Начальник милиции. Книга 3
Шрифт:
Я знаю, что он делает, но не знаю, зачем, и поэтому не могу предугадать его следующий ход. Возможно, если пойму его мотив, то и пойму, кто он есть. И еще ему явно содействуют Трубецкой и Купер. Вот бы их тряхнуть по полной… Так, чтобы мать родную продать готовы были, не то что Кукловода. Мне теперь терять нечего, так, может, мне их навестить? Еще надо в общагу наведаться, пробить, что да как, а потом укрыться там, где меня точно искать никто не будет.
Адресок лежит где-то в кармане. Интересно, а там сколько комнат? Две или одна?
Глава 13
Я
Мышью проскочив к себе в кабинет, я заперся изнутри и, не включая свет, переоделся в гражданскую одежду. Когда глаза совсем привыкли к полумраку, я обнаружил, что без меня в кабинете изрядно порылись. Ну и ладно… Ничего они не найдут, я, в конце концов, не убийца. А тайничок они мой не нашли, хорошо я его замаскировал под половицами.
Так что теперь я сам вскрыл его и забрал остатки денег. Их уже было не так много, но вместе с недавно полученной зарплатой пока сумма была достаточная, чтобы какое-то время жить — не тужить, но чувствую, что предстоят всякие непредвиденные расходы, я теперь в бегах, и бюджет надо будет в ближайшее время пополнить. Пока не знаю, как. Это ещё нужно обдумать. Закончив дела в кабинете, запер его на ключ и направился, по стеночке, держась деревьев и кустов, что росли по периметру территории, к вольеру. Наскоро попрощался с Мухтаром.
— Пока, друг, не скучай, надеюсь, еще увидимся, — я обнял пса.
Тот, почуяв неладное, постарался лизнуть меня в нос, я не стал противиться и отворачиваться, дал ему проявить прощальную ласку. Такое ощущение, что он понял все, знал, что надо мной нависла опасность.
— Серый будет тебя выгуливать, — чесал я Мухтара за ухом, а потом поочерёдно оттягивал каждое ухо плавным движением, он обожал такой собачий массаж ушей и щурился от удовольствия. — Но с работой пока придется завязать. Бывай…
Я вышел из вольера и запер на засов дверь, повернулся и зашагал прочь. Быстрым шагом и не оглядываясь, иначе бы не выдержал и непременно забрал бы Мухтара с собой. Но нет, нельзя… Человека тяжело найти даже в небольшом городке, а человека с собакой отыскать гораздо легче. Зашагал еще быстрее, чуть ли не бегом, когда услышал за спиной жалобное поскуливание.
По улице я прямиком направился в общагу. Там наверняка меня ждут, но что-то мне подсказывало, что для полноты картины мне обязательно необходимо туда наведаться. Пусть тайно, пусть «ползком», но я должен туда проникнуть.
Я подошел к зданию общаги со стороны стадиона, как запоздалый гуляка. Руки в брюки, иду, по сторонам поплевываю. Обычный беспечный парнишка, шагает и, что называется, пинает балду. А сам приглядывался, крутил головой и наблюдал, подмечал.
Никаких посторонних машин перед крыльцом общежития я не увидел. Впрочем, и местных машин было всего три на общагу — наши люди в булочную на машинах не ездят. Никакой милиции и никаких незнакомых людей тоже не было.
Все
Я осмотрелся. Верка с моего этажа собирает белье с уличной сушилки. Молодая парочка, что недавно заселилась, все так же, держась за ручки, куда-то намылилась. Расфуфыренные, в джинсах, парень с гривой, что у мерина, и с гитарой на плече. В общем, тихая-мирная общажная жизнь текла своим чередом и не знала, что Морозов теперь не в ее спокойном потоке, а попал в водоворот.
Нужно вызвать Нурика. Я поднял маленький камешек с ноготок размером, намереваясь его швырнуть в окошко первого этажа, туда, где моя комната. Наверняка соседа уже приходили спрашивать Ахметов меня не сдаст, а если бы и сдал, то сдавать-то нечего. Он ничего не знает, да и я ничего не сделал.
Я уже хотел было выйти из кустов и подойти ближе, как мой глаз зацепился за мясокомбинатников, что резались в домино, сдабривая игру янтарным напитком из трехлитровых банок.
Что не так? Ага… Не все они наши. Я пригляделся. Ну точно — один хмырь небритой наружности и с фингалом под глазом не из нашей общаги, вроде. Во всяком случае, я его не припомню. Может, алкаш прибился к мужикам пиво похлебать и в доминошку порезаться? Очень похоже на то. Так? Да не так…
Я подкрался ближе, заросли стриженного вяза в роли изгороди на газоне мне очень помогли. Стал смотреть. Хмырь этот слишком уж гладок для алкашика. Небритость есть, да, но кожа на морде не как у кирзы, а жилки красные и сосудистые на носу и вовсе отсутствуют. Мешки под глазами? Нету их. Морщины от разгульной жизни — таких тоже не имеется. Ну и стрижка — вроде лохматый, но отнюдь не заросший, значит, просто волосы взъерошил, а парикмахерскую-то посещал недавно.
Еще — важная деталь. Наколка на кисти виднеется. Парашют и буквы какие-то — скорее всего, ВДВ или что-то в этом духе. Десантник в прошлом, получается. А фингал? А что фингал, его и нарисовать можно. Даже я без всякого грима это сделать смогу. Для этого нужна алюминиевая пуговица от советской школьной формы и школьный мел. Мажем пуговицу мелом (она шершавая) — да и водим круговыми движениями пуговкой под глазом. Синюшный окрас мел с алюминием дают именно при трении о кожу. Синяк получается очень достоверным. Получается, это засланный казачок. Караулит меня, что ему еще тут делать.
Между тем, Верка развесила белье и, сотрясая грудями в через тонкий ситцевый халат и с тазом под мышкой, направилась к крыльцу. Я ретировался в кусты и оттуда и пошел к ней наперерез.
— Привет, — вышел я из кустов.
Но встал так, чтобы от доминошников меня не видно было.
— Ой, мама! Саша! Тьфу, напугал.
— Тише, тише… Верунчик, у меня к тебе просьба.
— Опять постирать? Ну давай, по прошлой таксе. Только колбасу можешь копченую, а не вареную достать?
— Да нет, все проще… Вон видишь мужичков?