Набат
Шрифт:
Судских замолчал, ожидая от шефа вопросов, однако Воливач пребывал в разрешении каких-то своих внутренних споров. Пауза несколько затянулась, и Судских заговорил:
— И еще я думаю, Виктор Вилорович, Илья Триф призван выполнять роль детонатора в борьбе иудаизма с исламом за передел мира, как провозвестник новой религии.
Воливач посмотрел на Судских ошарашенными глазами, покрутил для убедительности пальцем у виска.
— Думаете, меня заносит? Нет. Я ведь читал труды его по истории христианства и сужу об этом беспристрастно. Христианство, как щит иудаизма, уже не играет своей первоначальной роли, оно выродилось в буффонаду, а если принять во внимание его нынешних союзников, радоваться раввинам нечего. Нынче иудаизм укрепил свои позиции, еврейская диаспора повсеместно контролирует политику, экономику, искусство, средства информации.
— Дела-а! — прихлопнул в ладоши Воливач. Едва присев, он снова вскочил, заходил по кабинету. — Что ж получается: мы находим Трифа и отдаем его Церкви — Церковь перевооружается.
— Якобы, — уточнил Судских.
— Якобы, — повторил Воливач. — Отдаем его коммунистам…
— Перевооружаются они, — закончил за него Судских.
— Надо подумать, — прищурился Воливач. — Не утопить ли двухголового котенка…
1 — 4
Будить зверя не входило в правила Судских. А Воливач покинул штаб-квартиру УСИ ровно ошпаренный. Любимчик задал задачу. Одно дело — быть пожарным сцены, когда идет представление о красном петушке, другое — править режиссуру в качестве цензора. К этому мягко подталкивал Судских. Воливач не отрицал, что спектакль устарел и зритель мог отвернуться, но в какую сторону?
«А это— куда подтолкнут», — подумал, но не высказал он.
Не первый раз его задевало умение Судских оставаться в тени, еще точнее — сеять сомнения. «И всегда ведь находится дурак, который идейно взращивает их!» — анализировал Воливач. Помнится, поступила команда из окружения президента поубирать с телеэкрана глуповатые шоу, а заодно и ведущих неславянского происхождения. Задание соответственно поручалось Судских. Тот и пальцем не шевельнул. Вроде бы. А выступил по первой программе известный по прежним временам публицист. «Смотрите, — говорил он, — как идет оболванивание масс. Веселенькая передачка «Поле чудес». Призы, музыка, аплодисменты. И никому невдомек, что это элементарная насмешка над зрителем. Где «поле чудес»? Правильно, в стране дураков. У нас с вами. А главные призы и баснословные доходы остаются за кадром. Это и есть суть шоу-бизнеса. Надо нам это?» Нет, ответили возмущенными письмами шахтеры Воркуты и колхозники Нечерноземья: дурят нашего брата, измываются.
«Твоя работа?» — Воливач звонит Судских, смеется. «Поручали мне, — смеется Судских. — Но зачем попу гармонь?
Для этого заливистые есть, у них там целая программа перемен. Диалог Попов — Бурлацкий меняют на поп и Бурлацкий. «До и после полуночи» на «От зари до зари». Так что, Виктор Вилорович, ничего не изменилось. А «Поле чудес» станет целиком «Страной чудес».
Ничего не изменилось! Ни-че-го! Ни в какую сторону.
Россияне тихо, как после тяжелого похмелья, осознавали, что их в очередной раз надули. Старухи, столь громко ратовавшие за возврат коммунистов, получили свое и теперь в длинных очередях примеряли тело Зюганова к голове Лебедя, а мозги Явлинского к черепку Ампилова. «Всем бы яйца рвать!» — не выдерживал порой кто-либо из бывших ударников комтруда, а что поделаешь, сам мотал красным флагом, палил у сына коммерческий ларек, а теперь не помитингуешь, остережешься Церкви. Можно материть власть, можно оплевать парламент, сгори он синим пламенем, даже продавщицу в хлебном можно, а Церковь — ни-ни… Это Богово, Господа гневить нельзя. Да и власть привычнее гнобить на кухне… По столичным трассам мотались туда-сюда газики «раковые шейки», к гаишным импортным «фордам» прибавились конфискованные у арестованных буржуев джипы, милицейские чины обзавелись «мерседесами», «вольво», «тоётами», и сама милиция разнообразилась: была «региональная милиция», «муниципальная милиция», «квартальная милиция», «милиция нравов», просто «милиция» и даже «церковная милиция»; они вместе и по- одиночке громили банды грабителей, рэкетиров, насильников.
«Всегда можно нанять одну половину человечества, чтобы перестрелять другую», — подумал Судских, почитывая оперативную информацию за прошедшие сутки.
