Набла квадрат
Шрифт:
В этом упрятанном глубоко в скалу помещении издавна хранились и употреблялись спиртные напитки, что делало его весьма привлекательным убежищем на случай ядерной атаки. На вечно влажных стенах были выцарапаны изречения, которые Горм едва мог разобрать наполовину из-за заковыристости выражений, и картины, явно свидетельствовавшие о том, что пещера бывала и святилищем какого-то сильно фаллического культа.
За липким железным столом на железных же стульях сидели без одного полторы дюжины оборванцев. На столе стояло несколько здоровых
Разговор не клеился.
— На хрена ты приволок к нам этот металлолом? — спрашивал у прислоненного в полуобморочном состоянии к стене гарпунера краснорожий безносый хмырь во главе стола. — Эй, ты, рогатый, подними забрало — поглядим, так ли ты страшен!
— Ладно. Штанов можете не спускать. Судя по вашему виду и запаху, вы всегда с этим опаздываете, — Горм нарочито медленным движением освободил фиксаторы и, сняв очки, отодвинул маску респиратора от лица. Тут же сидевший по левую руку от безносого мерзавец с плоской мордой, отливавшей медью, как начищенная сковорода, метнул Горму в лицо нож, до поры запрятанный в рукаве. Горм перехватил его в воздухе двумя пальцами за лезвие и послал обратно — «Извините, рефлекс.» Последовали хрип, бульканье, лязг падающего стула и громкий стук затылка трупа о каменный пол.
— Я чувствую, плохо видно, — Горм поманил пальцем фонарь. Тот со скрипом повернулся. — Теперь лучше, что ли? Дайте тому длинному хлебнуть — он оклемается. А ты, красавец, захлопни пасть или как это там у тебя называется.
— А я тебя уже видел. И этих красноглазых тоже. Пил тогда без просыпу двенадцать дней, и на тринадцатый увидел. Выпьем по этому случаю. Пей с нами, рогатый.
— Вы, что ль, капитаны пиратских кораблей?
— Мы, мы. Садись к столу, выпей. Ах, ты же кровь пьешь… Нацедить?
— Не грызи вены и вообще оставь труп товарища в покое. У меня есть одно предложение.
«Дай ты им выпить,» — шептал голос Кукылина из рогатого обруча. «У нас без двух-трех стартовых чашек ни одно дело не идет.»
Горм махнул рукой, сел за стол, придвинул к себе блюдо, вынул из ножен большой и малый кинжалы, прикинул дозу радиации и принялся за еду. Йего вспорхнули на край стола и тоже заработали челюстями. Черепов потянулся к бутыли, но Горм треснул его по клешне:
— Убери лапы!
— А что я?
— Это наркотик, птичка!
— С тобой всю жизнь проживешь, так на старости вспомнить будет нечего!
— Пень ты кривопоносный, а не птица! Тебе потенция твоя дорога?
— А, — Черепов схватил бутыль и впечатал ее в стену.
— Так что у тебя за предложение? — безносый уже изрядно оживился.
— Я мститель. Мой кровник находится в другой звездной системе. Мне нужен звездолет. Я не могу построить его в одиночку.
И намека на понимание не отразилось в мутных глазах слушателей. Горм тем не менее продолжал.
— Планета в ужасном состоянии. Народишко мрет, биосфера деградировала, воздух, сами понимаете, отравлен и запылен, на материке война. Возможность остановить вырождение для вас и начать строительство для меня — эту лажу прекратить. Вас, пиратов, боятся на суше. Меня тоже. Если мы объединим усилия и вступим на материк с хорошо подкрепленным призывом прекратить войну, нас послушают. Ваши жизни кончены, но у некоторых из вас могут быть дети, которые, может быть, заживут как следует. Все.
— А чем тебе наша жизнь не нравится? Спирт, рыба — закуска хорошая, работа по душе.
— А тем, что на побережьях, где много разбомбленных портов, уровень мутаций такой, что выживает один ребенок из десяти, да и тот вырастает в урода вроде тебя. На суше есть большие ненаселенные области, где радиоактивность меньше. И потом, понимал бы что в рыбе.
— Что ты нам настроение портишь! До смерти как-нибудь доживем, наливай!
Один из капитанов уже валялся рядом с покойником в корягу пьяный.
— Эй, я вам не хвост собачий предлагаю, а последнюю надежду спасти ваш же мир, — Горм чувствовал полную неуместность своих слов, но другие почему-то не вылись.
— Пусть его те спасают, кто ему хоть чем-то обязан!
— Что он говорит? — спросил Бросай.
— Фуфло. Черепов, ты видишь, что творит вино?
— Жуткое дело, Горм. Можно я клюну того толстого в глаз? Уж больно противно он орет.
— Если клюнешь, заорет еще противнее, — Опорожнив блюдо с мясом в один из своих поясных мешков, Горм встал и повернулся к выходу, но запнулся о стоявшего на четвереньках гарпунера. Пол был покрыт вонючей грязью. Горм встал, сорвал с гарпунера штаны и, кое-как обтерев руки, пошел к лестнице.
Йего запрыгали за ним. Черепов мимоходом клюнул-таки чью-то задницу, торчавшую из-под стола. Уход гостей так и остался бы незамеченным хозяевами, если б не прощальный выстрел из ракетного пистолета, испаривший фонарь.
— Обдристки, — бормотал Горм, развязывая парус, в который были запакованы охранники, стоявшие у входа в пещеру. — И ты, братец, тоже хорош: ах, морские-де разбойники, не знают страха и пощады!
— Сам виноват, — отозвался Кукылин. — Я не учил тебя так вести переговоры.
Ничего, договоришься в следующий раз.
— Никаких разговоров с этим троллиным дерьмом! Нафиг мне такие союзники, которым все пофиг!
— Боюсь, лучше ты не сыщешь. На материке тоже преимущественно мразь, как ни стыдно мне это признать.
— Но, ежели по тебе судить, рыцари-то не все мразь?
— Но их осталось человек двести, и то все при дворах разных государей и враждуют друг с другом.
— А с другой стороны гор?
— Там, пожалуй, есть человек четыреста летчиков, но они все присягали Ратратрымыргу.