На железном троне
Шрифт:
— Огонь! — Наконец раздалось откуда-то из-за спины.
И парой секунд спустя ударили шестидюймовые нарезные полевые «Единороги» слитным залпом «в ту степь». Долгий полет снарядов. И толстые, тугие столбы воды, поднялись над водной гладью. Без попаданий, разумеется.
А Дмитрий скрипел зубами.
Победить в этой кампании не представлялось сложным. Но всегда, каждую войну он возвращался с большим удоем. Все его легионеры получали внушительные премии, зная, что заслужили. Все семьи павших, наравне с увечными и тяжело ранеными ставились на ощутимый Императорский пенсион. А тут — не война, а позорище. Ни битв больших, ни трофеев знатных. И если снаряды было хоть и жалко, но не сильно. То бойцы, потерянные во время штурма Азова с Перекопом, да в засадах, жгли напалмом его самолюбие.
А еще ему изрядно доставляло беспокойство то ощущение, что им грубо попользовались его союзнички. От чего он хмурился все больше и больше. Ведь могли же воевать сами. И успешно.
В принципе — ничего такого в этом не было. Одна беда. Выгоду от подобной комбинации получали все, кроме Руси. Конечно, ей отходил Крым. То есть, очередной дикий, пустынный регион, которых у нее и так хватало. Только в отличие от того же Урала, Крым сразу становился огромным центром затрат. Сюда требовалось ударными темпами строить дорогу, ставить крепости, верфи и завозить людей. Но главное — разворачивать строительство довольно большого военного флота для защиты территории от османов. Однако финансовых выгод это все не несло из-за закрытости акватории. С кем там торговать? С турками, да с пока еще собственным пустынным побережьем. Ничего не скажешь — классное приобретение! В духе: «Поздравляю, вы выиграли большой долг!» Дмитрию такого подарка и даром было не нужно, во всяком случае пока.
Да, помочь союзникам было неплохо. Но что с этого всего шло лично ему? А что его легионерам? А что его державе? Ведь по сути, все сводилось к тому, что союзники должны были подойти, похлопать по плечу, крепко пожать натруженную руку и сказать большое человеческое спасибо.
Свинство! Иначе и не скажешь.
С каждым залпом, который поднимал тугие столбы воды в акватории Балаклавской бухты, Дмитрий становился все мрачнее и злее. Ведь уплывали его трофеи. На дно или за горизонт — не важно. Главное — не в его руки. А вместе с ними уплывала и последняя, хоть какая-то видимость успешной кампании. Даже не в его глазах, а среди легионеров. Так-то деньги были. И много. Он легко мог выплатить большие премии. Только всем было бы ясно, насколько они фиктивны. Насколько лживы. И в головы честных легионеров… да и не легионеров даже, а в головы простых ремесленников и купцов, невольно закралась бы мысль о том, что их Император не так уж и крут. Что вот как его можно провести. Прокатится, да с ветерком. Кинуть не только на круглую сумму, но и на личные интересы. А значит, что? Правильно. Им тоже можно. Всем можно, если осторожно. И никакой кровью потом такие мысли не вытравишь. Говорят, что один раз не Леголас. Но это только в сказках. В реальности все намного хуже. Один раз оступишься — всю семью в эльфы запишут…
Глава 6
21 июля 1621 года, Стамбул
В эти неспокойные годы на просторах огромной Османской Империи правил юный султан — Осман II [52] , сын Ахмеда I [53] от его красивой, но не самой влиятельной супруги — Махфируз [54] . Более того — опальной. Ведь незадолго до воцарения малолетнего сына ее перевели в Старый дворец, где она и умерла при странных обстоятельствах на тридцатом году жизни. Мало того, даже после того как ее сын стал султаном, она по обычаям того времени, не была переведена в Топкапы [55] и не получила титул валиде. А ведь для эпохи так называемого «Женского султаната» это было так типично. Кроме того, довольно удивительным является и то, что после ее смерти женщину тихо и быстро «прикопали» на кладбище при мечети в Эюпе без отдания каких-либо почестей, а не рядом с супругом в Голубой мечети. Совершенно очевидно дама была либо очень сильно оступившаяся в чем-то важном, хоть и не смертельном, либо не имевшая ни малейшего влияния при дворе. Что, в общем-то, не удивительно. Ведь именно в те годы жила и действовала знаменитая Кёсем-султан — одна из самых влиятельных дам «Женского султаната» за все годы его существования… да и, пожалуй, всей истории Османской Империи.
52
Осман II — 16-ый османский султан. Родился 3 ноября 1604 года. Взошел на престол в возрасте 13 лет 26 февраля 1618 года. Был низложен и убит в возрасте 17 лет 20 мая 1622 года. Был вполне здоров и разумен, но идеалистичен и неопытен. Попытался повести реформы янычарского корпуса и применить жесткие меры по отношению к употребляющим алкоголь. Был свергнут и убит в результате мятежа янычар и алкоголиков. Стал первым султаном Османской Империи, убитый своими подданными. Хотел перенести столицу в Малую Азию.
53
Ахмед I — 14-ый османский султан. Родился 18 апреля 1590 года. Взошел на престол в возрасте 13 лет 21 декабря 1603. Умер от сыпного тифа 22 ноября 1617. Ничем особенным не отличился. При нем Аббас I Великий смог сильно потеснить османов в Междуречье и в Закавказье. Однако в Европе войны вел относительно успешно, и не только войны, но и дипломатические игры. При нем началось масштабное восстание в Анатолии.
