На железном троне
Шрифт:
— Хм… — задумчиво произнесла Марина. — Тогда почему ты дал себя уговорить?
— Потому что союз со Священной Римской Империей и Персией для меня выгоден. Очень. Тут и экономические интересы. Не забывай, они покупают у меня две трети всей промышленной продукции и особенно оружие. Особенно персы, которые реэкспортируют ее в Индию. А это — слишком большие деньги, чтобы ими рисковать. Да и политическая конфигурация сейчас такова, что османы попросту не рискнут воевать с кем-либо из нас. И не только османы. Священная Римская Империя надежно прикрыта на своих западных рубежах от происков Франции и Англии, которые просто боятся связываться с ТАКОЙ мощью. Да и испанцы относительно прикрыты в Европе. Вся эта борьба за Нидерланды притихла. Я не хочу терять столь удобную и спокойную для нас конфигурацию. Никто, ни одна собака
— Ты последние годы стал каким-то другим, — после долгого размышления произнесла Марина.
— Я просто устал от войн…. Надоело.
— Ой ли? — Усмехнулась бывшая супруга.
— Я боюсь того размаха, с которым действую. Я боюсь, что снова увлекусь и чего-то там назахватываю лишнего. И так уже держава какая-то необъятная. Что мне с ней делать? Такой махиной очень непросто управлять. Конечно, Чингиз-хан как-то умудрялся. Но я-то не потрясатель Вселенной.
— Ходят слухи… — едко усмехнулась Марина Георгиевна, не договаривая.
— Каких только слухов не ходит, — тяжело вздохнув, произнес Дмитрий и замолчал.
Марина тоже не стала продолжать беседу.
Они оба устремили свой взор в проходящие колонны войск. Под музыку. Весело. Казалось, что солдаты даже радуются началу этой войны. А уж какой ажиотаж среди обычных обывателей, которым нет нужды сражаться лично!
Над Стамбулом стремительно сгущались тучи.
На юг уходило пять из девяти легионов, развернутых к 1621 году. Плюс кое-какие части усиления. А также два отдельных кавалерийских полка и девять отдельных конных дивизионов. Если легионы идут к Смоленску и Воронежу, чтобы погрузиться там на речной флот Днепра и Дона, то кавалерия должна двигаться своим ходом. Частью к Бессарабии, дабы обозначить присутствие, частью на Кубань, дабы умиротворять черкессов, ногайцев и прочих, не достаточно умиротворенных.
Легионы вновь обновились. Как, впрочем, и перед каждой новой войной. Дмитрий активно их преображал, переделывая под новые технические и организационные возможности.
Теперь они имели в своем составе два полка пехоты двухбатальонного состава, полк полевой артиллерии, дивизион рейтар, роту егерей, штурмовую роту, инженерно-саперную роту и прочее. Причем егерей ввели вновь, превратив из метких стрелков в, фактически, пеших разведчиков.
В каждом пехотном батальоне было по три стрелковые роты и одна — гренадеров, у которых осталось всего шесть ручных мортир. Правда, преображенных. Они окончательно «скатились» к миномету схемы «мнимый треугольник», стреляющему чугунной оперенной гранатой. Дымный порох, как в начинке, так и в вышибном заряде. Капсюль в примитивном инерционном взрывателе и такой же — в донном инициаторе. Кое-как наладив выпуск инициирующих веществ Дмитрий сразу же стал изготавливать капсюли и внедрять их в армии. И если для стрелкового вооружения пока было рано — не хватало объемов производства, то для артиллерии — самое то.
Каждый полк теперь имел только одну полковую батарею «Единорогов», но в шесть нарезных стволов и калибром четыре дюйма. Была применена схема Ла Хитта. Качественный бронзовый ствол нарезался, оставаясь дульнозарядным. Боеприпасы — чугунные удлиненные снаряды с примитивным инерционным взрывателем и готовыми нарезами. Сильно дороже и муторнее, чем раньше. Однако и сильно эффективнее. Но главное — полевая артиллерия. Дмитрий ушел пока от деления ее на легкую и тяжелую, остановившись на двух батареях по четыре нарезных «Единорога», калибром в шесть дюймов.
Существенное сокращение «поголовья» артиллерийских систем на обозе позитивно никак не сказалось. Даже напротив — он даже разросся, везя существенно больше выстрелов. Особенно для ручных мортир.
О том, что повсеместно было внедрено стрелковое вооружение на основе казнозарядного штуцера образца 1610 года и говорить, наверное, особо не нужно. Даже пистолеты по той же схеме сделали, чтобы проще и быстрее перезаряжать.
Вместе с тем изменилась и система защитного снаряжения. Если нижние чины так и остались в простых кирасах и шлемах, то унтера получили уже легкий полудоспех, а офицеры — адаптированную к пешему бою вариацию поздней, высокой готики. Пулю, конечно, все эти «железки» не держали, разве что на излете. Но от холодного оружия защищали очень прилично. Плюс легко фиксируемый статус. Офицеров и унтеров теперь в горячке боя легко можно было различить.
Легионы вновь обновились, готовясь удивлять врагов и союзников. Ведь, как показала мировая история, без удивления на войне нельзя. Не станешь «радовать» своих противников новинками — они начнут тебя бить. Консерватизм на войне не уместен. Разве что у тебя очень много людей, от которых ты хочешь избавиться….
Глава 3
2 июня 1621 года, окрестности Азова
Дмитрий вглядывался в зрительную трубу, пытаясь разглядеть укрепления важного узла обороны Османской Империи — Азова, запиравшего Дон.
Спокойное течение реки.
Мерные всплески больших весел.
И тишина. Точнее ничего, кроме естественных звуков природы.
Бах!
Ударило с берега орудие и возле передового пинаса поднялись столбы воды. Немаленькие такие. Били явно с чего-то калибром не меньше двадцати четырех фунтов.
Пинас резко взял право на борт и стал заворачивать.
Бах! Бах! Бах!
Отозвались с него шестидюймовые нарезные «Единороги», выплюнув снаряды, взорвавшиеся где-то в стороне противника. При таком маневре было не попасть. Поворот против течения. И новый залп — уже с четырех «стволов» другого борта. В этот раз точнее легло — скорость замедлилась, маневр устоялся и небольшой кораблик не так шатало.
Бум! Бум! Бум!
Встали земляные столбы недалеко от береговой батареи, осыпая ее осколками и землей.
Бах! Бах! Бах!
Ответило уже шесть длинноствольных пушек.
Но из-за излучины уже выглянули еще три пинаса, которые, чуть довернули корпусом, сохранили устойчивый курс. Обозначенные дымом и грохотом позиции противника были канонирам этих пинасов хорошо видны. Так что серия из дюжины шестидюймовых снарядов легло кучно и вполне неплохо — с накрытием. Прямо по земляному редуту, что прикрывал подступы к крепости.
Бах! Бах! Бах!
Ударил четыре «шестерки» первого пинаса.
Бабах!
Присоединилась к ним чуть погодя «десятка» канонерской лодки, разворотив часть редута и подняв впечатляющий земляной султан.
Бах! Бах! Бах!
Ударили шестерки трех пинасов авангарда, отправивших свои снаряды в это полевое укрепление, едва только земля, после «подарка» канонерской лодки осыпалась. Но это было уже лишним.
Прямых попаданий в орудия на позициях не наблюдалось. Однако контур земляного вала очень сильно повредился. Три из шести орудий оказались свалены с позиций. И всюду валяли тела убитых да раненых османов. А гарнизон укрепленной батареи, изрядно сократившись составом, спешно отступал к главным позициям. Туда, где уже вовсю били тревогу.