Надежда мертва
Шрифт:
— Может не знает кто-то вроде Бориса. Айзек не так глуп, мальчик. Не стоит недооценивать его. Если бы сейчас все еще были времена инквизиции он был бы Верховным, в этом можешь не сомневаться. Его приближенные — отменные воины, и если они узнают о том, что мы здесь затеваем, то он бросит всю свою мощь на Тарнем, чтобы стереть его в пыль. И нас с тобой захватит.
— На нашей стороне высшая.
— Она не всесильна. Просто сильнее обычной ведьмы. Я убивал таких как она, не стоит восторгаться её могуществом, мальчик — ты уже не охотник. Перестань думать как они. И начни думать как змеязычник. Как только придешь в себя — собирай молодых ведьм. Вы должны проследить, чтобы охотники не смогли послать сообщение Айзеку. Закрой порт, все ворота и прерви пересылку писем и сообщений. Город должен находиться в полной изоляции. Он был один?
— Других я не видел.
— Айзек никогда бы не послал одного охотника в такой большой город, как Тарнем. Думаю, их не меньше пяти. Найди их. И чем скорее — тем лучше.
Михаил кивнул. Старик был как обычно прав, хоть и сознаваться в этом не хотелось. Необходимо было избавиться от этой проблемы как можно скорее. Промедление могло стоить им слишком дорого. Старик встал и, кивнув Михаилу, вышел из палаты. Он всегда оставлял за собой последнее слово, никогда не прощаясь.
Бывший охотник не видел, как улыбается старик. Было время и тот обожал убивать ведьм, выслеживать их и мучать, пока змеязыкие не умирали со страхом в глазах, забыв о своей силе. Теперь он перешел на сторону врага. И потерял страсть к охоте. Нельзя убивать ведьм, если служишь им. Но в город пришли охотники. Старик еле сдерживал смех. Те, кто были его братьями пришли, чтобы сразиться с ним.
— О, это будет славная охота! — старик вышел из больницы и расхохотался прямо на улице. Его руки сжимались и разжимались, а пальцы дрожали в предвкушении. Совсем скоро настанет день, когда он сможет сражаться с равными по силе. Он был уверен — Михаилу не удастся их выследить. Остается только ждать, когда они сами бросят ему вызов. Скорее бы. — Где вы? Я здесь, придите и убейте меня! — старик закричал и захохотал. Люди спешили уйти с дороги и не оборачиваться на странного вида старика, который кричал на всю улицу. Никто не хотел заглядывать ему в глаза, страшась перенять безумие, роившееся в его душе. Вот только побелевший Родерик, что спрятался в тени дома на другой стороне улицы с силой закрывал себе рот, чтобы не закричать. Ведь перед ним стоял гранд-мастер охотников Эдгар Фон Рэйнс, который должен был умереть почти сто лет назад.
День 11ый весеннего круга 214 года Р.С.
Тарнем, Медный район
С наступлением утра Борису не стало лучше. Он все еще спал и лишь изредка стискивал зубы так, что в тишине гостиницы был слышен протяжный скрип. Его одолевал сильный жар, охотник время от времени бредил и старался закрыть уши руками. Ранним утром Матиас отправил Игрина на почту — необходимо было оставить письмо на специально имя, чтобы Родерик смог найти их гостиницу. Небольшая хитрость, которую охотники часто использовали, оказавшись в большом городе. Матиас разбудил друга и поднес ему воды. Тот проснулся не сразу, нехотя открыл глаза, но все же с благодарностью опустошил чашку лишь для того, чтобы тут же провалиться обратно в мир грез и кошмаров. Сможет ли Борис восстановиться? Или они потеряли еще одного соратника в этой битве? Матиас очень надеялся, что Борис справиться. Находиться рядом со страдающим другом охотник не хотел, а потому решил направиться в город, осмотреться. Ковен расположился в Стеклянном районе — в этом не было никаких сомнений. Медный район словно полукругом закрывал район знати от Портового района. Высокие здания из рыжего кирпича возводили плотную стену, пряча от трепетных взоров знати бесчинства, что творились по ночам в бедном районе Тарнема. Такую картину можно было встретить почти в любом современном городе. Знать всегда стремилась отгородиться от простолюдинов, обычно это приводило к возникновению среднего класса — тех, кто возвышался над бедняками и пресмыкался перед знатью. Когда-то было время и Матиас сам был из знатного рода. Но это было слишком давно и вспоминать об этом он не любил.
Теперь в его жизни осталась только охота, в ней он стремился быть лучшим, неустанно совершенствуя свое мастерство. Гранд-мастер Айзек любил ставить Матиаса в пример другим, когда речь заходила о сражениях. Своей силой и умением он заработал право войти во внутренний круг Айзека. Смог бы он победить отступника? Матиас не знал ответа на этот вопрос, но понимал, что вскоре ему придется столкнуться с ним лицом к лицу. Насколько они сильны? Борис искусный воин, но без "криков" справиться не мог, иначе бы не стал их использовать. Выше десятого круга ведьм? Ближе к двенадцатому? Охотник с силой сжал кулак. Каждый раз, когда он чувствовал очередной прилив ярости — сжимал кулаки до боли в суставах. И это доставляло ему странное наслаждение. Будто боль выталкивала ненужные мысли и позволяла лучше сконцентрироваться. Гранд-мастер послал их выследить высшую, убедиться, что она в Тарнеме. С этой задачей они справились. Город под властью ковена, а значит выбраться отсюда будет не просто. Простых ведьм можно убить, отступников остановят "крики". Но что делать с высшей? Матиас знал лишь то, что его учитель не смог справиться с такой задачей. По заверению церкви у высшей ведьмы не было классификации. Они были столь редки, что охотники бросали все силы на их уничтожение, не стараясь изучить и понять границы силы змеязыкой. Одно было ясно точно — высшая ведьма не страшилась "криков" мучеников. Но все же она была смертна, и ничто не спасет ее после того, как лезвие топора отсечет голову.
