Наедине с Россией
Шрифт:
И вдруг!
Я даже вскрикнула: «Ой!»
Буквально передо мной, правда на довольно большом расстоянии, я увидела горбатую спину огромной печорской сёмги! На вид, как я теперь думаю, килограммов так на тридцать-сорок… Показалась голубушка, и всё! Ушла куда-то в верховья…
Я много раз видела и на Вашке, и на Мезени, как прыгает сёмга, как резвится на перекатах, но такую большую – впервые в жизни…
Надолго мне хватило этого чудного мгновенья – всё переживала, что только я это видела: ни Любы, ни Цента не было рядом…
Не дай бог, такая взяла бы мою блесну – и меня бы за собой утащила… вот если хотя бы килограммов так на десять, ну пятнадцать… Может, и вытащила бы…
А эту… Не-ет, не надо. С этой можно инфаркт получить – от расстройства, когда уйдёт, всё переломав…
Когда мои друзья вернулись, я почти взахлёб долго описывала явление мне сёмги…
Утром следующего дня разыгралась настоящая буря! Берёзки, которые росли перед нашей избушкой, буквально прибило к земле. Печора потемнела, недобрая сразу стала, неприветливая…
Опять пришлось голову поломать – плыть или не плыть? Не на рыбалку, конечно, куда там!.. Какая может быть рыбалка в такой почти шторм…
А домой?! – если погода будет ещё хуже и будет это надолго, мы тут и застрянем…
Думали-думали и решили плыть. Домой! Собрали вещи, загрузили всё в лодку, закрыли избушку, и… вот наша «казанка» уже на печорской волне… Нам надо было обогнуть песчаный зыбучий полуостров перед избой и выйти к берегу другого полуострова, под которым, наверное, сумеем спокойнее выбраться на фарватер…
Я сидела спиной к носу, передо мной Любина спина, за ней, у мотора, – Виталий Филиппович…
Плывём. Я на всякий случай посматриваю на берег: если перевернёмся, найду ли за что зацепиться…
А Люба, оказывается, даже сапоги поснимала, чтобы в случае чего легче было выбраться из воды. В её большой рыбацкой биографии уже было несколько серьёзных происшествий. Об одном мы даже писали в нашем журнале «Арт» в пересказе ухтинского литератора Дмитрия Кривцова.
Я читала про себя «Отче наш».
Люба тоже молилась. И даже плакала! – оказывается…
Потихоньку, потихоньку наша лодка выбиралась из хаоса, который бурлил вокруг нас. Взбаламученное штормом побережье осталось позади, мы прибились к другому, более спокойному берегу, и лодка сразу пошла и легче, и быстрее…
Слава богу, плыть нам надо было не очень далеко. А вскоре и вовсе показалась стрела крана на левом от нас берегу Печоры: здесь кто-то заготавливал лес, видимо. Рядом стояли лесовозы. Чуть поодаль – пока полупустая баржа…
А теперь предстояло всё, что наловили и «насобирали» (бачки с рыбой и два десятикилограммовых ведра морошки плюс два килограмма сахара), перетащить из лодки до машины по зыбучим пескам всего «чуть–чуть» – так с полкилометра, наверное…
А ведь ещё был мотор, который весил более сорока килограммов…
Погрузили его на носилки, и Люба с Центом пошли… Я честно предлагала свою помощь, чтобы сзади вместе с Любой бы мы несли, но зря… не допустили. Картина – даже не подберу названия…
Что–то из жизни рабов… Рабов своих страстей… Когда я тащила ведро с морошкой, увязая в песке, – в который раз! – я думала: «Тебе это надо?!.»
А надо! Это вот и называется, когда «охота пуще неволи…». Ведь как стремится душа в такую вот «дикую» поездку, ну да, жалеет потом и всё проклинает, и так бывает. Но пройдёт какое-то время, и душа опять соблазнится, обязательно соблазнится, когда кто-нибудь позовёт куда–нибудь на Печору, или на Мезень, или Мыдмoс, или Йoвву…
Вот на днях заехал двоюродный брат в гости, рассказал, как рыбачили на Йoвве (приток Вашки), и мне так захотелось на Йoвву… Тем более что однажды мы уже сделали попытку попасть туда с Мезени… не получилось. Надо, чтоб получилось!
Вернувшись из Якшино, мы переночевали в Усть-Цильме. Наш хозяин Юра затопил баню. А мы с Любой пошли на Печору, благо она тут рядом. Не сидеть же без дела…
У реки уже стояли несколько рыбаков. Среди них я разглядела двух женщин, которые уютно расположились на небольшом каменистом мыске. Приди мы раньше, тоже бы выбрали это место…
Дело шло к закату. Но у нас пока не ловилось. У наших соседей, кажется, тоже.
У меня обычно при таком исходе дела терпения хватает ненадолго, и я начинаю скучать. Накидавшись досыта, насидевшись, настоявшись, я решила сходить к соседкам, узнать, как у них дела… Обычно я это никогда не делаю, а тут почему–то пошла.
Женщины ждали клёва и присели на камни перекусить. У них тоже не ловилось, оказывается. Я уже хотела вернуться, но тут одна из женщин узнала меня.
– Слышу,– говорит,– голос знакомый…
Мы разговорились. О том о сём.
Видно, вторая рыбачка не сразу догадалась, кого узнала её подруга, вступила в наш разговор позже.
– А, так это вы вчера в Якшино купили два ведра морошки?
– Да-а! А как вы об этом узнали?
– По телефону! С одной из этих женщин разговаривали, вот она и рассказала про вас…
Действительно, всё так просто! Ну и что, что Бугаево отсюда почти за 100 километров… в Усть-Цильме уже наслышаны о городских рыбачках… «Цивилизация!» – как говаривала мама Тани Васильевой.
В Усть-Цильму, я уже писала, летела на Ан-24, а вот в обратную дорогу я решила отправиться на машине. Уж больно живо описывали свой путь в Усть-Цильму Люба с Виталием Филипповичем. Кроме того, я уже наслышана была, какие приходится преодолевать на этом пути испытания тем, кто рискует отправиться на машине. Летом! Не зимой… По зимнику (если не забудут пройтись грейдером) можно как по асфальту прокатиться. А вот с весны до осени, особенно после дождей, дорога превращается в сплошное месиво глины, попробуй нащупай, где проехали до тебя…