Надо помочь бабушке

Исхизов Михаил Давыдович

– Скажи-ка мне, Петр Ильич, мосты через пропасти в ваших миражах показывают?
– спросил он.
– Крепкие такие мосты, с перилами?

– Нет, в миражах у нас мосты не показывают, - сообщил Эмилий, оторвавшись от мыслей, о великом значении научно-технического прогресса.
– В отношении мостов, ни одного достойного объекта у нас пока нет.

– Значит мост, который я только что видел, не мираж.

– Ты видел мост через провал?
– обрадовался Дороша.

– Да, я видел мост через провал, - подтвердил Максим.
– Мы с вами у самой границы

с Хавортией.

– Но ты говорил, что от Тропы гномов до моста полдня пути, - обратился к Дороше Эмилий.

– Значит Тропа выросла, - объяснил Дороша.
– На прошлой неделе каждый день дожди шли, а однажды даже ливень разразился. Вот она и выросла.

– У вас тропа и от дождей зависит?
– Максим уже не удивлялся. Он просто спрашивал.

– Так ведь живительная влага, - Дороша пожал плечами.
– Тропа так настроена, что реагирует на атмосферные явления.

– Будем собираться, - предложил Агофен.

– Конечно, отдохнули, перекусили и пора в дорогу, - подтвердил Максим.
– От границы до бабушки Франчески, дня два пути. Мы тут разлеглись, а бабушка ждет.

Все стали собираться.

– Так я пойду что ли...
– сказал Дороша.
– Мне, кажется, и обратно идти пора.

– Как это обратно?
– подошел к нему Максим.
– Ты же с нами в Хавортию собрался.

– Мало ли кто куда собирался. Вы думаете, у меня и дел других нет? Мне что, все время по вашей Хавортии бродить? Утиный пух мне достать надо. Мысль неплохая возникла: стельку для башмака из утиного пуха изготовить. Такая стелька очень полезной для ноги будет. Костоправы говорят, что утиный пух, если его к пяткам приложить, он ревматизма лечит. И еще от некоторых болезней. Так что, до встречи.

Дороша топтался на месте, перебирал что-то в многочисленных карманах. Что-то вынимал из одного кармана и перекладывал в другой, вроде бы делом был занят. Не желал Дороша уходить. Просто по занудности характера, захотелось лепрекону, чтобы его поуговаривали. Эмилий первым догадался об этом.

– Как же это мы без тебя? А в трудную минуту кто нам поможет? Кто совет даст?
– спросил он.

– А как же бабушка Франческа? Старушка надеется, что ты придешь, а ты по каким-то делам отправиться хочешь, - включился и Агофен.
– Нельзя старушку обижать. Утиный пух - это конечно важно, но и старушку обижать не следует.

– Думаете ждет?.. А откуда бабушка знает, что я с вами иду?

– У старушки очень чуткое сердце, - объяснил Эмилий.
– Оно ей все предсказывает. Она чувствует, что ты к ней в гости направляешься. Наверно уже и варенье приготовила, чтобы тебя чаем поить. А чай у нее из семнадцати трав. Таким чаем ни у гномов, ни во дворце герцога тебя не угостят. Нехорошо, Дороша, огорчать бабушку.

– Пожалуй, оно так и есть, - охотно поддался на уговоры Дороша.
– Придется со стелькой отложить ненадолго и идти с вами. Кстати, давно хотел вам сказать, там, у моста через провал, королевские стражники стоят, так они вымогать будут.

– Что вымогать?
– спросил Максим.

– Монеты, чего же еще. Но они и натуральным продуктом

берут. Что у нас есть, то и будут вымогать.

– Почему?
– теперь и Агофен заинтересовался стражниками.

– За нарушения.

– Мы никаких нарушений не совершаем. И как мы могли нарушения совершить, если мы еще границу не перешли?

– Это неважно. Они найдут за что. Придерутся и потребуют. Непременно штрафанут.

– Придерутся!
– рассердился Агофен.
– Штрафанут! Я их так штрафану, что они своих не узнают. Этих жадных коррупционеров, недостойных целовать следы ног моих мудрых учителей, я на три года лишу аппетита. И плов, и шурпа и рахат-лукум и вся другая еда будут для них безвкусными, как трава, которую не едят даже голодные козы.

– Ого! Ты, я смотрю, жестокий, - отметил Максим.

– Нет, сегодня я добрый, - не согласился Агофен.
– Это самое малое из всех наказаний, положенных за мздоимство и вымогательство у нас, в Блистательной Джиннахурии. Пусть не вымогают!

– Нельзя этого делать, - предостерег Агофена от подобного действия Эмилий.
– Мы зачем идем? Чтобы с таинственными явлениями разобраться. А что бабушка Франческа советует? Чтобы шли мы к ней тихо и незаметно, внимание к себе не привлекали. Бабушка Франческа просто так предостерегать не станет. А если мы на границе скандал устроим, к чему это приведет?

– И в нашем герцогстве, и в Хавортии сразу узнают, что мы идем. Тот от кого бабушка Франческа предостерегает, кто не должен знать, что мы идем, тоже узнает. Стражников трогать нельзя, - поддержал Эмилия Максим.

– Если так...
– несколько умерил пыл Агофен.
– Если так, то, я их сейчас не трону. Но когда пойдем обратно, я им непременно козу заделаю. А почему мы, в таком случае, мимо этих стражников идем, давайте обойдем. Есть же здесь какая-то тропа, по которой ночами пробираются хитрые контрабандисты.

– Нет тут такой тропы, - разъяснил Дороша.
– Из Гезерского герцогства в Хавортию, в этом месте, только через мост пройти можно, другого пути нет.

– Ты хочешь сказать, что здесь нет контрабанды?
– изумился Агофен.

– Почему нет? Есть, конечно. Но здесь в контрабандисты принимают только тех, у кого родственники на таможне работают, - сообщил Дороша.
– Дальше объяснять надо?

– Не надо!
– вскинул руки Агофен.
– Я понял. Таким мудрым способом здесь, на границе, добились полного спокойствия, порядка и отсутствия серьезных нарушений.

– Так оно и есть, - подтвердил Дороша.

– Мы туристы, - напомнил Максим.
– Идем с любознательными целями: любоваться природой, историческими памятниками и другими местными достопримечательностями. Ведем себя тихо, мирно, на провокации не поддаемся, прикидываемся шлангами. Стражникам, если станут вымогать, взятку даем, но не очень щедрую, в разумных размерах. И пусть они ею подавятся. Не забудьте, что Эмилий Бах, не Эмилий Бах, а Петя. Петр Ильич Чайковский. Султанчик у тебя, Петя, сейчас другого цвета, имя другое, думаю, обойдется. Да, а кто ты теперь по профессии?