«В районе Добрынинского рынка отряд «милиции нравов» совместно с ОМОНом уничтожил банду подростков».
«Боже мой, там же пацаны от пятнадцати до двадцати пяти! Убиты молодые мужчины, без которых не родятся новые отцы…»
Голод в Поволжье и на Украине в двадцатых, массовые расстрелы и расправы в тридцатых, самая кровавая война прошлого века, спровоцированная теми же партийцами, послевоенные репрессии, повсеместное отравление окружающей среды и вот, наконец, уничтожение россиян под видом борьбы с бандитизмом. По статистике вон они, сводки на столе: умирает населения больше, чем рождается, на пять новорожденных мальчиков трое с психическими отклонениями, один — с физическими, и неизвестно, доживет ли до зрелого возраста последний младенец…
На тысячу россиян в стране шестьсот иноверцев. Малопьющих, некурящих, которые живут по обычаям диаспоры. Своих защищают всеми имеющимися средствами. Правыми и неправыми. Русских разобщили, замордовали власти, иноверцы, Церковь. Святые отцы сторговались с коммуняками. Последнее прибежище хуже тюрьмы.
«Найдется ли сила, способная сплотить народ ради элементарной выживаемости? — спрашивал Судских, размышляя над неутешительными сводками. — Опять деление на партийных и беспородных, райкомов больше, чем булочных…»
Судских понимал ухищрения своего шефа, понимал и поддерживал. Заново создав государство в государстве, умело играя на струнах: «С кем органы, с тем и власть», собрал в структурах довольно устойчивый костяк профессионалов из здравомыслящих.
Пока они не вели разговоров об активных действиях, сегодняшний — прелюдия, появился катализатор, способный ускорить реакцию людского брожения.
«Вот и сила, — подводил итог своим размышлениям Судских. — Дело за умением направить ее в нужное русло. Без бунтарей, без погромов, без крови и самое главное — без лжедмитриев».
Судских тряхнул головой и сел к столу. Пора заниматься текучкой. Пощелкав клавишами, вошел в компьютерную сеть МВД.
Из оперативных сводок МВД его внимание привлекли несколько. Засада на квартире Икс сообщала, что некто, как установлено по картотеке, боксер-профессионал Эльдар Назаров, кличка Назар, в ноль часов двадцать минут якобы разыскивал в данной квартире свою подружку. Работник милиции, вышедший удостовериться, с кем прибыл неизвестный, видел с краю дома автомобиль марки «Вольво-860» с потушенными фарами, который тронулся сразу, едва скрылся неизвестный. Судя по обильному снегу на крыше автомобиля, наблюдение за квартирой велось долго. Вызванные им патрульно-розыскные команды обнаружить указанную машину в данном районе не смогли. Примерно полчаса спустя в том же районе произошла драка, вернее, нападение на гражданина Фетисова. Как утверждает сам Фетисов в заявлении, он с друзьями вышел на улицу и увидел, как двое что-то прячут в багажник иномарки. Не то «Вольво-860», не то «Вольво-850». Как законопослушный гражданин, он потребовал от этих двоих проехать в ближайшее отделение милиции, после чего был избит обоими неизвестными, результатом чего явился осколочный перелом челюсти гражданина Фетисова.
«Про требование ехать в околоток, конечно, врет, — отметил искушенный Судских, — а физиономию начистили крепко».
Гражданин Фетисов был доставлен в 61 — ю градскую больницу для малоимущих с сотрясением мозга и тройным переломом нижней челюсти. От сотрясения пострадавший быстро оправился. «Видимо, сотрясать было нечего», — отмечал по ходу дела Судских. На нижнюю челюсть гражданину Фетисову были наложены бандажи. Там же в больнице гражданин Фетисов написал заявление в «Региональный совет по оказанию помощи лицам, пострадавшим от бандитизма» с просьбой установить ему инвалидность и бесплатно поставить зубные протезы как нижней, так и верхней челюсти. В# другом заявлении, на имя президента России, он написал, что смело заступил дорогу бандитам-буржуям и просит за это материальную помощь в размере ста должностных окладов единовременно и постоянную, как ветерану борьбы и труда.
Просмотрев данные на иномарки, зарегистрированные в Москве и области, Судских установил, что «Вольво-850» есть у шести автолюбителей, семь принадлежат различным коммерческим структурам. «Вольво-860» обладают четверо, структурам принадлежат пять машин. Среди автолюбителей числился Виктор Портнов, генеральный директор сыскного частного бюро «Русичъ», с которым Судских, конечно же, был знаком по некоторым совместным делам. В его штате на должности заместителя подвизался Эльдар Назаров.
«Это радует!» — удовлетворенно подумал Судских и позвонил в оперативный отдел. Кто возьмет трубку, тому и править службу.