Наемница из клана Прайд
Шрифт:
Ашкар прищурился, несколько секунд еще посверлил саарга взглядом, затем отвернулся, помрачнел и снова уставился в никуда.
— В общем, — саарга повернулся ко мне, — у нас возникла небольшая проблема. Надеюсь, все обойдется, но мало ли что. Будь готова к неприятностям.
— А можно как-то поподробнее? — насторожилась я.
— Да пожалуйста, — кивнул пожиратель и пояснил: — от советника не осталось ни рожек, ни ножек. Так извращенно надругаться над высшим демоном способна только очень мощная черная магия. Здесь, на праздновании,
— Инари обвел взглядом зал, — полно черных магов… и некоторые точили на советника зуб. Кларэль склоняется
У меня аж глаз задергался.
— To есть, — я старалась не паниковать раньше времени, — Нарэль с минуты на минуту считает воспоминания Дирана и узнает об оппозиции?
Ну просто прелесть…
— Не волнуйся, крошка. — Саарга ободряюще мне подмигнул и, подозвав слугу, попросил принести еще вина. — Мы заранее подстраховались, поэтому советник забрал все свои грязные секреты с собой. Хоть от его башки уже ничего и не осталось, не считая расплавившихся мозгов, имплант посмертно изменил все его воспоминания. Нарэль увидит лишь лживую реальность, преподнесенную имплантом напоследок. Беда в том, что по искаженным воспоминаниям выследить убийцу будет невозможно, но это уже не наши проблемы.
Фух. Ладно. Тогда не страшно.
— А еще Кларэль усилил защиту дворца, — со вздохом добавил саарга, — чтоб никто из гостей не сбежал. Но, видишь ли, теперь и Винкель тоже сбежать не сможет. Усиленные чары Кларэля — вещь страшная.
Вот как. Я нахмурилась.
— Значит, операция откладывается? — уточнила у саарга.
Не могу сказать, что это меня сильно расстраивает. Если операцию отложат, то пару месяцев я еще точно поживу, а если нет, то… через пару часов могу умереть.
Инари неоднозначно развел руками, показывая, что сам ничего не знает.
— В данный момент операция находится в подвешенном состоянии, но охотники продолжают устанавливать щиты. Скоро станет ясно, что делать дальше, а пока… ДА КАКОГО ЧЕРТА?! — Инари, как ошпаренный, подскочил со своего места. — Вот дерьмо…
Мгновение я в ступоре смотрела на саарга, который запрыгнул на стол, раздавливая лакированными туфлями еду и тарелки, не понимая, что он творит и зачем привлекает внимание, а затем увидела то же, что и он.
Я увидела ашкара…
Несчастная нечисть сидела без движений. Вроде бы ничего странного, вот только глаза его остекленели, как у трупа. И грудь больше не вздымалась. И яркая аура стремительно тускнела, превращаясь в безжизненную оболочку.
Мое сердце провалилось куда-то вниз, а когда саарга перепрыгнул через стол и спустился рядом с ашкаром, забилось в несколько раз сильнее. Инари хотел прощупать его пульс, лишь убедиться, жив ашкар или уже нет, но как только коснулся пальцами его тощей шеи, ашкар в тот же миг и рассыпался… просто развалился, будто фигура из песка.
Меня затрясло от ужаса, от осознания того, что кто-то намеренно убивает членов оппозиции. Какой-то маг или другая сущность, владеющая темной магией. Сначала советник, теперь ашкар. Совпадение?
Инари так и застыл с протянутой рукой, на секунду зависнув в ступоре. Все, что осталось от ашкара, от его одежды, от магического намордника… это небольшая горка стремительно исчезающего песка на кресле. И больше ничего. Только песок.
Это снова проделки черной магии! Советник умер не из-за политики, как решил Кларэль, или из-за своего проклятия, он умер из-за того, что был оппозиционером, как и ашкар.
Саарга растерянно посмотрел на меня, я в ужасе на него. Нам нужно уходить! Срочно убираться отсюда! Сматываться, как можно быстрее! Инари-то бессмертен, а вот я нет. И если какая-то тварь и правда убивает членов оппозиции, то несложно догадаться, кто станет следующей жертвой. Винкеля и Эйриона не убьют — никому не нужен неконтролируемый выплеск энергии. А вот меня запросто.
Вокруг саарга начали толпиться гости. Теперь все по-настоящему испугались. Одно дело, когда умирает больной, хилый и проклятый демон. И совсем другое, когда здоровый, дышащий силой и магией ашкар. Сильная нечисть, глава расы, которая должна была прожить еще не одно столетие. Я словно в тумане смотрела на суматоху: все переполошились, женщины начали паниковать, мужчины хмуриться и подозревать неладное, стражи схватились за оружие. Поднялся шум из сотен голосов! Затем появились архидемоны и шум ненадолго стих, саарга начал что-то объяснять Кларэлю, а потом шум вновь вернулся и гости наперебой стали выдвигать свои версии произошедшего, возбужденные и испуганные внезапными смертями. Я слушала их и в то же время нет — голоса смешались воедино. Все версии были до абсурдности нелогичными и в основном связанными с заразным проклятием, ведь никто из гостей не догадывался о связи между советником и ашкаром. Об этой связи было известно лишь единицам. Я покосилась на Винкеля. Выглядел он растерянным. Вот теперь операцию точно стоит прервать.
Кто-то из присутствующих на праздновании знает о нас, кто-то знает об оппозиции. И это не Кларэль. Скорее всего, не Кларэль — ведь он тоже растерян, хоть и собран, и спокоен, и успокаивает остальных. Но кто, если не он?
Беда пришла, откуда не ждали…
Я медленно начала переводить взгляд с одного гостя на другого, предполагая, кто из них мог быть причастен к кончине смертников. Демоны черной магией не обладают (насчет архидемонов не знаю), значит, больше половины присутствующих вне подозрений. Драконы так же далеки от черной магии. А вот маги, старцы, оборотни, безликие… любой из них подойдет на роль палача. Одно заклинание, и вуаля — минус оппозиционер! Но не все так просто. Ведь архидемоны мигом бы учуяли энергию заклинания, как только кто-то из гостей начал бы его сплетать, поэтому либо архидемоны замешаны в произошедшем, либо никакого заклинания не было. Какая-то необъяснимая чертовщина получается!
— Эй? — саарга выдернул меня из оцепенения. Он подошел и осторожно коснулся моего плеча, будто опасаясь, что я сейчас тоже рассыплюсь. — Еще жива?
— Пока что да, — ответила я сдавленно, не глядя на него, продолжая изучать гостей, — но видимо это ненадолго.
Все нервничали и решали, что делать дальше. Гости, члены семьи Иара, архидемоны. Все пребывали в смятении — кто-то в большей степени, кто-то в меньшей… и лишь Тимуэль с безразличной улыбкой следил за всеобщей паникой. Полная стена безразличия! Он усмехался, наблюдая за происходящим. Усмехался и не вмешивался.