На железном троне
Шрифт:
И что тут началось! Крики, драки всех против всех. Не видно же ни черта! Германские офицеры попытались навести порядок. Но их крики «Halt!» многоязычной паникующей толпой закономерно воспринимались не так, как нужно. Кое кому он слышался и как «Allah!» или того хуже. Кто-то догадался развернуть пушку и выстрелить из нее в толпу. Кто-то открыл загородку с сотнями кавалерийских коней, что стали носиться с безумным видом по всему лагерю… Весь лагерь в ночной темноте самоотверженно паниковал и воевал со своими же солдатами, будучи уверенным, что сражается против турок, ворвавшихся на позиции. Сам Фердинанд II едва спасся из этого дурдома [58] .
58
В данном эпизоде описана практически один в один битва при Карансебеше, что произошла 17 сентября 1788 года между войсками Иосифа II,
Кёсем тогда распорядилась очень «щедро» наградить цыган, исправно выполнивших свою работу. Им без лишнего шума и огласки отрубили головы, обвинив в разбое. Чтобы никто не посмел рассказать о ключевых особенностях той ночи. А саму победу по державе объявили благодатью Аллаха, что смутил разум неверных. Впрочем, все серьезные люди знали, кто был дланью Всевышнего в этом смятении.
Так или иначе, но Фердинанд II потеряв огромную армию и массу дорогого вооружения, был вынужден отступить к Вене, которую османы и осадили. И все бы ничего. Да только в Южных Нидерландах, тех самых, что пока еще числились за Испанией, удивительно вовремя началось восстание против испанской власти. На стороне восставших выступили не только северные провинции, но и Англия с Францией. И сразу Филиппу II стало не до войны с османами. И австрийские родичи помочь ему ничем не могли, ведь в это самое время Фердинанд II, бешеным осликом метался по всем своим владениям в поисках солдат и оружия…
Более того. Этот новый кризис Габсбургов усугублялся и положением в Священной Римской Империи в целом. Ведь Фердинанд II Австрийский, как и его дядя Филипп II Испанский, страдал острой формой католичества головного мозга. А потому, едва вступив на престол, бросился искоренять ересь в своих владениях. Всего через несколько лет практически половина населения в его землях, было вынуждено покинуть их. Фердинанд поговаривал, как и его дядя, что лучше пустыня, нежели земля, населенная еретиками. То есть, теми самыми кальвинистами и лютеранами.
Быстро «наведя порядок» в своих землях, он бросился лечить всех окружающих от недостатка католичества в крови. И таки он развязал бы страшную Тридцатилетнюю войну, если бы не глухое рычание из Москвы. А так — все ограничилось восстанием в Богемии, которое очень быстро было спущено на тормозах. Выступать с войсками туда он испугался.
А дело начиналось так. В 1615 году в малоизвестном городке Леонберге [59] небольшая группа религиозных фанатиков католического толка догадалась по своему обостренному слабоумию арестовать мать известного математика и астронома — Иоганна Кеплера. Дмитрий Иоаннович к тому времени уже по всей Европе славился своей страстью к науке и уважительным отношением к ученым. Причем взаимно. Но, в отличие от своего предшественника на этой должности [60] , Дмитрий умел поддерживать своих протеже не только добрым словом и монеткой, но и крепким кулаком. Поэтому, уже три месяца спустя, в дивный городок Леонберг прибыл его курьер с резонансным посланием.
59
Леонберг — городок в графстве Вюртенберг, недалеко от Штутгарда, где в начале XVII века проходила серия одиозных и резонансных процессов над ведьмами.
60
Имеется в виду — роль общеевропейского благотворителя и крышевателя науки, которую до него занимал покойный Рудольф II Габсбург (1552–1612) — большой поклонник не только науки с искусством, но и ценитель всего Богемского.
Император в привычной для себя джедайской манере выдвигал обвинение в сатанизме против всех, кто участвовал в этой фантасмагории. И, соответствовал, требовал выдать этих злодеев под угрозой полного уничтожения города и всех его жителей. Дабы не плодить ересь. Сверх того, он обещал пойти войной на любого, кто посмеет выступить в защиту этого кровавого мракобесия. Всех жертв же, что эти поганые дьяволопоклонники захватили, он требовал отпустить и возместить им всякий ущерб, выдав сверху того по пятьсот рейхсталлеров [61] . Особенно, конечно, он пекся о некой Катарине Кеплер, бывшей совершенно случайно матерью известного ученого.
61
500 рейхсталлеров — это очень большая сумма. Примерно 250 рублей времен Ивана Грозного или 125 новых, имперских рублей Дмитрия. Подробнее о деньгах можно почитать
Резонансно. Очень резонансно.
