Надежда мертва
Шрифт:
Но лишь тишина была ей ответом. Она вновь показательно надула щеки, но и этот шаг не вызвал никакого эффекта. Это был не первый раз, когда она пыталась разговорить угрюмого старика. На самом деле общаться с ним ей вовсе не хотелось. Но длительные часы одиночества и молчания раздражали. Из комнаты выходить матушка настрого запретила, а чем еще себя развлечь девушка не знала. Оставалось только лишь рассматривать сервиз или читать скучные книги, страницы которых были так черны и размыты, что увидеть в этот дождливый вечер в них хоть какие-то символы было категорически невозможно. Хоть приемы пищи вносили какое-никакое разнообразие. Но ужин приносили уже два часа назад, а значит до утра ей не полагается кушать еще хоть что-то. Да и вредный старик забрал колокольчик прислуги и вызвать она ее не сможет. По всему получалось, что девочка оказалась в темнице,
— Может ты немой просто? — девочка устала сидеть и подошла почти вплотную к старцу, он не удостоил ее даже взгляда, продолжая пялиться в черную пустоту ночи. — Я таких раньше видела на ярмарке, куда мы с матушкой и сиделкой ходили. Они там сидят и поделки свои продают. Жалобные такие, а сказать ничего не могут. Только смотрят грустно и мычат, безделушки свои протягивая. Помню даже купить одну хотела, вот только матушка мне запретила. Сказала не наше это дело немощность и бедноту поощрять. А ты не бедняк случаем? Статности в тебе нет, как и загадочности — сидишь сиднем да помалкиваешь, чтобы за умного сойти. Знаю я таких мужиков. Они обычно как из деревни в город переберутся так такими и становятся. Ну, те что поумнее. А те что с глупостью в голове вечно лапочат без умолку. Таких часто стражники в темницы запирают, или полицмейстеры уводят в казематы свои. Ты то в казематах бывал небось? Вон сколько шрамов на лице, — в конце концов старик повернулся и взглянул на девочку. Это был быстрый взгляд, почти мимолетный, как удар стилетом, что наносит опытный убийца. Что-то надломилось внутри у девочки, лишь только глаза старика отразились в её зрачках. Это была не простая ненависть, которую молодая госпожа привыкла видеть у бедняков, бросавших им вслед гневные взгляды после того, как они отказывали им в подаяние. И не животная злость, сверкающая нежным лунным блеском в мутных черных глазах волкодавов, охранявших поместье. О нет. То была ненависть аккуратно взращенная годами, культивированная и обработанная, посаженная в лучшее время и давшая невероятные плоды. Так ребенок смотрит на полицмейстера что спьяну пристрелил его щенка. Он станет ненавидеть его в тот самый момент и сколько бы лет не прошло, не сможет простить и забыть эту ненависть. Поэтому когда он увидит его в следующий раз, уже спустя десятки лет, сжимая в руках простую неотесанную дубинку, то даже не дрогнет проламывая череп человеку, отнявшему его детство. Так посмотрел старик на девочку, еле сдерживаясь от порыва оторвать маленькую симпатичную голову с золотистыми кудрями голыми руками, а после взвыть по-звериному на потухнувшую луну и зарыдать моля Всеотца об избавлении.
Он взглянул лишь на одно мгновение. Всего секунду, может даже меньше. Но девочка отпрянула. Всхлипнула и зарыдала. Громко крича и кутаясь в свой медвежий плащ. Дверь тут же распахнулась и в комнату зашла Агния, матушкина сестра, что недавно приехала из Ирледона.
— Что тут произошло? — у нее был резкий, неприятный, даже слегка старческий голос. Хотя выглядела она совсем по-другому. Это была стройная, высокая особа, с идеальной осанкой и быстрыми, живыми карими глазами, от которых ничего не могло скрыться и что прекрасно подходили к каштановым волосам, закручивающимся в игривые кудри. Сейчас эта радостная женщина смотрела строго то на девочку, то на старца, вскинув нос и сведя тонкие брови. Её губы сжались до белизны в знак того, что плохое поведение она не потерпит и не важно кто явился виновником. — Ну же! Я жду объяснений, — девочка продолжала всхлипывать, вытирая слезки все тем же плащом. Старик сидел уставившись в окно. — Так ну хватит. Быстро выкладывайте что случилось.
— Он… — девочка подняла изящную ручку и указала на старца.
— Что он сделал? — Агния вскинула бровь, скрестив руки на груди и сделав шаг к старцу.
— Он на меня посмотрел, — пролепетала девочка сквозь слезы. Старик резко поднялся с кресла и смерил взглядом девочку. Та зашлась в очередном приступе плача.
— С меня хватит! Так и передай Марии, — голос глухой и скрипучий. Словно у старого священника в церкви, чьи стены возносились ввысь и растягивали каждую фразу, превращая ее в неразборчивый, но эффектный гул.
