение к тебе. – Наклонив голову, он усеял поцелуями всю тонкую белую линию. – А теперь иди сюда, – сказал он, привлекая Кейт к себе. – Просто полежи со мной рядом и забудь все, что было… выбрось из головы все, за исключением мысли о том, что ты вернулась ко мне, вернулась во Францию, где я защищу тебя от любой беды.
Прибытие первых гостей в Ла-Птит-Мезон застало Кейт врасплох. Меган расставляла под навесом мольберты – она хотела проверить способности к рисованию у детей из деревень.
Кейт возилась на кухне. Волосы у нее были перетянуты зеленой шифоновой лентой, а поверх рабочей одежды она надела белый передник, в чьих обширных карманах помещались все необходимые мелочи, от мотка веревки до штопора. Окна и двери были открыты, так что, немного повысив голос, Кейт и Меган могли обмениваться репликами по поводу своих успехов. Ароматы, несшиеся из кухни, окутывали коттедж пряным облаком…
Кейт была так увлечена, украшая один из тортов, что не расслышала первый робкий стук, но второй, более настойчивый, привлек ее внимание. Она положила кондитерский рожок и крикнула:
– Заходите, открыто, – и побежала к дверям, по пути вытирая руки о передник. – Мадам графиня! – воскликнула она, увидев на пороге мать Ги под руку с мадам Дюплесси.
– Ах, я знала, что мы придем не вовремя, сокрушенно воскликнула вдовствующая графиня, делая шаг назад и поднимая затянутую в перчатку руку к губам.
– Ничего подобного, – возразила Кейт, в свою очередь отступая в дом в знак приглашения.
– Что ж… если мы тебе не помешаем, – с сомнением заметила пожилая дама, с любопытством заглядывая мимо Кейт в дом. – Просто все так много говорят… я не могла удержаться и решила прийти посмотреть, вокруг чего поднялся такой шум. Не то чтобы я интересовалась сплетнями, – быстро добавила она, – просто все так волнуются по поводу предстоящей вечеринки… А меня там не будет, – грустно закончила она.
– Но почему же вам не прийти? – спросила Кейт, бросив взгляд на мадам Дюплесси, которая, по ее мнению, должна была поддержать эту идею. Но прежде чем мадам Дюплесси смогла что-то сказать, в разговор вмешалась Меган.
– В самом деле, почему? – заявила она скорее утвердительно, чем вопросительно.
– Меган? А что ты здесь делаешь? – спросила графиня, вытянув руку, словно не поверив своим глазам.
– Я приехала, чтобы внести немного хаоса в упорядоченную жизнь Кейт, – сообщила Меган, взяв руку графини в свои теплые ладони и поднося ее к губам. – Вы такая бледная, – заметила она со своей обычной откровенностью.