На железном троне
Шрифт:
— Может попробовать поговорить? — Не уверенно произнес один из командиров, также недоумевающих от ситуации.
— О чем? О чем мы можем говорить? Черт! Черт! Черт! Проклятье! — Крикнул он и тронул своего коня, будучи абсолютно уверенным в том, что Император проигнорирует его попытку.
Но о чудо! Когда Жерар Бернар остановился посреди разделительной полосы, со стороны легиона пошло какое-то движение и Дмитрий выступил вперед.
— О! Какие люди! — Первым, вполне радостно произнес Император, подъезжая. — Не
— Мы все растем, — уклончиво ответил Жерар. — Ты тогда тоже был царевичем, достаточно далеким от престола.
— Все так. Время — самый ценный ресурс в нашей жизни. Глупо им раскидываться. Мда. А ты, я вижу, решил прекратить свой бренный путь?
— Я? Почему? — Делано удивился Жерар, внутренне похолодев.
— Мне говорили — принял несколько полевых сражений. Проиграл, но устоял и даже армию сохранил. Ну хоть какую-то. А под Минском даже смог остановить натиск одного из моих легионов. Не лучшего, но это все одно — показатель. И что теперь? Ты разве не знаешь, что эти ребята, — кивнул Император на легионеров «Рутении», — вооружены новыми скорострельными штуцерами, которые шагов на пятьсот уверенно бьют по испанским коробкам? Да делая по шесть-восемь выстрелов в минуту с каждого «ствола».
— Я… — как-то замялся Бернар, пораженный новостью.
— Вот я и думаю — ума ты лишился от радостной встречи или что?
— А орудиями чего не бьешь? — После долгой паузы спросил Жерар.
— Зачем? Вы так дивно идете, что и штуцеров будет довольно. Вот шагов на двести подойдете, палить и начну. Чтобы, отступая и смешавшись, стали еще более вкусной мишенью. Да и убежало как можно меньше. А то лови еще вас по лесам да болотам.
— Мы не можем отступить, — после еще одной долгой паузы произнес Великий гетман коронный.
— Разумеется не можете, — фыркнул Император. — Вам в спину дышит легион «Полесье». Деваться вам некуда. Но вот так идти на убой… — покачал он головой. — Слушай, это глупо. Тебе людей не жалко? Ты мог бы к осажденным присоединиться. Я бы не успел вам воспрепятствовать…
— А зачем?
— Что зачем?
— Зачем к ним присоединяться? Война окончена. Коалиция разбита. Мне… нам всем осталось только отдать последний долг своему королю. Лезть же туда, — махнул он в сторону лагеря шляхты и магнатов, — значит просто продлить агонию. А ну как он в город отступит? Варшаве конец. Она вряд ли переживет свой захват. Да и смерть будет дурной. В закутке каком и грязи.
— Ну-ну. Ты слишком пессимистичный. Среди всех полководцев коалиции ты самый толковый. Столько боев — и все еще при армии. Ты мне нравишься. Конечно, если хочешь, я тебя убью. Это не сложно. Но я собираюсь разворачивать еще легионы. Мне понадобятся толковые легаты. Да и солдат твоих тоже возьму. Правда, подучить их стоило бы, но это поправимо.
— Мы дали клятву королю, — с нажимом произнес Жерар Бернар. Ему очень хотелось принять предложение Императора, но это же убьет всю его репутацию! Да даже сам Дмитрий после такого предательства перестанет ему доверять.
— То есть, нет короля — нет клятвы?
— Э-э-э… — осекся француз.
— Никуда не уходи. Сейчас
После чего развернулся и поехал в сторону своих войск. А четверть часа спустя к полуразрушенным боевым порядкам, что занимало польско-литовское ополчение, подошла небольшая группа рейтар с рупором и предложила завершить всю эту совершенно никому уже ненужную битву поединком монархов. Дмитрий III против Сигизмунда III. Бой на шпагах один на один.
Казалось бы — вздор? Но не в этой ситуации. Никто ни в лагере Сигизмунда, ни в лагере Дмитрия не питал иллюзий относительно исхода этого сражения. Вопрос был лишь в цене. Поэтому Император выдвинул королю обвинение в том, что он подлый убийца и презренный вор, что прячется за спинами честных людей…
Шумные обсуждения в среде шляхетской продлились около получаса, пока король с совершенно бледным лицом не вышел вперед для поединка. А вместе с ним выдвинулась целая делегация шляхты с магнатами — как-никак поединки монархов не часто происходят. Исторический момент.
Жерар с частью офицеров тоже подъехал и встал в стороне. Вместе с ним прибыли на носилках и обоих курфюрстов. Прибыли и союзники в лице короля Дании с целым выводком герцогов. В общем — круг получился очень знатный и влиятельный.
Король Польши с трудом удерживал дрожь в коленях. Его белая, свободная рубашка колыхалась на легком ветру, а он сам старался выглядеть достаточно гордо. Хотя получалось плохо.
Дмитрий вышел и вовсе без рубашки. Дабы все могли видеть его татуировку и золотой тельный крест. Ну и телом похвастаться. У кого еще здесь так хорошо проработан торс? А пресс кубиками? Вот.
— Ничего не хочешь сказать? — Беззлобно поинтересовался Император.
— Давай уже это закончим… — с трудом сглотнув липкий комок, ответил через довольно долгую паузу король.
— Как пожелаешь, — усмехнулся Дмитрий. Крикнул: «К бою!» и отсалютовал своему противнику.
Сигизмунд делает шаг вперед. Выпад. Взмах. Взмах. Выпад.
Дмитрий с улыбкой парирует и отступает.
Король нервничает. Его движения топорны и слишком дерганы.
Взмах. Взмах. Взмах.
Он работал в стиле ранней испанской дэстрезы, которая еще толком и не развилась, и уж точно не обогатилась обширным арсеналом итальянских приемов и контратак.
Прошло пять минут.
Император не нанес ни одного удара, все также с улыбкой легко парируя и уклоняясь от атак короля. Сигизмунд взмок и выдохся. Он редко тренировался. Очень редко.
Пауза.
Сигизмунд остановился, тяжело дыша и чуть пошатываясь. В его глаза пылала жгучая ненависть.