Надежда
Шрифт:
Она внимательно смотрела на картинки и улыбалась.
А сегодня в коробке с игрушками я нашла эти рисунки. Малышка их сразу узнала и с нежностью в голосе проговорила: «мама», «папа». Потом прижала рисунки к лицу и никак не хотела расставаться с ними.
Ей чуть больше года, а как любит родителей! У меня при словах «мама — папа» ничего не возникает в душе. Может, потому что я их никогда не видела? Может, и любить тоже учат родители? Для Юли даже память о том, что на листочках не смешные каракули, а лица родителей, приводят ее в восторг и умиление. Она косолапо
Неожиданно мне вспомнилось, как к маме моего друга Леши в гости приходила школьная подруга с пятилетним сыном и девятимесячной дочкой. Бабушка засуетилась, достала стаканы из шкафчика.
— А конфеты будут? — спросил мальчик.
Бабушка долго копалась в ящике шкафа, наконец, достала карамельку в цветном фантике и, подавая гостю, спросила:
— Не соскучился? Давно у нас не был.
— По конфетам скучал, — ответил мальчик.
Его мама с досадой скривила лицо и сказала:
— Ребенок! Что поделаешь?
— Воспитывать надо, милая, воспитывать, — прошамкала пустым ртом прабабушка.
— Мал еще, — вздохнула смущенная мамаша.
— Потом-то поздно будет, — возразила Лешина бабушка.
Я же не видела ничего плохого в том, что мальчик сказал правду. Если бы меня спросили, я бы, понятное дело, так не ответила. Зачем обижать гостеприимных хозяев? Не всякий станет принимать у себя и угощать чужих детей. Однажды я слышала, как хорошо одетая тетя не разрешала своему сыну играть с детдомовским мальчиком:
— Наберешься от него всякой гадости!..
«Вшей, что ли? — подумала я тогда. — Так куда же от них денешься? Они всюду и у всех»...
...Не успела гостья уйти, — в семье Леши началась ссора. Малышка, спокойно сидевшая на кровати, вдруг повернулась к хозяевам и сердито закричала. А потом протянула ручки к маме и жалобно заплакала...
А у Инги семья счастливая. Здесь все друг о друге заботятся. И меня хорошо встречают, хотя еда у них беднее, чем в нашем детдоме.
ОСЕННИЙ ПАРК
Лето в этом году было сухое, жаркое. В парке высохла трава. А газоны, хотя их и поливали, пестрели желтыми и серыми лысинами. Зато осень выдалась удивительная: теплая, тихая, солнечная!
После сентябрьских дождей трава выросла сочная и высокая. Кроны деревьев посвежели, загустились. Чуть похолодало в начале октября, и некоторые деревья надели желтые одежды. Зеленая трава окропилась брызгами солнечных зайчиков и опуталась длинными нитями-паутинками.
— Бабье лето, — с печалью в голосе говорили горожане.
Но тут опять потеплело, бурные дожди снова напоили землю, и листья на деревьях перестали желтеть. Добрая осень продлила им жизнь. До конца ноября парк зеленел, украшенный солнечными нарядами берез и красными пятнами кленов, рябин. Воздух, пронизанный теплыми лучами, благоухал запахами поздних цветов. Ни ветров, ни морозов.
В первых числах декабря резко похолодало. Деревья в несколько дней пожелтели. Холодные ветры срывали яркие плотные листья и толстым слоем покрывали землю. В парке становилось светлее, чем на улице с ее серым асфальтом и серыми домами. Каждый день желтая метель носилась в воздухе, успокаиваясь лишь к вечеру.
Под мелколистным кленом — яркий ковер опавших листьев. На что он похож? На облако при закате солнца? Нет. Слишком пестрый. Да и зачем сравнивать? Всякое красиво по-своему. Собрала по листочку с каждого дерева. Разложила на скамейке. Для меня лист клена — самый любимый. Когда-то в осеннем лесу я поразилось темно-лиловым и сиреневым листьям осины... То было прозрение, озарение — первая радость понимания прекрасного. Открытие красоты и восхищение ею... С тех пор ищу такие листья как далекую удивительную сказку. И не нахожу.
Но кленовый... Он самый-самый. Я разглядываю его и пытаюсь понять, почему он так чарует меня? Гляжу через него на солнце, трогаю прохладную гладь, вожу пальцем по узорчатому краю. Может, в незатейливом изяществе линий его красота?
Долго смотрю, как опадают листья. Мне кажется, что вместе с ними улетают все заботы и «выпадают в осадок» беды, как говорит одна старшеклассница. Мне хорошо...
Я уговорила подруг возвращаться из школы через парк. Здесь местная детвора, с восторженными криками скатываясь с железных горок, ныряла в огромные шуршащие перины из листьев. Они специально натаскали их сюда. Мы присоединились к ним и тоже собираем вороха листьев, подбрасываем над головой брызги осеннего разноцветья, сопровождая свои действия радостными восклицаниями. А потом еще долго катаемся по пахучему ковру прощальной яркости красок.
Отряхнув с одежды налипшие листья, семена «собачек», репьев и колючек, медленно, от переполнявших нас эмоций, бредем по упругой земле к жесткому мертвому асфальту.
Я не хочу идти в детдом. Свернула к детской площадке, распеваю на ходу только что придуманную песенку:
Расплескала осень краски
По земле родной,
Чтобы жить мне снова в сказке,
Сердцу дорогой...
Если что-то не рифмуется, я заканчиваю куплет «ля-ля-ля-тополя» и начинаю другой. Мне здорово! Я счастлива!
Очень старый дедушка и внучка лет четырех сидят в пестрой беседке. Неподалеку, на спортивной площадке, веселые парни подпрыгивают, хватаются за кольца, что укреплены на толстом железном обруче, и, размахивая в воздухе ногами, перемещаются на руках по кругу. Повеселились и пошли по своим делам. Тогда и девочка побежала к площадке, взобралась по лестнице, дотянулась до ближнего кольца и повисла на нем. Подойдя ближе, я увидела ее испуганные глаза. Страшно спрыгивать? Почему же не зовет на помощь? Немая? Бежать к дедушке? А вдруг она свалится на цемент?..