Надеюсь и жду
Шрифт:
Клодия почувствовала, что краснеет. Эта мысль была болезненной и унизительной.
— Он, должно быть, лет на двадцать тебя старше.
Глаза Адама смотрели так холодно, словно он презирал и ее саму, и все, что с ней связано.
Клодия сердито поправила его:
— Только на двенадцать. И это не имеет никакого значения. Он был добрым человеком.
Чем бы ни занимался Тони тайком, он всегда проявлял по отношению к ней доброту. Но какая ирония, только после его смерти, она обнаружила, как жестоко он, на самом деле,
— Как тебе повезло, — усмехнулся Адам. — И когда же ты вышла за этого благостного стареющего Лотарио?
Этот вопрос заставил ее стиснуть зубы.
— В октябре. Ровно шесть лет назад. Надеюсь, ты удовлетворен?
Судя по всему, он не обратил внимания на то, что она говорила о муже в прошедшем времени. Клодия на миг задумалась, почему она не скажет ему напрямик о смерти Тони. Ответ пришел сам собой: она не хотела даже допустить, чтобы он узнал все подробности о положении, в котором оказалась ее семья.
— Может быть, теперь сменим тему и поговорим о том, ради чего пришли сюда?
— С радостью. — Он допил кофе. — Сколько лет Рози?
Голубые глаза Клодии потемнели от гнева. Какого черта он продолжает ее расспрашивать?
— Я как-то не улавливаю связи между возрастом моей дочери и продажей «Фартингс-холла». — Она скомкала салфетку и бросила ее рядом с тарелкой с почти нетронутым салатом, схватила сумочку и поднялась. — Мне начинает казаться, что у тебя и в мыслях не было заключать сделку, и ты привез меня сюда с единственной целью — как можно сильнее досадить мне за то, что шесть лет назад я посмела тебя бросить.
Клодия гордо покинула кафе, оставив его расплачиваться по счету, и нетерпеливо остановилась рядом с «ягуаром». Через какое-то время, которое показалось ей неоправданно долгим, он, наконец, вышел неторопливой походкой.
— Мне понравилась эта сцена с уходом — ты была воплощением оскорбленного достоинства.
Первый раз за весь день, он улыбался. Клодия быстро отвела глаза. Его улыбка всегда оказывала на нее роковое воздействие, и ничего в этом отношении не изменилось, разве что теперь он пользовался ею гораздо реже. В ее присутствии, по крайней мере.
— Я ненавижу понапрасну терять время, мистер Уэстон.
Она бросила взгляд на часы. Им следовало вовремя вернуться в «Фартингс-холл», чтобы она успела забрать Рози из подготовительной школы. Клодия молилась, чтобы Адам не увязался за ней. Итак, сделка не состоялась. Целое утро пропало даром.
— Я тоже, миссис Фавел. — Он распахнул перед ней дверцу.
– Но, тем не менее, я не согласен, что мы потратили время впустую, — даже, несмотря на то, что вопросов возникло больше, чем было дано ответов.
Он подождал, пока она усядется, и закрыл дверцу. Пока он обходил машину, Клодия подумала, что не понимает его слова, но абсолютно не нуждается в разъяснениях.
В одном она была уверена — он вряд ли сделает предложение о покупке ее дома от имени своей компании. Она рассудила, что стоило ему увидеть ее в «Фартингс-холле», как он тут же отказался от первоначальных намерений. Должно быть, до сих пор злится на то, как его выставили из дома, когда он был всего лишь наемным работником. И он, разумеется, не расположен оказывать ей любезность.
Клодия прерывисто втянула в себя воздух и беспокойно задвигалась на сиденье.
— Расслабься, — посоветовал он хладнокровно. — Я поручу нашему топографу осмотреть ваши владения. Вероятнее всего, на будущей неделе. Наше официальное предложение будет основано на его отчете.
Значит, Адам все же не отверг возможность сделки, и теперь она могла скрывать опасную правду от отца еще в течение нескольких дней, пока неизбежное появление топографа не вынудит ее все рассказать. Через несколько минут, они вернутся в «Фартингс-холл». Клодия утешала себя тем, что Адам высадит ее и уедет, и ей больше не придется видеться с ним, потому что все последующие этапы операции вполне можно осуществить через юристов. И она сможет, наконец, предать забвению то, как сильно любила его когда-то, и как сильно ненавидела первые несколько лет, и…
— Это Рози?
Клодия и не заметила, как машина повернула на гравиевую дорожку, и только вопрос Адама отвлек ее от горьких размышлений. Ее дочка бежала вниз по каменным ступеням от главного входа, одетая в джинсовый комбинезончик. Мягкие черные волосы развевались вокруг ее лица. За ней, пыхтя и отдуваясь, спешила раскрасневшаяся Эми.
Адам аккуратно и плавно нажал на тормоз, и Клодия практически выпала из машины, бросившись к своему визжащему от радости детенышу, и подхватив его на руки.
— Мамочка! Эми велела мне караулить машину у окна, и я увидела, как ты едешь. — Широкая очаровательная улыбка озарила кукольное личико и большие дымчато-серые глаза. — У нашей школы обвалилась крыша! — возбужденно фантазировала она. — Вся наша школа чуть не обвалилась.
— Только потолок в гардеробе, в одном месте, — объяснила запыхавшаяся Эми. — Миссис Посинджер позвонила как раз перед обедом и спросила, не можем ли мы забрать ее, поскольку всех остальных детей уже отправили по домам. Они вызывают штукатуров, чтобы успеть сегодня сделать ремонт.
Клодия нежно разомкнула руки дочери, которая с силой обняла ее за шею.
— Иди с Эми в дом, котенок. Я приду через одну минуту. — Она и настолько не задержалась бы, если бы, спеша остановить свою энергичную малютку, не оставила сумочку на сиденье… — А потом я переоденусь, и, может быть, мы устроим пикник в бухте.
Она не хотела, чтобы дочка оставалась на виду у Адама ни секундой дольше, и проклинала обстоятельства, которые допустили это. Затаив дыхание, она смотрела, как, вдохновленная обещанным пикником, Рози берет Эми за руку и послушно возвращается в дом.