Нация и сталь
Шрифт:
Так, начиная с ноября 1829 и до февраля 1830 года, когда из-за холодной погоды остановилась работа кузницы, единственного источника дохода, он оборудует на верхнем этаже дома в Валькмюле токарную и шлифовальную мастерские. Несмотря на всю простоту этого замысла, у Круппа появляется возможность перейти от изготовления полуфабриката к готовой продукции. В августе 1830 г. ему удается изготовить для частной фирмы первую пару полностью отшлифованных и закаленных валков. В 1831 году он продает первые литые валки монетным дворам городов Гота и Эйзенаха. Цена, 100 талеров за пару, была достаточно высокой, поэтому можно было начинать переход от ручного производства к механическому. В шестидесятые годы двадцатого столетия биограф семьи Круппов, Уильям Манчестер, решил сам проверить качество
Однако ни на сталелитейной фабрике в Эссене, ни в Валькмюле начинания Альфреда с механическими мастерскими не будут успешными. Тогда он вновь потребует кредита у правительства и вновь получит отказ. Надеяться приходилось только на себя.
Приобретение паровой машины стало просто необходимо. Но кто в этом районе Рура производил паровые молоты? Этим занималась враждебная фирма "Гуте Хоффнунг". Следовало ради интересов дела идти на поклон к своим заклятым врагам. Прусская система была в действии. Альфреду предстояло до дна испить из чаши унижения и страдания, как некогда Фридриху Великому пришлось стать свидетелем казни единственного и самого преданного ему друга.
Но к этому времени Альфред уже хорошо усвоил жесткие правила игры, повсеместно принятые в его родном государстве: чтобы управлять - научись подчиняться. Прежде, чем стать твердой, сталь течет по желобу в виде податливой раскаленной массы, но в конце процесса она становится крепче гранита.
Однако даже на покупку паровой машины в фирме "Гуте Хоффнунг" у Альфреда не оказалось достаточно денег. И ему дважды вновь пришлось обратиться за помощью к правительству, чтобы ещё раз пережить отказ и в 1835 и в 1837 гг. Альфреду на этот раз объяснили, что казначейство не собирается рисковать и предоставлять денежную сумму человеку, отец которого уничтожил собственную репутацию надежного промышленника и партнера. Над головой молодого Круппа словно высветилась страшная печать неудачника, причем неудачника во втором поколении. Похоже было, что судьба окончательно отвернулась от этой семьи.
Но Альфред не собирался сдаваться. Несмотря на невзгоды он продолжал активно искать своих будущих заказчиков: где пешком, а где и на извозчике Альфред обошел и объездил все окрестности Эссена. Затем его путешествия становились все дольше и дольше. Круппы все дальше приходилось уезжать в поисках заказов от родимых земель. Каждую забракованную деталь Альфред воспринимал как выпад лично против него. Его токарные резцы, стамески, напильники, инструменты для обработки кожи и валки для монетных дворов раз от разу становились все лучше и лучше, привлекая покупателей своей надежностью.
Конечно, среди рабочих Круппа были очень опытные специалисты, работавшие на фабрике ещё при Фридрихе. По своей квалификации они намного превосходили Альфреда и не нуждались в его советах. Но производству нужен был талантливый менеджер, и молодой Крупп успешно справлялся с этой задачей. Его можно было видеть и у плавильной печи, и в кузнице, и у тигельного пресса, и на дорогах страны. Несмотря на ранний возраст, Альфред уже обладал жизненным опытом зрелого человека. Он хорошо понимал, сколько сил нужно было потратить, чтобы организовать производство, точно рассчитать и максимально использовать все ресурсы.
К тому времени, когда умер Фридрих Крупп, на фабрике оставалось всего двое рабочих, которым к тому же нечем было платить. В течение следующих трех лет число возросло до 8 человек, а в 1831 году - до 9. Производство литой стали в период до 1830 года колебалось между 6000 и 9500 фунтами, в 1830 году оно снова упало до 8000 фунтов. Все усилия, словно волны, разбивались о непреодолимое препятствие.
