Начало
Шрифт:
– Есть еще и младший?
– Да! У Огюста Бельмонта-старшего трое сыновей – Огюст-младший, его обожаемый Перри и муж моей Авы Шарль. Огюст наверняка продолжит дело отца, но нас интересует не он и никто другой из Бельмонтов, кроме Авы. Кстати, Огюст сделал свои миллионы сам, запомни это и при случае упомяни с уважением.
– Я должен его уважать? – Роберт чувствовал себя настолько неуютно, что просто не мог не возражать. Леди Маргарет понимала это, но у нее не было ни времени, ни возможности учитывать такие мелочи, как переживания племянника, слишком грандиозной представлялась стоящая
Конечно, в их с леди Авой Бельмонт списке первой стояла Кора Левинсон, но как знать? По мнению леди Маргарет, чем больше будет этих самых невест, тем надежней.
– А почему нет?! – Леди Маргарет уставилась на Роберта немигающим взглядом, так похожим на взгляд его собственной матери – леди Вайолет. – Огюст был прислугой в доме барона Ротшильда, стал его секретарем, а потом был отправлен на Кубу на разведку, оказался в Америке в момент биржевой паники, не растерялся и скупил множество обанкротившихся фирм буквально за центы. И своему благодетелю купил что-то вроде банка. Огюст-старший стал не просто промышленником, у него самый большой ипподром в мире, это влиятельнейший конезаводчик.
– Я не интересуюсь лошадьми, леди Маргарет.
– Я не прошу тебя обсуждать достоинства или недостатки той или иной лошади, просто учти, что я сказала. И еще запомни: в Америке пока еще существует деление и даже в некоторой степени противостояние старой и новой элит. Бельмонт-старший, как и Асторы, принадлежит к первой волне, тем, кто разбогател до Гражданской войны. Вандербильты, Джеромы, Левинсоны и прочие к новой, они сделали свои состояния после.
– Это так важно, если эти люди тоже были секретарями или кем-то еще?
– Важно, Роберт. Да, они не имеют ни родословных, ни имен, но у них есть деньги. Большие деньги. Деньги, которые нужны тебе, чтобы спасти Даунтон и за которыми ты плывешь в Нью-Йорк. Будем честными до конца, не любоваться же на новые особняки мы туда отправились?
Разговор был крайне неприятным, но Роберт понимал, что леди Маргарет права – не стоило закрывать глаза на реальность и прятать голову в песок подобно страусу. Он должен признать, что отправился в Америку за приданым, хотя этого и не скрывал. Но одно дело подразумевать, совсем иное – сказать открыто.
– Тетушка, я надеюсь, вслух в доме леди Бельмонт это не будет произноситься?
– Нет, конечно, боже мой! Не беспокойся, тебя окружат такой заботой, что только успевай выбирать. Проблема не в отсутствии средств у тебя, проблема в выборе, вернее, в том, что мысль отправиться в Америку пришла мне слишком поздно, очень скоро там закончится Сезон, и интересные нам люди отправятся кто куда. С другой, – чуть лукаво покосилась она на племянника, – это пойдет тебе на пользу, скорей решишься сделать предложение и не станешь сомневаться.
Роберт в ответ только вздохнул.
– Роберт. – Леди Маргарет положила руку на его запястье. – Выслушай мой совет. Выбирай девушку юную, не слишком искушенную в светской жизни, такую можно будет воспитать под себя.
И снова он только вздохнул…
– Да, не стоит слишком хвалить и даже часто упоминать одних перед другими.
– А это почему?
– Хвалить соперников опасно, а о принце достаточно только упомянуть, все будет учтено и обсуждено. Но подчеркивать древность своего рода дважды за вечер не стоит, и без того уже послезавтра общество окажется осведомлено, что ты граф Грэнтэм, этого достаточно.
Леди Маргарет еще долго наставляла племянника, пока тот не взмолился:
– Пощадите, тетушка, мне кажется, что я направляюсь в заповедник для отстрела дичи, которую слишком легко вспугнуть.
– Ты охотник? Умоляю, Роберт, не смеши меня так! Поверь, через несколько дней ты сам будешь дичью, запутавшейся в силках. Твоя задача не попасть не в те силки. Прежде чем сказать хоть слово очередной представленной тебе барышне, посоветуйся со мной, не то можешь оказаться в паутине, но без приданого. Меньше полутора миллионов долларов твое имя не стоит, будь добр не сделать предложение кому-то дешевле названной цифры.
– О боже, тетушка! Пора прекратить эти разговоры, пока я не бросился в океан, чтобы отправиться обратно вплавь.
– Да, пожалуй, на первый раз достаточно.
– Будут еще?! – с притворным ужасом ахнул Роберт.
– Будут! Я везу тебя жениться на большом приданом и не желаю, чтобы ты потерпел фиаско или сделал неверный шаг.
– Леди Маргарет, боюсь, вы несколько вышли за границы заботы обо мне даже на правах близкой родственницы. Думаю, я сам способен выбрать себе невесту.
Леди Маргарет снова положила пальчики на рукав племянника:
– Роберт, я понимаю твое возмущение моими словами и прошу извинить за излишнюю прямоту и даже грубость. – Она вздохнула, все еще не выпуская его рукав, некоторое время смотрела на бесконечную водную гладь, снова вздохнула и добавила: – Твой отец никогда не жаловался, но я понимала, что дела плохи, к тому же он просил подыскать невесту с большим приданым. Я же не зря представила тебе мисс Левинсон. Пусть не она, но другая… Ты должен жениться по расчету, и поверь, в наш меркантильный век это не преступление, многие женятся именно так, всегда женились. Главное, чтобы расчет оказался верным. Довольно сидеть на солнце, иначе я прибуду в Нью-Йорк черной, как простолюдинка.
Подавая леди Маргарет руку, Роберт пробормотал:
– Чувствую себя отвратительно, словно должен подобно рабу продемонстрировать свой торс, чтобы быть выгодно купленным. Это ужасно – торговать своим титулом и жениться по расчету.
Леди Маргарет больше не заводила таких разговоров, она поняла, насколько племянника задевает необходимость поступаться принципами и выбирать невесту по приданому, да еще и так – прибыв в Нью-Йорк лично. Но как быть, если деньги нужны срочно, а женить или хотя бы ближе познакомить Роберта с одной из таких денежных красавиц в прошлом Сезоне не удалось. В этом Сезоне Роберт не мог танцевать на балах и с кем-то вести разговоры о браке в Лондоне, их семья в глубоком трауре. Иное дело Америка, там все проще, хотя траур соблюдают и там.