Надежное мужское плечо
Шрифт:
Глубоко вздохнув, она взглянула направо, где раскинулись белые песчаные пляжи.
Они миновали Палм-Коув, самый лучший из курортов, сады с буйной растительностью и пляжи с отдыхающими. Если бы это было возможно, она бы осталась здесь подольше, позагорала на пляже, сплавала бы на лодке до Зеленого острова и вдоволь поныряла с аквалангом.
Она приподнялась на своем сиденье повыше, чтобы разглядеть как следует сине-зеленый блеск океана, который простирался до самого горизонта. Надо признать,
Через полчаса машина замедлила ход. Они прибыли в Порт-Дуглас.
Пройдя мимо зеленых подстриженных лужаек для гольфа, они взяли вправо ближе к пляжу, потом влево, через ряд широких охраняемых ворот. В конце прямой дорожки, посыпанной белым гравием, располагался шикарный дворец Максимилиана. Это был большой трехэтажный белый особняк, окруженный пальмами.
Ее встретил сам хозяин, одетый с иголочки, с бокалом мартини в руке. Можно было подумать, что он ждет прибытия репортеров с камерами, а не простую девушку.
— Сьена, — протянул Макс; его яркий американский акцент был очевиден, — рад видеть вас здесь.
— Я тоже, Макс, — сказала она, стараясь держать себя непринужденно.
— Да, да, зовите меня просто Макс, — сказал он.
Девушка посчитала до десяти и попыталась проконтролировать дыхание и внутренне расслабиться.
Он провел ее через массивное, отделанное мрамором фойе. Они прошли весь его дом и оказались у бассейна с кристально чистой водой, поблескивавшей золотом полуденного солнца.
Сьена успела хорошенько рассмотреть Макса. Он был довольно привлекательным. Высокий, импозантный — так выглядят мужчины, буквально тонущие в деньгах. Но все равно, он не обладал и долей того магнетизма, который был у Джеймса Диллона.
Сосредоточиться!
Так значит, он тебе нравится, этот Джеймс, если ты думаешь о нем в такой ответственный момент. А сердце-то как бьется! Но забудем пока о нем.
Макс провел ее к паре глубоких белых кресел, стоявших под широким ярко-синим зонтом. С одной стороны была площадка для гольфа, а с другой простирался, насколько хватало глаз, океан.
— Итак, Сьена, — протянул он, когда они уселись, — полагаю, вы примерно догадываетесь о причине, по которой я вас вызвал. «Сарафанное радио» в нашей компании работает неплохо, насколько я знаю.
Сьена кивнула, но так ничего и не сказала. До поры до времени она предпочитала держать рот на замке.
Макс расплылся в улыбке.
— Отлично. Значит, эта встреча не будет слишком долгой. Сьена, я был очень доволен вашей недавней работой, которая касается размещения нашей рекламы в Австралии. Кажется, ваше лицо внушает доверие нашим клиентам.
О
Странно, но ответа у нее не нашлось.
Вдруг она поняла: что-то внутри нее изменилось. Но что бы там Макс ей ни предложил, она не согласится работать на прежних условиях. Хотя еще несколько дней назад все в ее жизни было прекрасно. Она была довольна всем. Но сейчас что-то в ней решительно переменилось.
Она хотела... большего.
Ожидая решения о своей дальнейшей судьбе, она до боли впилась ногтями в ладони. Сердце стучало в груди, как колокол.
— Вы, должно быть, слышали о наших филиалах в Риме и Париже, — продолжал между тем Макс. — За десять лет существования нашей фирмы она успела вырасти. Поэтому появились новые возможности и для вас. Я бы хотел, чтобы вы отправились в Рим.
Сьена затаила дыхание, ожидая продолжения. В это время к ним подошел официант в белом с новым бокалом мартини для Макса и с ледяным лимонадом для нее.
— Будете жить в пригороде Рима, в своей собственной квартире, — сказал Макс, как только официант удалился. — Для своих работников я создаю самые лучшие условия, потому что ценю их и понимаю, что они должны хорошо отдыхать ради работы. Поэтому условия таковы: три дня работы из семи и отдых каждые два месяца. Соглашайтесь, и вы увидите, что мои слова не блеф.
Ее сердце остановилось на мгновение, перевернувшись, а потом забилось о ребра с удвоенной силой.
Рим. Неужели она не ослышалась? Ее мечты сбываются?
— А почему я? — спросила она, перестав делать вид, что ее это мало интересует.
Макс улыбнулся одними губами.
— Наши исследования показали, что вас запоминают быстрее всего. Вас знают. Ваши презентации всегда были отличными. Вы поменяли много маршрутов, работали в разных командах, у вас много опыта, вас мало что держит на одном месте, в отличие от остальных моих девочек. Может, вы и не помните, но... — он взглянул на бумаги, лежавшие перед ним, — вы брали всего два больничных за семь лет.
Ей показалось, будто он плеснул ей в лицо холодной водой. Вот уж причина, о которой она бы никогда не подумала. Нет привязанностей. У нее нет привязанностей. Конечно. В то время как другие жили полной жизнью, она отказывала себе во всем, кроме работы.
Неожиданно ей представилось все это совершенно неправильным.
Макс прищурился, и его улыбка стала шире. Он развернул лист бумаги, положил на столик. Затем взял золотую ручку из внутреннего кармана, сделал кое-какие пометки и передал листок ей со словами: