Начало
Шрифт:
Глава 18
Кораблей было много, очень много. Впечатление и на самом деле было такое, что летел рой. Огромный шар, наполненный кораблями, причем в середине плыли огромные звездолёты с полным вооружением, а чем дальше от цента, тем корабли становились меньше и шустрее. И каждый из этих звездолётов имел свою форму. Скажу честно, такого разнообразия кораблей я не видел никогда, да и представить не мог. Одни корабли походили на летящих жуков, другие на стрекоз, третьи, тяжелые и неуклюжие, но с огромным брюхом, на навозных мух. В общем, каждый звездолёт чем-то напоминал свое насекомое, а разнообразие их видов неисчислимо. Были даже бабочки, раскинувшие огромные крылья, и как я догадался, впитывающие все виды космического
Впереди летели маленькие корабли, похожие на моего кузнечика, за ними двигались побольше, а потом еще больше. Когда-нибудь видели, как идет авианосец? Впереди идут ракетные крейсера, способные уничтожить все вокруг, за ними эсминцы с глубинными бомбами, потом корабли снабжения, по бокам под водой движутся подводные лодки, а в середине идет авианосец, готовый мгновенно выбросить в воздух паровым катапультами истребители и боевые вертолеты сопровождения. Но если авианосца сопровождают максимум двадцать корабликов, то здесь их было не одна сотня — огромный шар внутри которого летел гигантский корабль, размером с небольшую планету. Именно его охраняли огромные корабли, дальше к краям шли средние, а уже по краям роились мелкие, чем-то похожие на моего кузнечика, только раза в три больше. Таких мелких, как мой, я увидел всего десятка два, и они шли в глубине шара, прикрытые большими кораблями.
Теперь я понимал, почему все боятся роя. Уничтожить этакую силищу невозможно, зато ему под силу превратить в пыль любую звездную систему. К кораблю-матке не подберешься, не дадут, а уж мелкие легко расправятся с любой угрозой. Звездолеты-насекомые проходили мимо, не обращая на мой кораблик никакого внимания, и я уже, было, решил, что рой пролетит мимо, а я отправлюсь дальше по своим делам, как вдруг мой кузнечик двинулся с места, развернулся, и вот уже он летит в строю вместе с другими звездолетами к непонятной для меня цели.
– Эй, искин, — вежливо обратился я к кораблю. – А не стоит ли нам просто подождать, пока рой пролетит? Нам с ними зачем? У нас другая цель. Немедленно разворачивайся! Я приказываю! Немедленно!!!
А в ответ тишина, то ли не слышит, то ли разговаривать со мной не хочет. Да уж, а мы, кажется, попали. Зачем я вообще взял этот корабль?
– Искин, ответь, – рявкнул я. — Мать твою за ногу и за все остальные ее конечности, включая крылья!
И снова тишина в ответ.
— Милый, добрый искинчик,— попросил я. —Прости меня, я был не прав, давай договариваться полюбовно. Зачем нам ссориться? К чему нам все эти проблемы? Да и рой нам не нужен, с ним же одни проблемы, начнут тебя спрашивать, что везешь, куда везешь…
Тишина.
— Искин?!!
И что? И как? Я выругался, даже Вознесенского вспомнил.
«Раб стандарта, царь природы, ты свободен без свободы, ты летишь в автомашине, но машина — без руля... Оза, Роза ли, стервоза – как скучны метаморфозы, в ящик рано или поздно...Жизнь была – а на фига?!» И на фига?!!
