Начало
Шрифт:
Он остановил микроавтобус позади серебристого «сейбла», достал из кузова все необходимое для работы, в том числе металлический стержень и ящик на колесиках с ловушками и ядом. Первым делом он заметил ручеек, бегущий по проулку между двумя домами, чистый, неспешный, как из прохудившейся трубы. Не такая аппетитная, с крысиной точки зрения, как пенная коричневая жижа из канализации, но и этой воды вполне хватило бы, чтобы напоить большую колонию крыс.
Одно подвальное окно было разбито, дыру заткнули тряпками и старыми полотенцами. Возможно, обычный фрагмент городского пейзажа, но смахивало и на работу «ночных
Теперь оба дома принадлежали банку. Стоимость недвижимости стремительно падала, ипотечный рынок обвалился, владельцы больше не могли выплачивать проценты по кредиту, и дома отошли банку, как заложенное имущество без права выкупа. Василий должен был встретиться здесь с менеджером фирмы, в ведении которого и находились эти дома. Увидев, что дверь одного дома открыта, Василий постучал, крикнул: «Есть здесь кто?» – и вошел. Он заглянул в комнату у лестницы, чтобы проверить половицы на предмет крысиных следов и помета. Окно наполовину закрывали сломанные жалюзи, отбрасывая кривую тень. Менеджера он не увидел.
Василий слишком торопился, чтобы кого-то ждать. Вызовов было много, ночью выспаться ему не удалось, кроме того, этим утром он собирался вернуться на строительную площадку на месте Всемирного торгового центра и переговорить с кем-нибудь из начальства. На третьей ступени лестницы, ведущей на второй этаж, он увидел папку с металлической табличкой на лицевой стороне. Название фирмы, выгравированное на табличке, соответствовало тому, что стояло в бланке-заказе Василия.
– Есть тут кто? – вновь позвал он, потом сдался.
Крысолов отыскал дверь на лестницу в подвал, решив провести обработку, раз уж приехал. В подвале царила темнота: Василий вспомнил заткнутое окно, а электричество давно отключили. Он сомневался, что во всем доме найдется хоть одна целая лампочка. Василий оставил тележку наверху, подперев ею дверь, и начал спускаться с металлическим стержнем в руке.
Лестница поворачивала налево. С площадки между маршами он сперва увидел кожаные туфли, потом ноги в брюках. Менеджер сидел, привалившись к стене, склонив голову набок. Глаза его были открыты, он тупо смотрел перед собой.
Василию доводилось бывать в заброшенных домах, расположенных в таких вот далеко не благополучных районах, поэтому он прекрасно понимал, что не следует прямиком бежать к пострадавшему. Он спустился на нижнюю ступеньку, постоял, оглядываясь и давая глазам привыкнуть к темноте. Подвал показался ему самым обычным, разве что на полу лежали две отрезанные медные трубы.
Справа от лестницы высилось основание печного дымохода, там же стояла газовая топка, дым из которой уходил в трубу. Василий увидел четыре грязных пальца, смутно темнеющих на побеленном основании.
Кто-то там притаился, дожидаясь его.
Василий повернул наверх, чтобы вызвать полицию, но свет за поворотом лестницы исчез. Дверь закрылась. И закрыл ее тот, кто находился сейчас на верхнем пролете.
Василий понял, что нужно бежать, и ринулся к печной трубе, где прятался обладатель грязных пальцев. С жутким криком Василий ударил стержнем по костяшкам, размозжив кости о штукатурку.
Как оказалось, за трубой пряталась молоденькая девушка, не старше двадцати, вся
Он услышал шаги – кто-то спускался по лестнице – и понял, что в темноте ему в этой драке не победить. Фет вытянул руку и металлическим стержнем сдернул грязные тряпки, закрывающие окно. Они упали, как выбитая из бочки пробка, но вместо вина в подвал полился солнечный свет.
Василий тут же повернулся к девушке и успел увидеть, как ее глаза округлились от ужаса. Тело попало под прямые лучи, девушка издала жуткий вопль и начала разлагаться, уменьшаясь в размерах и дымясь. Василий всегда представлял себе, что такое происходит с человеком при взрыве атомной бомбы: радиация и чудовищный жар одновременно поджаривают его и распыляют на атомы.
Все произошло практически мгновенно. На грязном полу от девушки почти ничего не осталось.
Василий смотрел во все глаза как зачарованный. Он совершенно забыл о напарнике девушки, который спускался по лестнице, но тот вдруг застонал, реагируя на солнечный свет. Парень попятился, споткнулся о менеджера, чуть не упал, но устоял на ногах и полез вверх по лестнице.
Однако Василий уже пришел в себя и нырнул под ступени. Сунув стержень в зазор между ними, он с силой ткнул парня и свалил на пол, затем подошел к нему и занес стержень над плечом, когда тот поднялся. Его ранее коричневая кожа стала болезненно-желтой, как при гепатите. Рот открылся, и Василий увидел, что вылезает из него не язык, а нечто гораздо хуже.
Василий врезал ему по рту металлическим стержнем. От удара парень крутанулся на месте и упал на колени. Василий наклонился, схватил его сзади за шею, как шипящую змею или разъяренного кота, держа подальше от себя эту вылезающую изо рта мерзость. Он посмотрел на прямоугольник солнечного света, над которым вилась оставшаяся от девушки пыль. Почувствовав, что парень пытается вырваться, Василий ударил его металлическим стержнем под колени и подтолкнул к свету.
Василий Фет, пусть и наполовину обезумевший от страха, понял, что хочет увидеть это вновь. Хочет увидеть это самое убийство светом. Пинком под зад он отправил парня в солнечные лучи и долго смотрел, как тот сжимается и корчится, сжигаемый лучами, превращается в золу и дым.
Саут-Озон-парк, Куинс
Лимузин Элдрича Палмера медленно заехал на склад, расположенный в промышленной зоне, примерно в километре от старого ипподрома «Акведук». По городу Палмер путешествовал скромно: за первым лимузином следовал второй, на случай, если первый сломается, а в арьергарде ехал черный микроавтобус, представлявший собой машину «скорой помощи», оборудованную всем необходимым, в том числе диализной установкой.
Ворота открылись, чтобы пропустить кортеж, и тут же закрылись. На складе его ждали четверо членов общества «Стоунхарт», краеугольного камня инвестиционного конгломерата «Стоунхарт груп».