Начало пути

Ковальская Дарья Александровна

Рев мгновенно оборвался.

— Я иногда тебя просто ненавижу, ты в курсе?

— Угу. Лезь давай, а то мокро и холодно.

— Не наглей, мелкий!

Я приподнялась на цыпочки и осторожно выглянула из могилы. Рядом с соседней стоял паренек, на вид лет пяти, и с интересом смотрел, как парень плотного телосложения, упершись рукой о ее край, готовится спрыгнуть вниз.

Короче, я не выдержала. Вроде не пугливые.

— Э… мм… извините, а что конкретно вы ищете?

Парни

замерли. Малыша затрясло, но он не обернулся. Зато обернулся старшенький и, увидев только всклоченную грязную макушку и ярко горящие глаза как раз на уровне земли, заорал, рванул вбок, поскользнулся и рухнул в могилу. В соседнюю. Ребенка затрясло еще сильнее.

— М-мама… А-арчи-и-и…

Из могилы донесся тихий, но очень эмоциональный мат.

— Ммм… я очень извиняюсь, что напугала. Но ты понимаешь…

Взвизгнувший ребенок рванул вперед и тоже прыгнул в соседнюю могилу. А я всего-то за пяточку его потрогала. Нервный какой. А чего тогда на кладбище поперся?

Тоже мне герой!

20:32

— Не… получается. Ух! Блин…

Стою, наблюдаю за тем, как периодически над могилой появляется голова паренька, он подтягивается, цепляясь за скользящие комья земли вперемешку с травой, и… падает обратно, срываясь.

Мальчик притих и не орет. Он вообще с тех пор, как я голос подала, разговаривал мало и тихо, но я все слышала. Дождь, кстати, стихать начал.

— Я, может, конечно, лезу не в свое дело, но так ты только выбьешься из сил…

— Заткнись! — расхрабрился тот, что поменьше, подпрыгнув, чтобы меня увидеть. — Без тебя разберемся.

Глаза, правда, у него были круглые и сильно испуганные.

— Н-да. Ладно, тогда без сантиментов.

— И не колдуй! — В меня чем-то бросили. Судя по ощущениям, это ком земли. Зато как точно, прямо в глаз засветил.

Скриплю зубами, шлю проклятия, в соседней могилке притихли, испугавшись последствий собственной храбрости.

— Вот щас как в тараканов превращу! — рявкнула я, счищая с лица мокрые потеки грязи. — Нет, одного в таракана, второго в гусеницу! И посмотрю, как вы там, сволочи мелкие, выбираться будете.

— Не надо в тараканов. Мы… все сделаем. Мы ж не знали… что ты колдующее… умертвие.

— Сам ты «умертвие»! Ведьма я!

Снова тихое шушуканье.

— Ага, ври больше! Ведьмам по ночам делать больше нечего, как в могилах сидеть и вампиров пугать!

— Каких вампиров?

Удивленное молчание.

— То есть ты даже не в курсе, на кого посмела голос поднять? — уточнил тоненький детский голосок.

— Нет. Не до того было.

— Подними меня.

Встаю на цыпочки, чтобы увидеть. Над соседней могилкой показалась встрепанная грязная голова мелкого.

— Я, между прочим, принц! Чистокровный вампир в сто сороковом поколении, — сообщил ребенок, злобно сверкая глазками. — А ты меня напугать пыталась!

— Я не пыталась, я напугала. Слушайте, мы так и будем ругаться или начнем искать выход из ситуации? Лично я замерзла, сломала руку и…

— А у нас мазь есть! — радостно сообщили из недр могилы. Видать, подросток. Арчибальд вроде его зовут.

— Какая мазь? — заинтересовалась я.

— Классная. Все повреждения заживляет. Хочешь?

Киваю, забыв, что меня не видно.

— Кивает, — сообщил принц другу.

— Тогда вытащи нас! Ты же ведьма. Тебе это как нечего делать.

— Гм. У меня рука сломана. Мне теперь есть что тут делать.

— Да? — разочарованно. — Сильно?

— В трех… нет, уже в четырех местах, — соврала я.

— О как… больно небось.

— Ты даже не представляешь как.

— Да поставь ты меня. На землю поставь! Я за помощью сбегаю. Нет, не боюсь. Да найду я куда бежать!

Мелкого с трудом, но выпихнули наверх. Над могилкой показалось лицо подпрыгнувшего паренька. Оба с надеждой смотрим на пытающегося отряхнуться малыша.

— Всё, я пошел. Скоро вернусь.

Я заволновалась. Это он за вампирами, получается, пошел? Хрен их знает, может, тут и вампиры есть. После говорящего трупа с претензиями я уже ничему не удивлюсь.

— Погодь! А чего искал-то?

Паренек обернулся, вытер рукавом нос, тут же ставший таким же грязным, как и рукав, задумался.

— Монету, — крикнули из могилы. — Ему, видите ли, нужна неразменная монета.

— А чего это?

— Мертвым в рот кладут, — пояснил малыш и вздохнул. — Ее потом трать не трать, все равно вернется. А у них серебро было… Кладбище больно богатое, с медяками не хоронили. А я так лошадку хотел…

Ошарашенно на него смотрю. Так это чего, те монеты, которые из наших зомби постоянно сыплются? Они их поднимают, суют в рот, но монеты все равно сыплются. Дыр-то много. Щеки есть не у всех. И тем более… некоторые и вовсе без головы бродят.

Залезаю здоровой рукой в мокрый слипшийся карман, с остервенением там копаюсь. Да где же это? Где?!

— Ну ладно, Арчи. Не скучай, я скоро.

— Осторожно там, мало ли, вдруг оборотни на охоту вышли.

Тут еще и оборотни есть? Я придушу мага. Он теперь смертный, его должно пронять.

— Подумаешь, я принц! Они от одного моего запаха передохнут.

Хихикаю. Это нервное. О, вот она!

— А… у меня есть монета! Неразменная!

Гордо демонстрирую погнутую почерневшую металлическую штуковину, которую один из зомбиков так и не поднял, ибо рухнул рядом и рассыпался на составляющие. Маг сказал, что срок вышел.

Малыш обернулся и, сощурившись, присмотрелся к тому, что я так бодро сжимала в руке.

— Ну что, она?!

— Гм… меня вообще-то обмануть сложно. Я магию такого рода чую… — Подходя ближе и вытягивая от любопытства шею.