Надувная женщина для Казановы
Шрифт:
На всякий случай я втянул голову в плечи. Боже, спаси глупенькую официантку, кафе и бедного Ивана Павловича! Сейчас все сметет торнадо.
Но сегодня явно был день потрясений. Николетта сначала скорчила гримасу, а потом захихикала:
– Я это в Париже ела. Ничего особенного. Ваня, еще пива. Послушай, Эстер, дай мне попробовать кусочек свинины из твоей тарелки!
– Конечно, дорогая, – закивала та, – кушай на здоровье.
Николетта лихо опрокинула в себя очередную порцию пива, со стуком поставила кружку и захохотала:
– Повторить!
– Точно, – подхватила
Николетта схватила тарелку Эстер и принялась быстро жевать мясо. На столе снова появилось пиво. Маменька и Кока разом осушили кружки, икнули и осоловело уставились друг на друга. Тут только до меня дошло: милые подружки пьяны, как ломовые извозчики и их лошади, вместе взятые.
– Споем? – вдруг предложила Кока.
У меня отвисла челюсть.
– Дддавай, – согласилась Николетта, – эхма, начинай!
Кока открыла рот и, сверкая изумительно сделанными коронками, начала:
– Неужели розу чайную выпьет кто-нибудь за нас…
У меня из рук выпала вилка. Я всегда в машине слушаю радио, и простите, фанаты, бессмертный хит Киркорова и Распутиной мне уже порядком осточертел. Его крутят в жесткой ротации, повторяют буквально через пятнадцать минут, я уже способен спеть эту песню без малейшей запинки. Но Кока-то откуда знает ее? Она же воинствующая любительница классической музыки! Дама, которую, выражаясь языком подростков, плющит, тащит и колбасит от звезд эстрады?
Но не успел я слегка прийти в себя, как получил новый шоковый удар. Николетта откашлялась и подхватила:
– Неужели дверь стеклянную не откроем мы сейчас? А-а-а-а, я не слышу тебя…
Я просто обомлел. Николетта-то, оказывается, тоже в материале! Ну и ну! Только вчера днем маменька погнала меня через вагон к проводнику с требованием выключить радио.
– Объясни этим долдонам, – кипела она, – что не все люди переваривают современную музыку. У некоторых она вызывает нервную почесуху и аллергию. Пусть немедленно поставят Моцарта, Вивальди, на худой конец, Баха.
– Или Гайдна, – подхватила Кока.
И вот теперь меломанки самозабвенно распевают «Розу чайную». Было отчего прийти в изумление.
– Мне кажется, их надо отвести в отель, – улыбнулась Эстер.
Я кивнул:
– Ваша правда.
Всю дорогу до «Неаполя» Кока и Николетта во все горло горланили песни из репертуара МузТВ. Оказалось, что они с легкостью могут исполнить хиты таких групп, как «Руки вверх» и «Дискотека Авария». Очень здорово вышла у них песня «Мумий Тролля» «Это по любви», но с особой страстью дамы исполнили «Шоколадного зайца». Вот с Катей Лель вышла незадача. Плохо слушающиеся языки не сумели произнести заключительные фразы «Джага-джага. М-мм-м, мне это надо-надо». Но вполне вероятно, что хмель просто окончательно схватил их в свои цепкие лапы. Слава богу, когда мы с Эстер доволокли двух глупо хихикающих дам до отеля, у них наступила фаза паралича речи. Кстати, Эстер, пившая наравне со всеми, была, что называется, ни в одном глазу. Проглоченное пиво никак не сказалось на ее поведении.
Мы усадили Коку с Николеттой в холле.
– Сделайте одолжение, – попросил я, –
Дамы икнули, закрыли глаза и, уронив головы на спинки кресел, мирно засопели. Мысленно перекрестившись, я сказал Эстер:
– Очень прошу вас, подождите пару минут, сейчас возьму ключи от номеров, уложу маменьку с Кокой и провожу вас. Вы в каком отеле остановились?
– Тут рядом, – улыбнулась Эстер, – только, ей-богу, не стоит волноваться, на улице еще светло, время детское, я великолепно доберусь сама.
– Нет, нет, вдруг кто пристанет по дороге!
Эстер усмехнулась:
– Иван Павлович, милый, если меня попытается похитить сексуальный маньяк, то, во-первых, ему придется довольно тяжело, мои сто кило так просто с места не сдвинуть, а во-вторых, я… хм… может, и не прочь буду с ним поближе познакомиться? Мой муж давно умер, так что я испытываю дефицит мужского внимания. Не лишайте девушку счастья, позвольте ей одной до дома добежать.
Я не выдержал и рассмеялся. Конечно, Эстер отнюдь не красавица. Она не сохранила фигуру и, очевидно, не слишком часто посещает салоны красоты. Кожа у нее желтоватая, слишком густо наложен тональный крем. Излишний, на мой взгляд, макияж на глазах. Веки темно-синие, нижние подведены черным, ресницы напоминают вымазанный сажей забор. Не лучше обстоит дело и с руками – толстые пальцы, ногти покрыты бордовым лаком. Но, похоже, характер у Эстер просто золотой и с чувством юмора у нее тоже полный порядок.
– Занимайтесь, дружочек, своими дамами, – закончила Эстер и, не слушая моих возражений, быстро ушла.
Я отправился на ресепшн. Так, слава богу, Кока и Николетта спят. Прислуга в гостинице не поймет, что дамы пьяны, посчитают, что их утомили процедуры в лазне. Для того чтобы успешно лечиться, требуется слоновое здоровье.
Сидевший за стойкой крохотный мужичонка, увидев меня, вскочил и затараторил:
– Не сомневайтесь, номера полностью приведены в порядок. Занавески поменяли…
Искренне надеясь на то, что дежурный сейчас заткнется и отдаст мне ключи, я кивнул:
– Замечательно. Спасибо. Вот, держите.
Мужичок смел со стойки положенную мной купюру и продолжил:
– Увы, у нас пока не умеют индивидуально подходить к клиенту! Сколько раз я говорил: смотрите, кто перед вами. Одно дело, если заявились бугаи, которые будут наливаться пивом по самые брови, а потом горланить песни. Другое, если прибыли интеллигентные люди из высшего общества, такие, как вы и…
– Дайте мне ключи, пожалуйста, – прервал я его.
– Да, да, конечно, – засуетился дядька. – Вы уж извините, теперь в номерах у дам полнейший комфорт, им понравится…
Внезапно из холла послышался сначала хриплый кашель, а потом дуэт из визгливых голосов исполнил:
– Взгляни на мои ладони, линии все расскажут, из тысяч чужих историй выбери только нашу…
– Что это? – подскочил дежурный. – О боже! Неужели снова отдыхающие из Кутьевска? Ну, теперь ужас начнется! Ведь просил управляющего больше никогда не селить в «Неаполе» приехавших из этого города! Надо немедленно, в срочном порядке сообщить хозяину!