И выдали. И выплатили. И покаялись.
Связываться с Дмитрием из-за столь мелочного спора не решился никто. После чего всех, кто участвовал обвинении, дознании и пытках Император попросту утопил в бочке святой воды. По очереди. При свидетелях. В качестве демонстрации их глубокой греховности. А Иоганн Кеплер переехал в Москву, став первой ласточкой. За ним же полноводной рекой двинулись все, кто хотел заниматься наукой без оглядки на религиозное мракобесие.
Дальше — больше.
Раз за разом Дмитрий выступал тем человеком, который не только пресекал всяческое мракобесие и охоту на ведьм, но и какие-либо формы религиозного преследования. Именно по этой причине, люди, изгнанные Фердинандом II из владений Австрийских Габсбургов «сделали ноги» во владения Дмитрия. Ведь у него было много хорошей, незаселенной земли в Диком поле. Да и его репутация, что в Богемии, что в прочих протестантских землях, поднялась на невиданную высоту. Даже удалось примириться с Бранденбургом и Саксонией. А Фердинанд… он просто не решился «нести доброе, вечное, светлое» людям, которые фактически оказались под защитой Дмитрия. Вот Тридцатилетняя война и не получилась. Струсил «воин Господа» сражаться с тем, кто не проигрывал битв. Решил повременить с духовным очищением своей Империи. Но репутацию себе заработал гаже некуда. Собственно, к 1621 году ведьм и ученых преследовали на просторах Священной Римской Империи только на его землях. Да и то — очень осторожно. С оглядкой на Москву. И при первом же ворчании оттуда быстро заминали дело.
А Рим молчал.
233-ий Папа Павел V будучи юристом не находил явных противоречий в тезисах, на которые опирался Дмитрий. Ведь действительно лично Иисус никого не жег и не убивал ради насаждения своей веры, а только лишь «мочил глаголом» да чудеса совершал. И святые сподвижники первых веков христианства поступали так же. А потому убивать всех, кто верит в Христа несколько иначе — не по-христиански. Ну, так говорил Дмитрий. И в публичной риторике ничего ему возразить Павел V не мог, хоть и понимал, к чему тот клонит. Да и про «Дары волхвов» он знал. Благо, что иезуиты, которым он покровительствовал, все ему рассказали. То есть, он банально побаивался вступать в открытый конфликт с таким человеком. Ведь битвы бывают не только на полях сражений, но и в умах. И Павел V это прекрасно понимал. А Дмитрий… он не проигрывал битвы.
Вступивший же на Святой престол в феврале 1621 года Григорий XV так и вообще был лично знаком с Императором, побывав дважды в Москве. Много общался с Дмитрием, видел «Дары» и его дела. Друг не друг, но приятель точно, которому импонировали дела «рыжего головореза», коего он лично считал самым образованным человеком в Европе.
Да и вообще, сам по себе, Григорий XV хоть и выступал сторонником контрреформации, но не был склонен к насилию, особенно на религиозной почве. Поэтому при нем Святой престол перешел от вынужденного нейтралитета к дружественному [62] .
62
В нашей истории он в 1621 году выпустил буллу против магов и ведьм, сильно снизившую градус «охоты на ведьм» в католических землях и последствия для осужденных. А в 1622 году он создал Священную Конгрегацию Пропаганды Веры, дабы вести упорядоченную и осмысленную миссионерскую деятельность.
В общем — Фердинанду II и его дяде Филиппу II в результате летней кампании 1621 года стало совсем кисло. Но Кёсем-султан прекрасно понимала, что главный противник осман в Европе отнюдь не Фердинанд, теряющий с каждым днем влияние среди своего народа, а Дмитрий III Иоаннович [63] . Поэтому, выделив для осады Вены сильный, прекрасно вооруженный, но небольшой корпус, османы сосредоточили на Дунае поистине монументальную армию в двести тысяч человек. Да при каком-то чудовищном парке орудий — в полторы тысячи «стволов», включая тяжелые Василиски, что применялись при осаде Мальты. И все это на укрепленных позициях вдоль правого берега реки в местах, наиболее подходящих для переправы. Причем эшелонировано. Благо, что строить земляные редуты было несложно, а трудились над ними с самого 1614 года — как узнали, что Дмитрий взял в жены дочь Аббаса. Тут великим математиком быть не нужно, чтобы сложить два плюс два и понять грядущие перспективы.
63
Дмитрий установил свой тронный номер исходя из введенной им же практики нумерации монархов Московского престола с момента его утверждения. Подробнее об этом можно посмотреть в приложении.