Матиас спустился вниз и вышел на улицу. Несмотря на уничтоженную церковь и власть ковена — утренний Тарнем был прекрасен. Из тех городов, что не потеряли средневекового очарования с приходом технологической революции. Да, теперь из многих домов тянулись вверх трубы, из которых валил зыбкий дым, но это не портило архитектуру, а может и дополняло ее. Медный район звался так по нескольким причинам. Во-первых, как сказал Игрин, это было место, где за звонкую медную монету можно было купить и продать все, что хочешь. И никто лишних вопросов задавать не стал бы. Во-вторых, так его прозвали сами жители за то, что все здания здесь были из рыжего кирпича, напоминающего медь. Район смотрелся бы довольно уныло, если бы не пестрые вывески и гравюры, украшавшие фасады каждого дома. Тут были как офисы мануфактур, так и бесконечные кафе, магазины и гостиницы. В районе было две параллельные широкие улицы, которые образовывали собой так называемую центральную улицу Меди. Их гостиница находилась на северной улице, которая была ближе к Портовому району, а параллельная — так что была ближе к Стеклянному району, звалась южной. Игрин сказал, что дома и магазины у южной были дороже, а у северной — дешевле. Посередине же находились разного рода увеселительные заведения и почти не было жилых домов. Кафе, пивнухи, бордели и прочие развлечения на любой вкус. Ночью тут было довольно шумно и это хорошо подходило охотникам. Никто не станет искать их здесь, по крайне мере на это надеялся Игрин, выбирая гостиницу. Но Матиас знал, если ковен начнет их искать — не важно где они остановятся, их найдут.
Охотник выбрал кафе, что расположилось на крыше одного из невысоких домов. Он осторожно поднялся по винтовой лестнице и уселся за стол, с которого открывался прекрасный вид на просыпающийся город. Люди стремились на работу, по делам или же просто гуляли. Если сосредоточиться и прислушаться — можно было услышать миллионы шагов, которые отбивали неповторимый ритм вышагивая по мостовой. И никто из них не думал о взрывах, ковене и охоте на ведьм. Люди жили своей жизнью и не думали о войне, что велась у них под носом. Приятная девушка лет двадцати спросила у Матиаса чего он желает. Охотник попросил только черный кофе и улыбнулся девушке. Та приветливо кивнула и исчезла в небольшой пристройке, что расположилась прямо на крыше. По всей видимости там и готовили напитки. В утреннее время людей на крыше было не много. Пара занятых мужчин, пивших кофе и с интересом читающих газету. За столом напротив сидела женщина в строгом, сером платье и с интересом читала книгу в пестрой обложке.
— Видом наслаждаешься? — Родерик сел рядом с Матиасом, а тот даже не заметил, как друг подошел. Охотник развернулся и взглянул на соратника. Тот выглядел грязно и потрепано:
— Выглядишь неважно, — протянул Матиас, а потом поблагодарил девушку за кофе. Не дожидаясь ответа, попросил еще чашку для друга и что-нибудь из выпечки.
— Чувствую себя еще хуже.
— Увидел письмо, или сам нашел нас? — Тарнем был очень большим городом и если Родерик сумел их так быстро обнаружить, то для ковена они — легкая мишень.
— Письмо, город слишком большой, тут с картой-то потеряешься, — Матиас удовлетворенно кивнул. Они посидели молча, ожидая, когда девушка принесет кофе и булочки. — Благодарю, мисс.
— Удалось достать лошадей?
— Нет никаких попрошаек и бедняков у стен Тарнема.
— Трактирщик сказал, что туда всех согнали после взрыва.
— И он не обманул, — невесело покачал головой Родерик. — Там выгребные ямы с кучей трупов. Похоже их согнали туда и перебили. Тела даже не сожгли, оставили гнить, спаси Всеотец их души. Но вот что интересно — не сразу я их приметил. А вы, когда через ворота проезжали, на них внимание обратили?
— Нет, я бы такое запомнил. У ворот очередь была, не всех пускали. Но за пару монет сам понимаешь — в таком большом городе легко оказаться. Думаешь морок?
— Это магия в любом случае, важно ли какая? — пожал плечами Родерик, глотнул кофе и жадно вгрызся в булочку. — Другое важно. Я пытался письмо отправить в церковь. Не принимают. Со вчерашнего вечера запрет на вывоз. И ворота в городе закрыли. Я у стражников узнавать пошел с чем связана блокада, угадаешь, каков был ответ?
— Очередной взрыв ночью в Портовом районе?