И вот наступил канун рождества 1836 года. Именно в это время кузен Альфреда фон Мюллер согласился разделить судьбу беспросветного неудачника, согласился довериться тому, на ком лежала печать семейного проклятия. Заслуга фон Мюллера заключалась лишь в том, что он решил подтвердить подпись Альфреда и дал под эту подпись свои собственные
Внешне могло показаться, что речь здесь идет лишь об имуществе, но в действительности все обстояло куда сложнее. Дело в том, что и мать Альфреда, Тереза, и бабка, Петронелла, имели свою собственность, вполне достаточную для подобного поручительства. Но они были прямые родственники неудачника Фридриха Круппа, и прусское правительство упорно отказывало им в кредите, словно действуя не по законам здравого смысла, а по суеверному предубеждению. Поэтому стоило лишь кому-то другому поручиться за подпись Альфреда, и кредит тут же был предоставлен. Суеверный страх народного коллективного бессознательного перед капризами судьбы был преодолен. Нашелся кузен фон Мюллер, тоже родственник, но не по прямой линии, который добровольно решил разделить проклятие рода Круппов, за что и был произведен в ранг компаньона будущей знаменитой на весь мир фирмы "Фридрих Крупп".
Весной паровой молот мощностью в 20 лошадиных сил был наконец установлен. Но этот агрегат лишь с трудом можно было назвать машиной. Согласно замечаниям, которые остались в записях дотошного Альфреда, клапаны давали течь, плохо работал регулятор тяги, а поршень требовал постоянной смены набивки, поэтому трубы заполнялись в недостаточном количестве и родной брат Герман обязан был организовать целую бригаду рабочих, чтобы самим заполнять до отказа баки. Но как бы там ни было, а этот допотопный агрегат все-таки работал, и вскоре дым из первой промышленной печи начал виться над городом Эссеном.
После того, как была установлена паровая машина, и молот весом в 450 фунтов начал работать, Крупп перемещает токарную и шлифовальные мастерские из Валькмюле в Альтен-Эссен, в здание новой фабрики. Впрочем, кузница в Валькмюле в необходимых случаях тоже работала, выполняя нужные заказы. Крупп не собирался ничего терять. Так продолжалось вплоть до 1839 года, когда Альфреду пришлось продать этот участок, место, с которого и начались несчастья отца.
Затраты на паровую машину и другое оборудование требовали постоянного усовершенствования и вложения новых средств. Предпринятое Круппом расширение фабрики могло бы окупиться только в случае поступления большого числа новых заказов. Родной брат Альфреда, Герман Крупп, которому было тогда чуть больше 20 лет, прекрасно справлялся со своими обязанностями бухгалтера. Альфред же в это время находился в постоянных разъездах по делам фирмы. Оба брата великолепно дополняли друг друга. Прошло ещё какое-то время и Альфреду удалось открыть для своего производства доступ на швейцарский и южно-французский рынок. Герману же удалось привлечь к участию в работе своей фирмы Морица Тиса, племянника известного металлургического магната и профессора Фрейнберга Вильгельма Лампадиуса - ученого, который выделял металлургию в самостоятельную научную дисциплину. До этого Тис ездил выполнять поручения фирмы И. Г. Брауна. С 1 августа 1836 года Тис поступает на службу к Альфреду. Впервой своей поездке в качестве посредника новой фирмы Тис сумел установить контакты с французскими фирмами в Париже и Лионе. Затем он отправился в Вену, где заключил договор с монетным двором Австрии о поставке валков. В 1838 году Тис отправился в Россию с аккредитивом на 2000 рублей, выданным банком Герштатт.
То, о чем мечтал Фридрих Крупп - поставка литейной стали его фирмы в большинство стран Европы - стало медленно, но верно осуществляться. В 1836 и 1837 гг. были сделаны первые поставки за океан - в Бразилию, а также в Восточную Индию. В год, когда представитель фирмы Круппа ездил в Россию, сталелитейное производство достигло наивысшей точки и выражалось в сумме 90 000 фунтов.
Как только появились первые признаки долгожданного успеха облик Альфреда стал меняться. В каком-то смысле он прекрасно угадал огромное значение того, что в последствии будет названо рекламой. Так, в своем письме к прусскому консулу в Христиании, который ничего ещё не знал ни о каком Круппе, Альфред хвастливо писал: "Хорошо известно, что мое производство литой стали, основанное ещё двадцать лет назад, сейчас достигло таких высот, каких ещё никто не достигал на всем континенте".