— Это твоя обязанность, Эдгар! Ты поклялся служить нам, когда вступил в семью.
— Я должен защищать королеву, а не эту девчонку.
— Королеве не нужна твоя защита, она способна сама справиться со своими врагами. А это беззащитное дитя всецело зависит от твоей милости! Тебе была оказана высокая честь и вот как ты платишь нам взамен, — девочка наблюдала как старик Эдгар яростно уставился на Агнию, но та даже не думала отводить взгляд. Они стояли и смотрели друг на друга, а девочке становилось страшно от одной мысли о том, что старик может сорваться и убить тетю Агнию. Ей хотелось помочь, остановить ужасного старика. Но что она могла сделать? Маленькая, беззащитная девочка, которую всю жизнь сопровождали слуги и стражники, не давая ее в обиду и справляясь со всяческими неприятностями, возникающими у нее на пути. Вот только сейчас она чувствовала себя беспомощной, ненужной, слабой. И девочке совсем не нравилось это чувство. Она сжала свои маленькие кулачки, говоря самой себе, что сегодня будет последний день, когда она почувствует себя настолько бесполезной.
Голоса не сразу прорвались в ее сознание. Шок от того, что она столкнулась с чем-то неизведанным, необычным заставило девочку на секунду закрыться от всего, попытаться оттолкнуть от себя то, что, возможно, могло причинить ей боль. Но шепот был слишком настойчив, уверен и не хотел отступать. В её мыслях появился чей-то чужой голос. Он звучал отчетливо, как если бы говорил кто-то микроскопический, спрятавшийся в её ушах. Сначала она не могла различить слова, но постепенно начала понимать отдельные фразы. «Ты станешь сильнее». «Впусти нас». «Откройся нам и мы сделаем тебя могущественной». Непонятные, страшные слова сулившие немыслимые блага. Девочка почувствовала, как проваливается в дымку, не способная остановить свое падение. С легким шорохом на пол упал медвежий плащ, но она не почувствовала холода. Лишь увидела изумленные взгляды старика и Агнии.
— Лирия не смей засыпать, слышишь меня! — кричала женщина, но девочка не могла побороть это чувство. Голоса нашептывали ей, манили и, хоть Лирии и было страшно, она все же не могла справиться с любопытством. Они обещали отвести в место бесконечной силы, которая позволит ей создать все, что девочка пожелает. А от таких предложений никто бы не отказался. В комнате, где огонь начал полыхать с неистовой яростью Агния бежала к девочке, крича на старика и обвиняя его во всем, а тот с кривой ухмылкой смотрел на ребенка падающего на землю. Комната кружилась во взгляде Лирии, а она не придавала этому значения, не слушая и не обращая внимания на свое окружение. Девочка всецело отдавалась тем словам что шептали внутри. Она закрыла глаза.
Вокруг был лес. Такой, какой Лирия никогда раньше не видела. Деревья извивались причудливыми узорами, переплетаясь огромными стволами. Их ветви устремились высоко вверх плотно закрывая небо. Но там, в вышине, все же был свет. Он пробивался сквозь желтые и фиолетовые листья, озаряя опушку на которой оказалась девочка, непривычным, загадочным свечением. Вокруг не было ни души, и Лирия немного испугалась. Исчезли даже голоса, которые до этого беспрерывно шептали внутри. Она попыталась позвать на помощь, но её крик потонул в мягком шелесте ветвей, которые охраняли эту рощу и не давали никому пробраться внутрь или выбраться наружу. Девочка вновь заплакала, а что ей оставалось? Она хотела найти силу, но вновь оказалась в ситуации, где была абсолютно бессильна.
— Не плачь, ты вскоре найдешь свое могущество, — девочка резко обернулась, да так, что чуть не упала на землю. Она заметила нагую девушку, что сидела в ветвях огромного дерева и приветливо улыбалась. — Здравствуй, дитя. Мы давно ждали тебя. И наконец, я могу поприветствовать тебя в Саду Исполинов, Лирия Эшленд.
— Здравствуйте, — девочка с непривычки любезно отозвалась и сделала неловкий книксен. — А почему вы без одежды? — невинный ребенок, оказавшийся в незнакомом месте, смог задать лишь один вопрос, который казался ей достаточно уместным. Девушка звонко рассмеялась и спрыгнула вниз, приземляясь рядом с Лирией.
— О, дитя! Здесь, в Саду Исполинов, мы все предстаем в своем первозданном облике, ведь нам нечего скрывать от своего создателя, — Лирия улыбнулась, не вполне понимая, о чем говорит незнакомка. — Не волнуйся, дитя, со временем ты все поймешь. А сейчас нам с тобой предстоит небольшая прогулка.
— Куда мы пойдем?
— Навестим одного старого друга и моих сестер. Ты же не против с ними познакомиться?
— А я смогу вернуться домой? — Лирия недоверчиво посмотрела на женщину, что протягивала ей руку.