54
Махфируз Хадидже Султан (1590–1620) — сербская девушка Евдокия попала еще в гарем Мехмеда III, но тот умер в 1603 году. Стала наложницей Ахмеда I и матерью его старшего сына. Никакого особенного влияния на мужа не оказывала, даже несмотря на то, что родила ему первенцев. В районе 1615 года была выслана в Старый дворец, где, находясь в опале как Ахмеда I, так и своего сына Османа II, благополучно скончалась в чем, судя по всему, ей помогли.
55
Топкапы — главный дворец Османской Империи с 1478 по 1854 год. Был возведен Мехмедом II Фатихом, завоевавшим Константинополь в 1453 году, на руинах Большого дворца Басилевсов, уничтоженного в 1453 году.
Анастасия была дочерью греческого священника из Боснии, рожденная около 1590 года и захвачена в рабство совсем юной. Продана на рынке рабов, откуда и попала в гарем к своим пятнадцати годам. И сразу же привлекла внимание Ахмеда I, который дал ей имя Махпейкер, что значит «луноликая», отмечая красоту ее лица. А позже она обзавелась еще и именем «Кёсем», что означало ее как лидера, вожака. Властная и очень влиятельная особа не была матерью старшего сына Ахмеда, но родила ему множество детей и сумела этим грамотно распорядиться. Ее влияние при дворе быстро усиливалось. И если во время правления своего супруга она имела очень ограниченную власть, то вот потом…. Фактически в 1621 году в Османской Империи правила именно Кёсем-султан [56] , к которой очень уважительно относился малолетний Осман II. Даже несмотря на то, что она была его мачехой…
56
Кёсем-султан (1590–1651) — греческая девушка Анастасия попала в гарем Ахмеда I 15-летней девушкой и сразу стала его фавориткой. Была одной из самых влиятельных женщин в Османской Империи за все годы ее существования.
Женский султанат — совершенно удивительное явление в исламском мире, когда при формальном правлении мужчин, реальная власть была в руках их жен или матерей. Этот период длился целое столетие! Впрочем, конечно, власть женщин была весьма непроста по своей форме. Никаких должностей и явных прав для реализации своей амбиций они не имели. Ведь это исламское государство, мало того — суннитское, в котором юридическое положение женщины весьма неказисто. Однако степень их влияния на слабых и безвольных мужчин, правивших в те годы в Стамбуле, была столь высока, что и принято говорить о фактическом их правлении.
А посему именно к Махпейкер и пришли с донесением командиры, извещающие о новой трагедии. Ведь как идти к султану? Всем жить хочется, а новость кошмарная.
— Что ты мямлишь? Что там произошло? — Раздраженно поинтересовалась стройная, красивая и упругая, словно волчица, женщина тридцати лет. Ее не смогли подкосить даже многочисленные роды. Лицо было все так же прекрасно, движения мягки, изящны и экономны, а взгляд цепкий и внимательный. Она была воплощение природной, дикой, животной красоты, никоим образом, не напоминая нежную и пышную клушу, что считалась красавицей в те годы и на Востоке, и на Западе.
— Император, — нервно сглотнул, произнес мужчина.
— Что Император? И какой? Наши войска наконец взяли Вену? Чего ты так испугался?
О да! Кёсем-султан смогла недурно выкрутиться из ловушки, в которую Фердинанд II Габсбург [57] загонял Османскую Империю.
Священная Римская Империя, благодаря предательству потерпела страшное поражение под Белградом в конце мая, потеряв там не только огромное количество «московских» ружей, но и всю свою артиллерию, также, отлитую на Руси по «московскому» методу. Это радикально усилило Кёсем и ослабило Фердинанда. Причем и боя-то толком не было. До смешного.
57
Фердинанд II Габсбург (1578–1637) — 36-ой Император Священной Римской Империи. Взошел на престол 9 сентября 1619 года после смерти Матвея I Габсбурга.
Войско Фердинанда II насчитывало сто тысяч человек разных национальностей: различных германцев, сербов, хорватов, венгров, румын, чехов, итальянцев и прочих. Совокупно — более тридцати пяти языков и наречий. Так вот. Авангард его армии в лице небольшого конного отряда продвинулся ближе к Белграду в поисках османских войск. Их они не нашли, но столкнулись с группой цыган, предложивших солдатам освежиться. За символическую плату кавалеристы купили несколько бочек шнапса и стали утолять жажду. «Утоление жажды» затянулось. Увлеклись немного. А вечером туда уже подошла еще пехотная рота, которая, не будь дураками, потребовала всем солдатам своего состава хотя бы по кружке шнапса. Не, ну тоже устали. Тоже умаялись. Цыгане развели руками, сославшись на то, что шнапс у них был только для господ кавалеристов, а не для всяких там оборванцев. Пьяные в дребедень кавалеристы высоко оценили такую оценку и активно ее стали развивать. Затеялась перебранка, в ходе которой со стороны кавалеристов кто-то выстрелил в пехотинцев из пистолета…
В ходе этой вечерней стычки, трезвые и злые пехотинцы смогли изрядно накостылять пусть и лучше подготовленным, но сильно пьяным кавалеристам. Многих ранило или убило. Выбили, в общем, пехотинцы кавалеристов от цыганского обоза и дорвались до шнапса. Уже бесплатно. Цыган-то и след простыл к тому моменту. А израненные остатки сильно пьяных кавалеристов дали деру.
Влетели в армейский лагерь. Вид израненных и шальных кавалеристов в ночи вызвал панику. Кто-то очень своевременно крикнул: «Турки! Турки!»