Надежда на прошлое, или Дао постапокалипсиса
Шрифт:
И как легко Юлу удалось заговорить байкершу, убедить совершить подвиг, отправиться в Запагубье! Потом она поняла, что перед ней лукавый обманщик, и это злило, но в то же время отчего-то неодолимо влекло. Было в этом обмане, в этом лукавстве, что-то озорное и даже искреннее. Хона, конечно, ерепенилась, вела себя задиристо, давала понять всем своим видом, что не желает, чтобы Юл выказывал ей знаки внимания, касался ее или чего еще больше. Но после того как парень наложил на девушку заклятие Великого Плацебо, после того, как она заглянула в глаза черному вердогу и не заворожилась, но
"Ну и пусть, - подумала байкерша, - так здорово, когда он рядом! Ничего, я тоже знаю кое-какие секреты, я тоже накину на него магические сети. Это будет честно. И никуда мы друг от друга не денемся! Лишь бы сейчас все получилось..."
Сердце Хоны тревожно забилось. Ведь и Юл и Вир где-то там, в темноте таятся возле целой орды выродков. Что если Небесный Харлей уготовал им гибель в бою?
Словно в ответ на беспокойные мысли, вдали дважды бахнуло. Байкеры, прокричав "Семь и три!", устремились через открытые ворота в предрассветную мглу.
Хона, чуть помедлив, ударила что есть силы по кнопке. Тут же оглушительно взвыло, отчего у девушки невольно подогнулись колени. Вир говорил, что сирена через какое-то время автоматически отключится. Но ждать байкерша не могла. Взяв себя в руки, она воткнула карточку в щель и закрыла треугольное окно. Затем выскочила на воздух, закрыла дверь и помчалась к своему байку. Лошадь, испугавшись жутких протяжных звуков, металась между стеной и куполом.
– Стрела! Стрела!
– позвала Хона.
– Не бойся, Стрела!
Но байк не слушался. Он поскакал вокруг купола, а девушка безуспешно пыталась догнать его. Один раз она почти дотянулась до лошади, коснулась ее крупа, но, споткнувшись, упала.
Хона запаниковала. Там, в темноте уже шел бой, а она все никак не могла поймать перепуганную Стрелу. Она вскочила и, выкрикивая ругательства, вновь помчалась за байком. Проклятая сирена оглушительно выла, а лошадь, не понимая откуда идут эти адские звуки, неслась по кругу, не желая даваться в руки хозяйки.
Наконец, девушка сообразила, что может направиться в другую сторону. Она остановилась, развернулась, но не побежала, как сперва решила, а не спеша пошла. Стрела не ожидала появления Хоны и, выскочив из-за поворота, встала на дыбы. Девушка отпрянула, опасаясь попасть под копыта. И в этот миг сирена заглохла.
Улучшив момент, байкерша вскочила на лошадь и, покинув Центр, помчалась к лагерю выродков. Проехав с две трети пути, Хона остановилась и, приподнявшись на стременах, осмотрелась. Было уже достаточно светло, чтобы понять: самое волнующее пропущено. Байкеры победили аэсов и теперь толпились между палатками. Девушка уже хотела направиться к ним, как вдруг в стороне от лагеря заметила две фигуры. Сердце болезненно екнуло, и еще до конца не понимая, что там происходит и кто эти двое, Хона подстегнула байка, поскакала к ним.
Вскоре она безошибочно различила Юла и Непа Дальнозоркого. Президент Вампиров, поигрывая акинаком, наступал на парня. Младший правнук, выставив перед собой малую
Вытянув правую ногу, байкерша направила лошадь так, чтобы она проскакала рядом с Непом, а пятка попала кочевнику точно между лопатками. Заслышав топот копыт, президент покосился, но не повернулся, опасаясь неожиданного выпада лопатой от Юла. Убедившись, что к нему приближается лошадь, а не хорсат, Неп вновь сосредоточил внимание на парне, продолжил на него наступать.
В последний момент, Неп отклонил корпус, и нога Хоны попала ему не в спину, а в левое плечо, однако удар все равно оказался мощным, и Неп, отлетев на добрый пяток шагов и выронив акинак, глухо ахнув, покатился по траве.
– Садись, садись!
– прокричала Хона.
– Давай же!
Юл запрыгнул на лошадь, и девушка помчалась без оглядки.
– Чоп! Чоп! Чоп!
– подбадривала она Стрелу, несясь на север, в сторону Пагуби.
Вскоре кобыла начала уставать. Шея ее покрылась потом, ноздри открылись, а сама она тяжело задышала. Везти на себе двух человек, да еще и галопом - нелегкий труд. К тому же сказывалось недоедание. Четыре десятка байков очень быстро ощипали всю растительность в Центре и уже на следующий день осады начали голодать.
Когда вдали показалась река, широкая и величественно спокойная, покрытая легкой пеленой утреннего тумана, Хона остановила лошадь.
– Слазь!
– скомандовала девушка и сама спешилась.
– Нужно решить, что делать дальше.
Стрела тут же накинулась на близлежащие заросли высокой травы.
– Утопим прах в Пагуби, - сказал Юл, - а потом... потом, Хона, я должен вернуться в родные края. Если хочешь... можешь поехать со мной.
– А почему бы тебе не остаться среди нас?
– предложила девушка.
– Ты храбрый и умный, да еще и колдун. Ты быстро поднимешься. Через пяток оборотов небесного колеса, может, даже в мемберы выбьешься.
– Я бы остался, - Юл неожиданно потупился, - но там, в моей деревне, староста собирается уничтожить десять тысяч книг. И я должен помешать ему.
– Виру было бы интересно взглянуть на книги, он ведь умеет читать, - сказала Хона, - он, если захочет, с тобой поедет. А если он поедет, то и я.
– Да, - тихо произнес Юл, и в голосе его послышалось такое опустошение, что у байкерши замерло сердце.
– Что с ним? Он...
– девушка задержала дыхание, - жив?
Парень отрицательно покачал головой:
– Пал в бою.
Кровь прибила к щекам Хоны, а глаза застлали слезы. Она отвернулась, закрыв руками лицо. Юл коснулся ее, но девушка отдернула плечо и произнесла глухим напряженным голосом:
– Не трогай меня! Оставь! Я постою так немного! Постою... чуть-чуть...
Слезы сами текли из глаз байкерши, она вздрагивала, пытаясь подавить всхлипы. Девушка прятала лицо в ладонях, потому что не хотела, чтобы хоть кто-то видел ее слабость. Юл, степь, небо, тучи, солнце, иногда проглядывающее из-за них, и даже небесный Харлей вместе со всем священным табуном должны быть уверены в том, что Хона, Хонда Молниеносная из клана Дэнджеров сильная и никогда не плачет.