Начало
Шрифт:
– Мама, все, что нужно, я уже прочитала…
– Ты?! – Миссис Левинсон от такого заявления дочери пришла в себя. – Где?
– Я читала наставления невесте, напечатанные в дамском журнале, если ты об этом.
У миссис Левинсон невольно вырвался вздох облегчения, даже при ее способности говорить открыто на любые темы, эта была запретной. Мать не стала выяснять, откуда у дочери дамский журнал с подобной информацией, решив, что постаралась леди Бельмонт, снабдившая свою любимицу такой литературой.
Она не поинтересовалась, что же было в той статье, а зря, потому, что статья не только не помогала будущей супруге получить
Неудивительно, статья отражала взгляд на физическую близость двух полов, царящий в Викторианскую эпоху. Мужу следовало максимально затруднить доступ в спальню, в постель и к телу супруги, а самой женщине не просто всячески избегать близости, но и замирать во время нее, словно прикидываясь мертвой. Удивительно ли, что женатые мужчины предпочитали доступных, раскованных проституток своим ледяным женам. Как бы ни любил муж свою жену, но если его встречают холодность и сомкнутые даже при поцелуе губы, едва ли не появится желание посетить более откровенную женщину.
Кора обо всем этом не подозревала, вернее, знала и о проститутках, и о доступности, но именно благодаря журналу уверилась, что только мужская разнузданность и похотливость приводят к действиям в постели. Оставался вопрос: а как же любовь? Но автор статьи объясняла, что любовь – это возвышенное чувство приязни, которое ничего общего с поведением в постели не имеет.
Худшего прочитать невеста перед свадьбой не могла, но и лучшего не было, и теперь для бедолаги главным стало не проявить никаких эмоций, быть максимально сдержанной, чтобы супруг не подумал о ней ничего дурного, ведь только распущенные девушки способны проявлять чувства и испытывать что-то, кроме отвращения к процессу близости.
Потому и дрожала Кора, боясь показать себя несдержанной перед Робертом Кроули – настоящим джентльменом. Девушка решила вытерпеть все без малейшего звука, чтобы у супруга не закралось подозрение, что она развратна по своей природе. Большую глупость трудно придумать, но Кора Левинсон была не одинока в своих страхах, пуританская мораль отравила близость и даже жизнь очень многим.
Казалось, подготовка к свадьбе никогда не закончится, но все в мире имеет свое начало и конец, наступил и этот безумный день.
Стараниями тетушек все было продумано и предусмотрено, но никогда ни одна свадьба, даже королевская, не обходилась без мелких накладок и неурядиц. И все же, кто из невест помнит эти накладки и неурядицы? О женихах и говорить нечего, для них главное – поскорей все закончить, чтобы не быть словно кукла в витрине игрушечного магазина на виду.
Все, как в тумане – восторг сначала родителей, тетушек и сестры по поводу прелестного вида невесты, потом возгласы гостей, несчастные глаза Генри Невилла, радостное изумление Роберта Кроули при виде очаровательной невесты… И вот они на коленях перед священником произносят обещания быть верными до смерти… Крики огромной толпы, собравшейся у церкви Троицы приветствовать или просто поглазеть на молодоженов, бесконечные тосты во время свадебного приема, устроенного в огромном зале Бельмонтов (это было подарком леди Бельмонт), цветы, возгласы, блеск бриллиантов и глаз…
Бесконечная карусель впечатлений, мгновенных
Роберт не стал сообщать, что никакого роскошного венчания не планируется, во-первых, зачем венчаться еще раз, во-вторых, траур продолжался, осенью он становился лишь менее строгим.
Все когда-нибудь заканчивается, подошел к концу и сумасшедший день венчания, и свадебный прием тоже. Молодых отправили в гостевой особняк Левинсонов, а веселье продолжилось.
Анна встретила хозяйку у входа со слезами счастья на глазах.
– Мисс Левинсон, мистер Кроули, поздравляю! И желаю вам настоящего счастья.
Роберт возразил:
– Анна, перед вами миссис Роберт Кроули, а счастье не бывает ненастоящим, если оно есть, то всегда именно такое.
Коре стало тепло от таких слов Роберта. Анна права, он очень добрый и хороший, только старательно скрывает свои чувства под маской сдержанности.
Но что делать дальше?! Зря она сказала Анне, что все знает, представления были крайне смутными. Намерение просто довериться мужу и подчиняться его воле помогало мало и ничего не подсказывало. На помощь пришла Анна, она увела Кору в спальню, очень нарядную и благоухающую ароматом цветов из-за многочисленных букетов в вазах и просто гирлянд. Леди Бельмонт и леди Маргарет позаботились, чтобы этот аромат не был тяжелым, а сама спальня выглядела приветливо. Дамы еще не забыли каково это – становиться женой.
– Миледи, вы вся дрожите. Не нужно ли успокоительного чая?
– Нет-нет, какой чай?!
– Хотя бы капли выпейте. А я помогу вам переодеться…
Кора ужаснулась красивой кружевной рубашке, в которую ей помогла облачиться Анна:
– Она такая открытая!
– Но, миледи, это же первая брачная ночь… К тому же вы можете задуть свечу.
– Да, пожалуйста, задуй.
– Нет, миледи, это сделает ваш супруг, не лишайте его такой возможности.
Кора много раз представляла свою свадьбу, но только до момента, когда пересечет порог спальни. Что дальше – не знала не только она, но и подавляющее большинство девушек из богатых семей. Эпоха вседозволенности и всезнайства еще не наступила, до нее было очень далеко, а почерпнуть какие-то толковые сведения из инструкций, подобных тем, что изучила Кора, невозможно. Зря она не выслушала мать, теперь, лежа в ожидании прихода мужа, жалела об этом, но уже поздно что-то исправлять. Оставалось полагаться на провидение и опыт самого Роберта Кроули.
Роберт был достаточно опытным, все же мужчина на тридцатом году жизни редко бывает девственником, однако как вести себя с юной неопытной супругой, не представлял.
Кора знала, что должна испытать какие-то сильные и весьма неприятные ощущения, но то, что чувствовала, не укладывалось ни в какие ее представления о супружеской жизни. Исполнив супружеский долг, муж ласково поцеловал ее в лоб, поинтересовавшись:
– Все хорошо, дорогая?
И Кора солгала:
– Да.
Роберт ушел, а она осталась. Анна помогла вымыться, успокоила, что все, как и должно быть, сменила постель и снова уложила, погасив свечу.