Начало
Шрифт:
Пока она судорожно размышляла над своими действиями, стойка буфета все больше врезалась мне в спину. Нужно было срочно что-то предпринять — удерживающая меня громадина вполне способна сломать мне позвоночник. Но никто в столовой не выразил желания вмешаться. «Ну и ладно, разберусь сама», — со злостью подумала я, окидывая взглядом своих притихших и прятавших глаза одноклассников.
— Оставь ее, Камилла, — возник откуда-то справа глубокий грудной голос. — Она не стоит твоего внимания.
Все головы в столовой резко повернулись в сторону двери. Последовав их примеру, я увидела высокого темноволосого парня, который незаметно возник в проеме столовой и теперь направлялся к столу красных. Его кофта была небрежно накинута на плечо, а красная рубашка подчеркивала широкие плечи и мускулистые руки. Будь здесь спортивные площадки, я бы подумала, что он — местная футбольная звезда. Хотя в его популярности сомневаться не приходилось — красные как по команде подвинулись, освобождая ему место в самом центре компании.
Но покрасневшая блондинка, которую он назвал Камиллой, не собиралась так просто сдаться.
— Я с ней еще не закончила, — недовольно протянула она, разрываясь между желанием разобраться со мной и тут же нырнуть за его стол.
— У тебя весь год впереди. Она новенькая, ты можешь позволить себе дать ей фору и лишь затем вонзить в нее свои коготки, — его насмешливое замечание, сделанное самым надменным тоном, который только можно вообразить, вызвало у красных громкие смешки. Атмосфера в столовой мгновенно разрядилась, и все, потеряв ко мне интерес, вернулись к обеду.
Я, в свою очередь, тут же его возненавидела.
Девушка все еще выглядела недовольной, но поддалась на уговоры своих, призывавших ее за стол. И удерживающий меня качок разжал руку.
— Иди, а то опоздаешь к принцу, — фыркнула я напоследок.
Аппетит сразу пропал. Отбросив полную еды тарелку в сторону и не обращая внимания на сверлившие меня взгляды красных, я направилась к выходу.
— Не думай, что на этом все закончится. Мы еще встретимся, — зло пообещала она мне в спину.
Ну и денек. Я поднялась и свернула в привычный коридор. В первый же день в школе нажила себе кучу врагов. И куда делась моя знаменитая сообразительность, за которую так хвалил меня Роберт? «Впрочем, с такими никакая сообразительность не поможет, когда у тебя за душой ни гроша», — печально подумала я. Теперь я сама очутилась в рядах тех, на которых раньше смотрела свысока и от которых держалась на расстоянии. Эта мысль меня неприятно уколола.
Огромный экран на стене показывал расписание. Найдя свое имя в соответствующей колонке, я увидела, что мне предстояло еще два урока: математика и литература. Литературу я всегда любила. Более того, это был единственный предмет, по которому я всегда делала домашнее задание, хоть и редко признавалась в этом учителям: не хотела выглядеть заучкой перед своей прежней компанией, которая менялась столько же раз, сколько и школа. Впрочем, это не мешало мне проводить с ними все свободное время вне занятий, а иногда и вместо них.
Найдя нужный мне класс, я расположилась на своем месте.
Перемена никак не повлияла на поведение моих замкнутых одноклассников. Я ожидала хоть немного оживления, но каждый из учеников держался обособленно, и, в отличие от шумных и куда более общительных красных, в классе не было слышно разговоров или смеха, лишь редкие перешептывания на тему учебы. Решив пережить этот дурацкий день, который никак не хотел заканчиваться, я опустила голову на сложенные руки и снова вернулась мыслями к дому.
К моему удивлению Джин, которая настойчиво призывала меня не прогуливать, не появилась на уроке. Рядом с ее именем молодой симпатичный учитель вывел жирный крестик. Дойдя до моего имени, он лишь кинул оценивающий взгляд поверх модных очков в черной оправе и тут же вернулся к преподаванию.
«Хоть где-то пронесло», — подумала я, наблюдая, как за окном сгущаются тучи, предвещая грозу и ливень.
Литература тоже прошла спокойно, но моя соседка по парте так и не появилась. Оказалось, что этот предмет ведет миссис Прингс с ее певучим голосом. Поэма Шекспира, которую мы рассматривали, была мне хорошо знакома, и остаток школьного дня пролетел незаметно.
Когда прозвенел долгий резкий звонок, означающий конец школьного дня, я одним махом смахнула тетрадки и ручки в сумку и чуть ли не бегом отправилась к выходу.
Сбежав по ступенькам, я заметила шикарные дорогие машины, в которые садились ученики в красной форме. Сейчас поразившая меня утром тишина окрестностей была нарушена ревом спортивных моторов. Они со скоростью неслись к выезду и через пару секунд исчезали вдали. Машины учеников в синих и желтых плащах были куда скромнее и, в отличие от красных, парковались они гораздо дальше от школы. Большинство были совсем развалюхи — напрягаясь из всех сил, мотор хлопал и рычал, вызывая бурные эмоции веселья у красных, которые притормаживали, чтобы отпустить обидные замечания по этому поводу.
Чуть в стороне от входа моя тетка с кислым лицом слушала миссис Джеймс. При виде последней в уме живо пролетела сцена утреннего инцидента, и обе щеки запылали от злости. Однако стоило мне появиться на улице, как обе замолчали. Не говоря мне ни слова, тетка поманила пальцем моих кузенов, которые уже вышли во двор, и направилась к синей, дорогой тойоте, припаркованной на стоянке красных. У всех троих были красивые белокурые волосы, отливающие блеском даже при отсутствии на небе солнца. Я заметила, как они перебросились короткими фразами, и мой кузен сел за руль. Через минуту машина тронулась, оставив меня далеко позади.
«Ну и черт с ними», — зло подумала я. Ехать домой в их компании мне совершенно не хотелось.
В голову пришла мысль сбежать, пока за мной никто не наблюдает, но я тут же ее отбросила. У меня нет денег, скоро вечер, и я не знаю местности. Лишь мельком глянув на карту Канады перед приездом, я помнила, что этот маленький северный городок сильно отдален от других немногочисленных населенных пунктов в этой части страны. Сначала нужно хотя бы раздобыть карту и составить план. «А еще лучше как-то связаться с Робертом», — мысленно сказала я себе, отчего мне немного полегчало.