Надежда умирает последней
Шрифт:
Дети уже все нырнули в туннель. Прямо перед собой она услышала плач младенца, нырнула на звук в темноту прохода. Замелькал впереди огонек – это была свеча, в мерцании которой Вилли разглядела желтое лицо женщины, той самой, что привела их в пещеру, – на этот раз она вела за собой вереницу детей и женщин. Вилли замыкала колонну и с трудом могла уследить за огоньком впереди. Движения пожилой предводительницы были быстрыми, и было видно, что она знает, куда идет. Вероятно, уже уходила этим путем от другой опасности в прошлом, в какую-нибудь другую войну. Несколько утешала мысль о том, что они шли тропой выживших. Вдруг они стали спускаться. Первый шаг вниз был
Вилли как могла отгоняла мысль о том, что творилось там, снаружи, и лишь держалась взглядом за спасительный, еле различимый огонек впереди. Вдруг свечение стало ярким и перешло в ослепительное сияющее пятно. «Ну как же! – внезапно осенило ее, когда она прошла извилину на дороге. – Это не свеча! Это дневной свет!»
По проходу пронеслись радостные голоса. Все в спешке стали пробираться к выходу, к ослепительным солнечным лучам.
Вилли стояла снаружи и, не переставая моргать, глядела на деревья, небо и горные кряжи. Они стояли на обратной стороне скалы. Все спокойно.
Пока.
Издали донеслось стрекотание автоматов. Пожилая вожатая скомандовала всем углубляться в джунгли. Сначала Вилли не поняла, к чему была эта спешка, что еще могло им угрожать здесь? И тут она услышала причину беспокойства пожилой женщины – собаки. Наконец и другие уловили приближающийся лай. Опасность подстегнула всех и направила в гущу леса. Одна лишь Лан не двигалась с места. Ее неподвижная фигура бросилась в глаза Вилли. Она словно прислушивалась к лаю, пыталась разгадать направление собак, расстояние до них. Двое ее сыновей, встревоженные нежеланием матери убегать, не сводили с нее озадаченных глаз.
Лан подтолкнула их в сторону леса и приказала уходить. Мальчики замотали головой – никуда они без матери не пойдут. Лан отдала младенца старшему сыну и опять толкнула, чтобы они бежали. Младший заплакал, замотал головой, вцепившись в ее рукав. Но приказания матери ослушаться было нельзя. Старший брат повел всхлипывающего мальчика за остальными детьми.
– Что ты делаешь?! – взмолилась Вилли. Неужто вьетнамка сошла с ума?
Совершенно бесстрастно Лан повернулась в сторону, откуда доносился лай. Вилли бросила взгляд на лес, на детей, исчезающих в чаще, – таких маленьких, таких беззащитных. Далеко ли они смогут уйти? Затем она перевела взгляд на Лан и поняла, что та двинулась в сторону собак, при этом целенаправленно бороздя ногами дорожную грязь. Тут Вилли осенило! Лан нарочно оставляла на дороге свой запах, чтобы отвлечь псов от детей. Этими действиями женщина приносила себя в жертву.
Лай приближался. Каждая клетка в теле Вилли кричала «бежать!». Но она вспомнила о Гае и об отце, о том, как они без оглядки взяли на себя роль защитников, бросив себя в лапы врага. Потом она посмотрела на скрывшихся в зарослях последних из детей – им нужно было время, чтобы уйти, время, которого у них не было… Тогда Вилли тоже начала топтать грязь на дороге. Лан бросила
Вилли оторвала от блузки рукав и втоптала его в грязь – уж этого собаки не пропустят. Потом она повернулась и направилась к югу, обратно к подножию скалы, в сторону от детей. Лан тоже устремилась в обратном от беглецов направлении.
Вилли уже не торопилась. В конце концов, речь уже не шла о ее жизни. Интересно, как быстро собаки настигнут ее? А когда настигнут, сколько она сможет продержаться? Ей нужно было оружие – дубина или палка. Она подобрала с земли большую ветку, обломала сучья и махнула ею несколько раз.
Палка была хорошая, тяжелая, подходите, псы! Пусть она и станет добычей, но покажет им напоследок где раки зимуют! Собаки были уже совсем близко – их страшный лай напирал и леденил кровь. Но теперь к нему примешивался еще какой-то шум – ритмичный, бьющий в самую землю.
Это не стрельба… Вертолет! Ошалев от надежды, она вскинула голову в небо и различила два черных пятнышка на фоне утренней лазури. Неужто долгожданная помощь?! Она вскарабкалась на кучку камней и принялась махать руками. Это была последняя возможность выжить, последняя для всех, для Гая… Она впилась глазами в темные точки, маячащие в небе и не заметила, как к ней подлетели псы. Что-то коричневое метнулось к ней сбоку, она крутанулась на месте, и в этот же момент оскалившаяся пасть ринулась к ее шее. Реакция сработала быстро – она увернулась, и сотня фунтов шерсти и зубов ударила ей в плечо. Поваленная на землю, она закричала от боли, когда собака сомкнула челюсти у нее на руке. Раздался глухой звук приблизившихся шагов, и чей-то голос крикнул:
– Назад! Я сказал, назад!
Собака отпустила ее и, рыча, отступила.
Вилли медленно подняла голову и увидела двух мужчин в хаки, возвышающихся над ней. «Американцы», – озадаченно подумала она. Что они здесь делают?
Грубым движением руки ее подняли на ноги.
– Где остальные? – допросил один.
– Мне больно…
– Остальные – где?
– Нет никаких остальных! – прокричала она.
Жестокий удар сбил ее с ног. Едва в сознании она лежала растянувшись перед ними и пыталась прийти в себя.
– Прикончи ее.
«Нет, пожалуйста, не надо…» – подумала она, хотя сама прекрасно знала, что никакие мольбы не помогут. Она просто лежала, обхватившись руками, и ждала конца.
Тогда другой солдат сказал:
– Не сейчас. Она еще может пригодиться.
Ее подняли на ноги, шатающуюся, с позывами к тошноте. Темное от камуфляжа лицо, лишенное всякого выражения, взирало на нее сверху.
– Посмотрим, что скажет старина Фрайер.
Глава 14
Ну вот она – третья база. Теперь пора в дом [9] . Гай, распластавшись за валуном, прикидывал, как ему проскочить следующие двадцать ярдов. Из укрытий на пути к цели была только пара кустиков да жалкое подобие дерева. Он ясно видел ствол АК-47, торчащий из-за выступа, да так близко, что он мог буквально доплюнуть до него, а вот достать никак не мог. Не спеша он приподнялся на корточки и приготовился сделать последний рывок. Очередь прошлась по камням. Он тут же снова припал к земле.
9
Положение игры в бейсболе.