Я видел, как мой кораблик занял свое место среди таких же, как он. Или он теперь уже не мой? Кто-то взял управление кузнечиком на себя, может какой-то неведомый мне диспетчер роя, и теперь я уже не мог управлять своим звездолетом. Да и можно ли сказать, что я управлял? И можно ли было говорить, что он мой? Это же как операционная система десятка Майкрософт, делает все, что хочет, вплоть до того, что сдает тебя в полицию за то, что пользуешься пиратскими программами – американцы кайф поймали от этой бесплатной программы. Причем сама обновляется, самаскидывает всю информацию о тебе, все пароли передает в центр обновления,
Я этим кораблем командовал, но управлял по-настоящему искин. Это он решал, какие двигатели запускать и в каком порядке, как экономить топливо или что там у него. Снабжал меня воздухом и пищей, а я просто из себя изображал крутого пилота. А на самом деле получается, что без искина никакой я не пилот, да и не командир совсем. И если он вот не захотел, как сейчас, чтобы им управлял, то я и не могу, и мой звездолёт стал моей тюрьмой. Нет, если бы здесь было ручное управление, то я бы, конечно, тогда бы показал мастерство пилота, только вот нету его, не предусмотрено, всем управляет автомат. А значит – что? Вот-вот — сбежал, называется, от роя. Сколько я проживу неизвестно, да и не мне теперь это решать, а тем, кто управляет моим звездолётом. Вляпался по самое не могу. И выбраться не вижу никаких вариантов, чертова автоматика. Железный болван или кремниевый? Неважно —болван и все тут. Даже разговаривать со мной не хочет.
Ну и хрен с тобой. Не жили хорошо и не будем. Смерть – штука для меня привычная. Сколько ни бегай, от нее все равно не убежишь, а теперь, как я убедился, и не улетишь. Все решает судьба. И кому суждено умереть от укуса насекомого, тот никуда не улетит. Я еще раз проорал?
– Искин?!!! Скотина беспёрая!!! Понятное дело, что никто не ответил.
Я вылез с кресла, лег рядом с Викой, обнял ее.
– Ты чего так громко кричишь? –сонно пробормотала она. – Хорошим людям спать не даешь…Что-то случилось?
– Нет, моя дорогая, -ответил я. –Все хорошо. Просто скоро мы сдохнем и все.
– Опять сдохнем? – девушка поцеловала меня, не открывая глаз. – А я с самого начала знала, что так будет. Да и ты, наверное, тоже. Это же не Земля, здесь все чужое, из родного, из своего – только ты да я. Может займемся любовью? А то совсем как-то грустно. Делать, как я поняла, все равно нам больше нечего…
– Так и есть, нечего нам делать, за нас все делают, – грустно усмехнулся
я. – Что ж, любовь занятие крайне бессмысленное, когда летишь в пропасть, но с другой стороны, чем еще заняться, когда заняться нечем?
– Оно не бессмысленное, – Вика грустно усмехнулась. – Просто, когда все плохо, всегда хочется, чтобы рядом был кто-то свой, с кем не так страшно. А еще когда мы занимаемся любовью, мне кажется, что все хорошо, и будет все хорошо.
– Насчет хорошо, это вряд ли, – сказал я. –Хотя, кто знает, что делает черт, когда бог спит. В чем-то ты права, в этом, наверное, и состоит истинно женская мудрость. Пусть весь мир летит в тартарары, а мы будем любить друг друга.
– И еще, – девушка вздохнула. –Пожалуйста, прости меня. Иногда я веду себя, как дура, понимаю это, но не могу остановиться. Не знаю, с чем это связано. Точнее знаю – я просто женщина, и поэтому у меня свой мир, он создан из моих мечтаний и желаний, и я часто в них запутываюсь, а потом не могу отделить то, что происходит в реальности, от мною придуманного, и что еще хуже, что и не хочу. Если я признаю эту ужасную реальность, то придется признать, что я в другом мире и никогда больше не вернусь домой. Я умру тут, понимаешь, и никогда больше не увижу зеленой травы, голубого неба, своих подружек, маму, папу…
Девушка заплакала, ее слезы горячие и соленые закапали мне на грудь. Я молчал. А что тут скажешь? Мне мужику тяжело, что уж говорить о ней, хрупкой девушке? Вообще, как ее психика такое выдерживает? Она же у женщин более тонкая, чувствительная. Среди душевнобольных и самоубийц женщин всегда больше.
– Успокойся, моя дорогая, – прошептал я, крепко ее обнимая. – Все будет хорошо. Наверное…
–Я не хочу, не хочу, не хочу в этом жить! – Меня тошнит от этой станции, от этих ампов, от всего, что тут происходит. Я хочу домой. Но дома нет, из домашнего только ты. В общем, прости меня. Я дура, но без тебя я погибну. Я знаю это. Меня иногда будет заносить, ты только, пожалуйста, не бросай меня. Я потом все пойму и постараюсь исправить. Ладно? И я буду тебя во всем слушаться…